- К-каким друзьям?..

- Хвостатым и зубастым! – Дядюшка Крунч резко протянул ей подзорную трубу, - Гляди! Да не вверх! На горизонт гляди!

Корди покорно взяла трубу и неумело приложила ее к глазу. Линзы были старыми, потертыми, изображение в них казалось мутным. А может, нужны глаза настоящего пирата, чтоб что-то разобрать. Но Корди разобрала, пусть и не сразу. А разобрав, застыла в ужасе, не в силах оторваться от подзорной трубы.

То, что ей казалось серой утренней дымкой, стягивающейся у горизонта, было вовсе не погодным явлением и не имело никакого отношения к скопившейся в атмосфере влаге. Это были акулы. Бесчисленное множество крошечных серых силуэтов, извивающихся и оживленно работающих хвостами. При мысли о том, что все они на полной скорости несутся к «Вобле», чтоб откусить от нее еще кусочек, Корди сделалось дурно.

- Они…

- Спешат к столу со всех плавников, - раздраженно пропыхтел Дядюшка Крунч, забирая подзорную трубу, - По твоей милости нас чуют, должно быть, за десятки миль. И теперь мы приманили всех окрестных акул!

Корди ощутила, как дрожат поджилки. До того она даже не представляла, что такое поджилки и где они расположены в ведьминском теле. Оказалось, поджилки – это что-то вроде штагов, растянутых под кожей. И когда они дрожат, дрожь передается всему телу, точно его бьет тяжелым порывистым вихрем.

- Мы ведь можем уйти от них на одной машине? – спросила она дрогнувшим голосом, - Ведь можем, правда, дядюшка?

Голем мотнул головой. На виске у него виднелись свежие зазубрины – след акульих челюстей.

- Наша малышка слишком тяжела, чтоб тягаться с акульим отродьем. Если идти на одной машине, без парусов, вытянем в лучшем случае узлов тринадцать. А голодная акула идет на тридцати.

- Что же нам делать? – Корди подавила желание схватить беззаботно грызущего тростник Мистера Хнумра, чтоб защитить его своим телом от акульей напасти.

- Может, используешь на них свой новый фокус? – осведомился Дядюшка Крунч, - Превратишь их в воздушные шарики?

Корди завязала на одном из хвостов какой-то бессмысленный кривобокий узел.

- Я сама не знаю, как это получилось.

Будь у Дядюшки Крунча брови, в этот миг они наверняка бы сползли на переносицу.

- То есть как это? Ты учинила волшбу по случайности?

Корди обреченно кивнула, на миг спрятавшись за полями своей шляпы.

- Сама не понимаю, как вышло. Просто я… Испугалась немножко, ну и… Все. Наверно, это что-то вроде интуитивной магии. Ну, той самой, которой я превращаю все вокруг в еду.

- Я не разбираюсь в ваших магических штучках, - проскрипел голем, - Но я верю тому, что видят мои линзы.

- Волшба похожа на сложный чертеж, - принялась объяснять Корди, крутя из волос кольца, - Чтоб наложить волшбу, надо в мелочах представлять материал, с которым работаешь, температуру, давление, точки приложения силы, молекулярную структуру и… все такое прочее. Именно так колдуют настоящие ведьмы. Они меняют кристаллическую решетку и…

- Мне не нужны детали! Прибереги их для акул!

- Я не могу колдовать, - Корди бессильно выронила хвосты из рук, - Я не могу делать расчеты. Я могу только бить молотком. Случайно.

Скрежет абордажного голема походил на протяжный усталый вздох.

- Интуитивная магия, значит?

- Угу. Это магия, которой нельзя управлять, только сдерживать. Она просто вырывается сама собой, как пламя из топки… - Корди бессильно развела руками, - Только на это я и гожусь. Бить молотком вместо того, чтоб работать с чертежами.

- Одним словом, уповать на твою волшбу – как на дырявые паруса, - подвел итог Дядюшка Крунч, - Эх, задал бы я тебе трепку, как пескарю, только не до того сейчас… Кажется, придется опять старому ржавому голему спасать ваши юные головы. Что ж, хоть чем-то Ринриетте помогли – собрали на свой хвост всех чертовых акул всего полушария…

Корди осторожно выглянула из-под шляпы.

- Ты знаешь, как нам сбежать от акул?

