Джози задохнулась. Она внезапно поняла, что он все еще презирает ее, все еще считает ее…

— Не знаю, что вы обо мне думаете, но, когда я уезжала, на его спине было лишь легкое покраснение. — Она всхлипнула. — Боже, и зачем я только оставила его!

— Действительно, почему вы так поступили?

Не глядя на Феликса, Джози ответила:

— Потому что он меня очень просил об этом. Джозеф хотел, чтобы я хоть немного отдохнула! — и она добавила с оттенком горечи: — Вам лучше уйти, мистер Круз. Ваша репутация определенно не выдержит еще одной ночи, проведенной в моем обществе.

Тяжелое молчание сменилось звуком отодвигаемого стула.

Не глядя на него, девушка открыла входную дверь. Она чувствовала, что еще немного — и она расплачется.

— Джозефа, я… — начал он медленно.

— Нет. Меня не так зовут, — произнесла она, глядя на него в упор. — Меня зовут Джози!

— Джози, — тихо повторил он и замолчал.

Как же он красив, думала Джози печально. И с Джозефом он был так предупредителен. Как бы я хотела… хотела…

— Джози, я не сомневаюсь в том, что вы любите своего дядю. Я имел возможность наблюдать это в больнице. — На его губах неожиданно заиграла улыбка. — То, как вы отразили нападки сестры Ховард, было просто восхитительно. — Улыбка исчезла, теперь его лицо было озадаченным. — И все же, дорогая, я не уверен, что вам удастся обеспечить ему дома должный уход, и я не хочу его выписывать до тех пор, пока не удостоверюсь в том, что мои опасения напрасны.

Джози вздрогнула. Ей так и не удалось сдержать слезы, и теперь они текли по ее щекам.

— А что если я, на ваш взгляд, не смогу обеспечить ему должный уход, что тогда?

Джози задала этот вопрос, уже заранее зная и страшась ответа на него.

Феликс тыльной стороной ладони стер дорожку из слез с ее щеки.

— Джози, поверьте, мы сделаем все возможное, чтобы он возвратился домой. И в пансион мы отправим его только в том случае, если убедимся, что абсолютно не в силах поступить иначе.

Феликс сказал это столь решительным тоном, и вместе с тем слова его были проникнуты таким сочувствием и теплотой, что Джози почувствовала странное успокоение.

На следующее утро телефон зазвонил так рано, что Джози испугалась, уж не случилось ли чего с Джозефом. Звонила ее лучшая подруга, Джулия. Джози рассказала ей обо всем, что случилось с Джозефом, и та, посочувствовав, попросила подругу помочь ей в работе.

— Знаешь, я не выполнила еще предыдущий заказ, а тут нам на голову свалился следующий, да еще какой — для огромнейшего дома! Поможешь, ведь деньги тебе после отпуска не помешают?

Джози почувствовала вину, какую ощущала всякий раз, когда Джулия заговаривала о ее финансах.

— Да, но я не уверена, что у меня сейчас есть свободное время. Ведь днем я должна постоянно бывать в больнице! Правда, я могу работать по утрам и вечерам. Но в любом случае раньше, чем за неделю мне не справиться.

— Ничего страшного, тем более что клиента мы уже предупредили, что ввиду непредвиденных обстоятельств заказ не может быть выполнен в срок. А если ты нам не поможешь, то мы будем ковыряться еще недели две-три! Наконец-то мы работаем с полной нагрузкой!

В голосе Джулии слышалось удовлетворение.

— Я ужасно рада, что дела у вас с Биллом идут неплохо, — искренне призналась Джози. — Когда вы привезете мне материал для портьер?

— Что если прямо сейчас?

Джози взглянула на часы. Было чуть больше семи.

— Боже, положение у вас, должно быть, действительно отчаянное!

— Ну, Бонн и Клайд, наши компаньоны, заняты другими делами, а Биллу обязательно надо быть к девяти в Синглтоне, отвезти заказ.

У Джози были еще и дополнительные причины радоваться успеху друзей. Они так и не узнали, почему управляющий банком, первоначально отказавший им в кредите, внезапно изменил свое мнение. И только один Джозеф знал, что размер счета Джози в этом самом банке вполне позволял ей выступить их тайным гарантом.

