Антон замер возле княжны. Даже нелепые косички придавали ей странное очарование.

– Закрой глаза.

– Зачем?

– Закрой.

Она послушно закрыла глаза, чуть дрожа, и юноша обошел ее сзади. Он откинул косички с шеи, отвернул ворот рубашки, обнажив изящный изгиб плеча, и нежно поцеловал, часто моргая и щекоча ресницами ее щеку. Юля чуть слышно охнула, схватилась за щеку, открыла глаза и обернулась к нему.

– Что это было?

– Поцелуй бабочки. Касание ресницами, как будто большой мотылек сел тебе на плечо, – он не удержался и провел ладонью по ее щеке. – У сестры ресницы длиннее моих. Наверное, ты даже и не почувствовала…

– Нет, я почу… У тебя тоже… Ой, – княжна осеклась и закусила губу. – Что ты со мной делаешь? Это невыносимо!

– Неужели я так тебе противен?

– Нет, то есть… Это неправильно! Ты все время врешь и вымогаешь поцелуи…

– Ну раз не противен, значит, выбирай, куда тебя поцеловать.

– Что? – изумилась Юля. – Как куда? В гу… то есть, никуда!

– Нет, в губы ты сама меня поцелуешь. А я, пожалуй… да… за ушком… Кстати, мне даже нравится твоя новая прическа. Так удобней целовать.

Он коснулся губами нежной кожи за ухом и пощекотал языком чувствительную мочку. От бархатной роскоши у него закружилась голова. Княжна шумно втянула воздух и задышала часто-часто.

– А теперь сама, – он мягко улыбнулся девушке. – Сама меня целуй.

– Я не хочу… – выдавила она.

– Третий поцелуй, – напомнил он. – Ты дала слово.

Юля замерла на мгновение, а потом… Было так боязно и стыдно, что колени подкашивались, а сердце выскакивало из груди. А все потому, что целоваться княжна не умела. Когда матушка-настоятельница готовила ее к замужеству, она много чего рассказала про женские обязанности, но ничего про поцелуи… И уж точно она не объясняла юной невесте про бабочек и другие восточные изящества. Ну и пусть! Видя решительный взгляд княжны, Антон предупредительно заявил:

– И это должен быть поцелуй, а не короткий чмок. Я тебе не кошка, чтобы…

Юля привстала на цыпочки и обвила руками за шею, коснувшись его губ и замерев в такой позе. Но вдруг почувствовала, что Антон подхватил ее ниже пояса и чуть приподнял над собой, отчего все получилось… Это было так удивительно! Он целовал ее и целовал, она едва успевала отвечать, а потом и вовсе закружил ее в воздухе, словно ребенка, так счастливо улыбаясь, что она забыла обо всем на свете, любуясь этими ямочками и ласковой синевой глаз…

Глава 24, в которой открывается еще одна страшная тайна

Юля провела без сна всю ночь, терзаясь сомнениями. Что же ей теперь делать? Княжна не верила во все эти выдумки Антона, но он врал так захватывающе, что она слушала его, открыв рот, как слушают страшные сказки перед сном. Она должна выбросить обманщика из головы и вернуться домой. Пусть ее продал дед, но не отец же… Хотя князь Тимофей и не выказывал особой сердечной привязанности к дочери, но Юля знала, как сильно отец любил маму, на которую девушка была похожа, как две капли воды. После смерти жены он сильно замкнулся и не хотел видеть дочь. Когда их семья оказалась в немилости, он даже не взял Юлю с собой в изгнание, отправив девочку к родственникам жены. А сейчас папа, должно быть, сходил с ума от горя, думая, что она мертва…

Но когда Юля заикнулась Анжи о том, что хочет вернуться, что отец заплатит ему и выкупит ее за любую цену, юноша потемнел лицом и очень резко ответил:

– Даже думать не смей! Ты моя!

– Но ты же говорил, что любишь! Отпусти меня… Отец оплакивает мою смерть, а я…

– Не оплакивает. Ему не до тебя. В столице переворот.

– Что? – побледнела девушка. – Это неправда… Ты опять все врешь? Или нет? Что с отцом? Что? Говори!

Она схватила его за воротник и затрясла.

– Отвечай! Что с ним?

– А с ним все в порядке, как и с твоим дедом, который захватил власть и стал великим князем. Я не думаю, что он позволит кому-нибудь узнать, как ради престола якшался с Серым Ангелом и продал собственную внучку! Отцепись!

