Проекция ожила. Проведённые в разгар войны съёмки в мельчайших подробностях запечатлели первый допрос и последующие, доверительные беседы с первым высокопоставленным пленником.

— Господин президент, — ожил вставленный в ухо наушник. — Только что состоялся сеанс связи с командиром дивизии Хромовым. Он сообщил, что вахны вернули им оружие и отвели свои части за границу арены. Это не всё, — поспешил голос на том конце, — вахны отключили защитное поле.

«Поле уже не играет роли, — подумал президент, — но жест дорогого стоит».

С этого момента глава республики окончательно утвердился, что инициированный им процесс сдвинулся с мёртвой точки и в нужную сторону. Когда очередь дошла до съёмок, запечатлевших гибель катера, на борту которого вместе с Асгулом погиб генерал Масторд и высокопоставленные республиканские офицеры, верховный правитель попросил прервать просмотр.

— Наши воины без указа не посмели бы выстрелить, ведь они ведали, кто и с какой целью находится на борту.

— Точно так же, как и наши никогда не посмели бы ударить по планете, из-за которой и началась война, — ответил адмирал Двински. — Хотя вы сами всё видели.

— Видел.

— Надеюсь, вы верите, что достопочтенный Асгул действовал без принуждения? — спросил президент.

— Принуждение несбыточно, я верю всему, что увидел. И у нас есть вера, что битва началась не случайно. У нас тоже цепь заштрихованных несоответствий. Наш умный сбор смотрел на каждое, но прийти к убедительному так и не смог. Полученная от вас информация отчасти восполнила пробелы.

— Подобная информация находится в голове одной из наших нестыковок, — сообщил адмирал Двински, — кстати, этот человек был у вас и ему зондировали память.

— Такие сведения до нас дошли. Признаюсь, они принудили нас к пересмотру взглядов на нашу войну.

Говорили долго. Анализировали, сравнивали. Полной информации по обсуждаемым вопросам стороны друг другу конечно не дали, но и без этого результат для первой встречи оказался сверх ожиданий.

— На чём мы разминёмся, властвующий Гард? — услышал президент решающий для всех вопрос.

— Буду честен, — пристально глядя на правителя, ответил президент, — нам не нужны ваши ресурсы, планеты, жизни. Мы не претендуем на системы, по которым идут маршруты вашего товарообмена. Мы хотим спокойствия и мира. На первых порах я хочу полного, стопроцентного прекращения огня. Мы готовы вывести войска с Вии, открыть небо для пассажирского и грузового сообщения. В ответ мы хотим немедленного вывода ваших войск из известной вам системы и вплоть до отдельных договорённостей запрет на передвижение крупных соединений флота.

Спросив позволения, ответить взялся один из сановников.

— Это несбыточно, — сказал он. — На предоставленном периоде мы не сможем убедить наши мулусы лишить себя веского козыря. Единственного, я бы сказал. Аркана — наша гарантия, даже если сейчас мы поклянёмся потоком вывести воинов, в реальности сделать это без общественного согласия мы не сможем.

В кабинете повисла тишина.

«Знаю, что не сможете, — думал президент, поочерёдно переводя взгляд с одного вахна на другого, — не зря мы вас так подробно изучали. Думай, на то тебя и кличут мудрым. Мы свой народ уговорим, ищи способ договориться со своим».

— Мы готовились к битве на изничтожение, и вот так за один цикл изменить массовое мнение невозможно, — спустя минуты раздумий нарушил тишину правитель. — Боюсь, на первой стадии мирных инициатив вам придётся пойти на односторонние уступки.

«И это просчитали, — отметил президент и подумал об аналитиках, чей глава всего сутки назад почти дословно просчитал их сегодняшний разговор».

— Что мы должны сделать, чтобы вахны поверили в наши мирные намерения? — напрямую спросил президент.

— Всё, что волей потока вы перечислили выше.

— Это невозможно, — вмешался адмирал, — прошу не забывать, что мы всё-таки побеждаем в этой войне, и вот так за красивые слова сдавать беспроигрышные позиции. Это несерьёзно.