Но даже в местном банке не знали, каковы истинные размеры ее наследства. Размеры его казались ей немыслимыми и даже неприличными — чтобы один человек имел такое количество денег! Джози подозревала, что даже Джозеф, и тот не знает, сколько денег сумел накопить ее отец. Приумножение капитала было главной целью его жизни. Его практически никогда не бывало дома. Его жена и дочь видели мужа и отца крайне редко.

Джозеф сам способствовал тому, что на многие годы она совершенно забыла о своем наследстве, не принимая от ее поверенных никакой финансовой помощи. Он спокойно относился к тому, что она не выносила никакого упоминания о деньгах отца, отказываясь даже взглянуть на многочисленные бумаги, присылаемые ей поверенными. И только после того как ей исполнился двадцать один год, она поняла, какой огромный груз ответственности им пришлось на себе нести. Они до сих пор продолжали вести все ее финансовые дела. Джози полностью доверяла своим поверенным и отказывалась делать что-либо, кроме как подписывать те документы, которые поверенные ей приносили…

Билл приехал немногим раньше восьми утра. Они вместе перетаскали рулоны с портьерной тканью в комнату Джози, оживленно переговариваясь. Когда он отъезжал от дома, махавшая ему рукой Джози все еще смеялась.

Внезапно она обратила внимание на автомобиль Феликса, повернувший за угол. Интересно, увидит ли она его сегодня в больнице?

Она увидела Феликса лишь на следующий день, приехав в больницу к десяти утра.

— Я рад, что вы так быстро оправились от переживаний, — сказал он сумрачно.

— Оправилась от чего?

— Право же, вы сами знаете от чего, мисс Макмиллан. В мои обязанности не входит следить за вашими любовными делами.

Любовными делами? Джози просто задохнулась от возмущения. Ах, должно быть, он видел, как от нее уезжал Билл, и подумал…

— Вы правы, в ваши обязанности действительно не входит следить за тем, что не относится к вашим врачебным делам, — рассердилась Джози и прошла в холл — туда, где Феликс собирался поговорить с ней о Джозефе. — Ну что, у вас уже есть результаты анализов? — холодно спросила она.

Феликс нахмурился и постарался сесть как можно дальше от нее.

— Да, анализы готовы. Вот только из больницы Принца Эдуарда до сих пор ничего не прислали, а мне нужна история его болезни.

— Ой, на днях вы ведь уже упоминали эту больницу, правда? Я еще хотела вас тогда спросить, какое отношение она имеет к Джозефу, но… У них что, какие-то договоренности с больницей Святой Елены?

— Нет, насколько мне известно. А какое отношение эта больница имеет к…

— Но ведь именно там лежал Джозеф. Именно туда поместил его знакомый врач.

Феликс смотрел на нее с недоумением.

— А вы уверены в том, что вашего дядю никогда не переводили в больницу Принца Эдуарда?

Джози решительно закивала.

— Конечно же, уверена. Когда мне сообщили о том, что с ним случилось, я была дома, до больницы добралась за пару часов, а потом уж не отходила от него много недель…

Джози не стала говорить о той кошмарной ночной гонке, о том, как она молилась, чтоб Джозеф не умер до ее приезда, но воспоминания обо всем этом, видимо, отразились на ее лице, потому что взгляд Феликса потеплел.

Он вышел, видимо, отдать какие-то распоряжения и снова вернулся к ней.

— Это вам Сэм сказал, правда? О том, что Джозеф лежал в больнице Принца Эдуарда? — спросила Джози.

Феликс кивнул.

— Ну, раз он не знал даже этого, то нам лучше начать с самого начала.

Как ни больно было Джози вспоминать о пребывании Джозефа в больнице Святой Елены, ей пришлось припомнить буквально все, начиная с того, чем именно лечили Джозефа, и кончая тем, чем она его кормила после выписки.

Феликс долго молчал, но потом все-таки спросил:

— А с тех пор как его выписали, ему делали анализы крови?

Джози отрицательно покачала головой, и Феликс сказал:

— И никто не говорил вам о том, что у Джозефа диабет?