Надежда юркой рыбешкой вспорхнула из ее души и отчаянно замолотила по воздуху крохотными плавничками.

- Знаю. Но не уверен, что вам понравится этот вариант. Впрочем, если вам он не понравится, можете заранее смазываться акульим зельем, вон его еще полбочки осталось…

- Что за вариант?

- Возьми подзорную трубу. Гляди на ост-норд-ост… Шестьдесят семь градусов, рыбья твоя голова! О Роза… Просто посмотри вон туда, - Дядюшка Крунч указал вправо по курсу железным пальцем, - Уже два года на корабле, а все линь от ликтроса не отличишь… Ну как? Видишь?

Корди не сразу ответила. Там, куда указывал голем, не было ничего примечательного, если не считать едва видимых на фоне неба, точек. Но это были не акулы. Просто облака необычной формы, острые, точно кто-то порубил обычное облако саблей.

- Облака, - неопределенно пробормотала она, - Ты думаешь, «Вобла» сможет там спрятаться?

Голем вздохнул. Точнее, издал протяжный гул, похожий на утечку пара в магистрали высокого давления.

- Это шторм, Корди. Ты бы знала это, если бы хотя бы изредка интересовалась воздушной наукой.

Он так веско произнес это слово, что Корди внутренне напряглась. Ей приходилось видеть шторма. Когда месишь облака два года подряд, хочешь не хочешь, а рано или поздно окажешься там, где Роза месит из них тесто, как выражаются старые небоходы.

- Значит, нам надо обойти его, так?

- Нет, - абордажный голем очень внимательно посмотрел на нее с высоты своего роста, - Это значит, нам нужно нырнуть в него. В самую середку.

Корди осторожно дотронулась до ушей – не забило ли их ведьминское варево?.. Но нет, слух как будто остался при ней. Значит, Дядюшка Крунч просто пошутил, как частенько шутил над сухопутными крысами. Кому придет в голову прыгать в шторм, да еще на старой лохани без парусов и гомункула?..

«Тому, за кем гонится тысяча акул, - мысленно ответила она, - Или миллион».

- Т-ты… Ты ведь не всерьез, да?

Дядюшка Крунч положил свою механическую руку ей на плечо. Странное дело, ей не было больно. Рука, способная крушить акульи челюсти, могла быть осторожной и почти невесомой.

- Поверь, рыбеха, я еще никогда не был так серьезен. А если мы где-то ошибемся, то никогда больше и не буду. Нам придется нырнуть в шторм. С головой. Поверь, это не тот трюк, который я хотел бы исполнять. Но других вариантов у нас попросту нет.

Шму прислонилась тощей спиной к фальшборту – верно, у нее отнялись ноги. Да и лицо было таким, что в другой ситуации Корди бы рассмеялась. Только сейчас смеяться ни капельки не хотелось.

- Ш-ш-шторм? – выдавила ассассин, растерянно глядя на них.

- Разве это настоящий шторм? – голем пренебрежительно махнул тяжелой лапой, - Самое большее девятка по Бофорту… Вот раньше были шторма, не то, что сейчас, мы меньше десятки и за шторм-то не считали, так, за сквозняк… Я не рассказывал, как мы с Восточным Хураканом как-то раз угодили в настоящий ураган на сороковой параллели? Вот то был шторм! Дуло так, что наши якоря болтались над головой, как воздушные змеи! А хуже всего пришлось боцману. У того роскошная шевелюра была, на зависть Мистеру Хнумру, но капитан послал его в разгар бури убрать фор-стеньга-стаксель да ставить фор-стаксель, и за ту минуту, что он торчал на верхней палубе, у него ветром все волосы начисто с головы сдуло! Стал лыс как пеленгас. Так потом ни единого волоска у него на голове и не выросло. Вот то были шторма!

Корди эта история не показалась ни занимательной, ни успокаивающей.

- Но разве это не опасно, нырять в шторм? Ты же сам говорил…

Дядюшка Крунч поскреб пальцем усеянный заклепками подбородок.

- Не опаснее, чем дразнить голодную мурену. Но больше нам ничего не остается. Акулы боятся бурь, у них по этой части отличное чутье. Они никогда не суются внутрь. В штормовом фронте «Вобла» сможет оторваться от них. Кроме того, шторм послужит нам вместо швабры.

- Как это? – не поняла Корди.

- Знаешь, что такое рутэнийская баня?