— В таком случае наш сбор напрасен, — не замедлил с ответом правитель. Людям почудилось, что даже синтетический голос переводчика приобрёл решительные оттенки. — Если б верх одерживали мы, то вахны приняли бы подобное. Война длится слишком долго и дорого. Естественно, о доверии речи нет. Мы не можем поверить вам на слово и выполнить ваши условия. В случае вероломства вы теряете время, требуемое для возврата ваших флотов в наши системы, мы же с потерей нашей гарантии теряем всё. Односторонние уступки — это временная мера, как только мы подготовим мулусы и волей потока заключим дипломатические отношения, наши воины немедленно бросят вашу систему. От себя добавлю, не считая почивших при штурме Арканы, ни один из представителей вашего вида не претерпел и не претерпит ни малейших притеснений.

— Что предложим мы, адмирал?

— Отвести силы ВКФ из блокированных нами систем, естественно оставив там наблюдателей. Готовы позволить вам восстановить сообщение между мирами, но исключительно для гражданских и транспортных судов. О выводе оккупационного контингента с Вии пока не может быть и речи. Согласитесь, для вашего нынешнего положения наши уступки более чем богаты.

— С чего-то надо начинать.

— Позвольте, уважаемый Ауса, задать вопрос, — взял слово глава республики, — почему бы вам не рассказать народу о роли в нашем конфликте третьей стороны.

— Я думал над этим, но, к сожалению, у нас слишком мало доказательств, а выносить на общественный суд дым я не буду.

— Мы готовы предоставить имеющуюся у нас по этому поводу информацию. Предлагаю создать контактную группу, которая до заключения официальных дипломатических отношений будет вести двусторонние консультации. Вы видели, на какие провокации идёт третья сторона, предлагаю в случае эксцессов не делать преждевременных выводов, а тщательно их расследовать.

Первые, самые важные шаги были сделаны. Обе стороны остались довольны, и это вселяло толику оптимизма.

К прибывшему с планеты за правителями катеру добирались пешком. Сделано это было намеренно. Все встреченные правителями двух звёздных держав члены экипажа президентского транспорта, заранее проинструктированные, почтительно склоняли головы перед идущей мимо процессией.

Прибывший за мудрыми катер охраняли вооружённые вахновские десантники. Завидев приближавшихся правителей, десантники согнулись в почтительном поклоне.

— Я рад, что наша встреча закончилась взаимопониманием, — остановившись у трапа, произнёс глава республики.

— На всё воля потока, — ответил правитель, — я доволен встречей и надеюсь, что военная составляющая навсегда уйдёт из наших отношений. Как только мы подготовим общественность, жду вас, уважаемый Гард, с ответным визитом.

— Договорились.

— Мы сняли барьер, — сказал напоследок правитель Ауса, — можете забрать своих доблестных воинов.

Створы шлюза захлопнулись, катер правителя устремился к столице.

— Ну что скажешь? — задал Гард вопрос адмиралу, как только покинули шлюзовую палубу.

— Скажу, что на первых порах мы добились всего, на что рассчитывали.

— А главное, прекращения огня, — добавил президент, — думаю, пришло время проведать ту странную планетку. Ты сделал, о чём я говорил?

— Экспедиционный флот в состоянии готовности.

— Тогда с богом.

— Ну говори, говори же, почему из тебя каждое слово вытягивать приходится?

Звонкий голос медсестры, наполняя процедурную, рушил столь желанную сейчас тишину. Крутясь вокруг сидящего у программного аппарата пациента, стройная молодая сестричка сыпала вопросами, чем портила последнему и без того премерзкое настроение.

Глухое раздражение несколько раз порывалось переродиться в слова, но когда-то дав зарок не грубить медицинскому персоналу, Алексей сдерживал ищущие выхода реплики.

Причиной настроя стал утренний разговор с Эльмирой. Он занял всего минуту, но даже к ужину Алексей так и не сумел до конца успокоиться.