За Анжи захлопнулась дверь, а Юля потрясенно рухнула на кровать, невидящим взором уставившись в стену. Как же так? А что случилось с великим князем Олегом? Если был переворот, то его… убили? Неужели отравили, как и хана? Да нет, не может быть! Надо успокоиться и все разузнать.

– Больше никаких поцелуев, – заявила Юля на следующее утро, сделав, как она надеялась, неприступный вид. – Или ты все рассказываешь, или…

– Или что?

– Или я… – княжна отважно взглянула ему в лицо, – подстригусь налысо!

– Пфф… Ты с этой копной на пугало похожа, – кивнул он на ее волосы, кое-как расчесанные после ночи в косичках. – Стригись.

– Да ты!.. Грубиян! Я себя изуродую, понял!

– А я тебя и уродиной любить буду.

– Ну хватит… – всхлипнула Юля. – Пожалуйста, хватит меня мучить… Я не могу больше…

Она расплакалась самым позорным образом. Антон немного постоял, потоптался возле нее, не решаясь протянуть руку и погладить по голове, чтобы успокоить, а потом тяжело вздохнул и сказал:

– Ладно, так все расскажу, только не реви. Ну не реви, пожалуйста, слышишь?

– Мы недолго оставались в гареме, потому что Хриз заелась с женой молодого хана. Моя сестра терпеть не может таких вот… счастливых… Вообще не знаю, как она тебя выдержала столько времени, притворяясь подругой…

Антон бросил красноречивый взгляд на Юлю, которая все еще хлюпала носом и сидела в кресле на другом конце каюты.

– Особенно, если учесть, что Хриз жутко ревнивая, а твой Кысенька…

– Кто? – подняла голову девушка.

– Кысей Тиффано. Сестра влюбилась в него, а ты с ним…

– Я?!? Да ты!.. Как ты мог! Кысей – мой друг и наставник! Он!.. Он!.. А еще он инквизитор!

– Вот именно. У него же целибат. А это для Хриз, как красная тряпка для быка. Ух, как она ярилась, что он отверг ее приставания…

– Приставания? То есть как? Неужели она сама к нему?..

– Ты еще не поняла, что собой представляет моя сестра? Она проходу ему не давала, а он никак… И тут появилась ты. Вся такая красивая, юная, чистая, ему под стать. Да ох ты ж боже мой, Хриз там желчью небось вся изошлась… Ладно, потом об этом, – Антон понизил голос и стал шептать.

– Я не слышу, – привстала Юля на кресле. – Что ты там бормочешь?

– Не слышишь – так сядь ближе, – похлопал он на место рядом с собой.

– Не буду!

– Как хочешь, – и он продолжил бормотать про себя. – Когда мы покидали гарем, Хриз прихватила пару камушков из сокровищницы хана… И ее объявили в розыск… Ну не только из-за алмазов, а еще и…

Княжна не выдержала и прошлепала через всю каюту, сев на краешек кровати.

– А потом мы попали в орден когниматов, к магистру Солмиру… Ну это неинтересно, так что…

– Магистру Солмиру? – воскликнула Юля. – Ты опять выдумываешь! Хотя бы врал правдоподобно!

– Я не вру, – покачал головой Антон, незаметно придвигаясь ближе к девушке. – В орден не принимали женщин, это так, но для Хриз нет ничего невозможного. Она переоделась парнем. Хавронтий Рильский, так ее тогда звали. Сестра стала любимым учеником старика, он даже подумывал сделать ее своим наследником, но… Все открылось после этих кошмарных убийств. Нет, нет, ты не думай, это не Хриз. Колдовство. Опять оно. И из гарема пришлось бежать тоже из-за него. Иногда мне кажется, что где бы Хриз не появилась, она обязательно найдет колдовство или еще какую-то мерзость на свою задни… голову. Или колдовство находило ее? Не знаю… Мы ни дня спокойно не жили, разве что в Кльечи, но и там… В общем, когда все открылось, магистр выгнал Хриз, даже не пожелав с ней говорить. Он и так был очень стар, а этот скандал с ней… больное сердце… Он умер. Хриз тяжело это пережила, хотя и не показывала…

Антон взял княжну за руку.

– Что ты делаешь?

– Просто хочу подержать тебя за руку.