— А, — заметил Вэйлок. — Это может объяснить твою непримиримость.

— Если демоны существуют, — прошептала Джакинт, — то они собрались в Тонпенге. За исключением одного. — И она снова бросила взгляд на него.

Вэйлок решил проигнорировать это обвинение.

— Ты преувеличиваешь опасность этих людей, судишь их слишком сурово. Вспомни, они живут в совсем другой обстановке, в другом культурном слое. Они приносят жертвы… Но история человечества помнит много зла. Мы продукт эволюции, потомки хищников. Каждый кусок мяса, съедаемый человеком, отобран им у другого живого существа. Мы все рождены для убийства, мы убиваем, чтобы жить!

Джакинт побледнела при этих ужасных словах, но он не обратил на это внимания.

— У нас нет инстинктивного отвращения к убийству, оно — продукт нашего времени.

— Правильно! — вскричала Джакинт. — Разве не в этом предназначение Кларжеса? Мы должны совершенствовать себя. Если мы будем терпеть среди нас монстров, мы совершим грех перед потомками.

— И ты считаешь, что общество нужно очистить от меня? Она взглянула на него, но ничего не ответила.

Немного погодя Вэйлок спросил:

— А что ты скажешь о Вейрдах? Об Абеле Мандевиле?

— Если бы это зависело от меня, — сказала Джакинт сквозь зубы, — каждый монстр, к какому бы филу он не принадлежал, был бы уничтожен полностью и окончательно.

— Значит, ты травишь меня только потому, что это в твоих силах?

Она наклонилась к нему:

— Я не могу остановиться, я не могу пожалеть тебя, я не могу переделать свои идеалы!

Их глаза встретились.

— Гэвин Вэйлок, — хрипло сказала она, — если бы ты доверился мне в Карневале! Но теперь ты мой личный монстр, и я не могу забыть об этом.

Вэйлок взял ее за руку.

— Насколько любовь лучше ненависти.

— И насколько лучше жизнь, чем небытие, — сухо ответила она.

— Я хочу, чтобы ты правильно поняла, что сейчас я предоставляю тебе последнюю возможность закончить дело миром, — сказал он. — Пойми, потом, когда я буду бороться за выживание, буду так жесток и безжалостен, как тебе и не снилось.

Джакинт напряглась.

— Ты имеешь в виду, что не отдашься в руки закона! — Она вырвала руку. — Ты бешеный волк, тебя нужно уничтожить раньше, чем ты принесешь вред тысячам людей!

— Подумай, прошу тебя. Я не хочу этой войны.

— О чем мне думать? Я больше не судья. Я доложила обо всем Совету Амарантов, и они вынесли решение.

Вэйлок встал.

— Значит, ты решилась?

Она тоже встала. Ее красивое лицо горело ненавистью.

— Конечно.

— Тогда все, что произойдет дальше, будет определять не только мою судьбу, но и твою.

В глазах Джакинт появилась нерешительность, но затем она сказала:

— Гэвин Вэйлок. Покинь мой дом. Больше нам говорить не о чем.

1

В понедельник утром Вэйлок пришел на работу в Актуриан. После необходимых формальностей он был представлен своему шефу — технику Бен Риву, низенькому темнокожему человеку с задумчивым взглядом. Рив рассеянно поздоровался с Вэйлоком.

— Тебе придется начать с самого низа. Но я думаю, ты другого и не ждал.

Вэйлок ответил обычной формулой:

— Я здесь для слопа. Все, что мне нужно, это шанс для возвышения.

— Ну что ж, шанс у тебя будет. Посмотрим, что можно предложить тебе сейчас.

Он повел Вэйлока через вереницу комнат, коридоров, лестниц. С удивлением и трепетом Вэйлок смотрел на окружающую его технику, жужжащие машины, крутящиеся ленты, вспыхивающие на пультах огни. Они шли, а вокруг них щелкали реле, гудели моторы, пузырился жидкий газ…

Трижды их останавливали охранники и проверяли пропуска. Все это подавило Вэйлока. Он не предполагал такой степени секретности в Актуриане.

— Видишь, — сказал ему Рив, — если не хочешь неприятностей, не выходи из своей зоны.

Когда они наконец пришли к месту работы Вэйлока, Рив стал подробно объяснять его обязанности. Он должен заправлять ленту в механизм, когда заканчивалась предыдущая, следить за показаниями некоторых приборов, смазывать с полдюжины подшипников и поддерживать порядок в комнате. В общем, работа, рассчитанная на выпускника средней школы.

Вэйлок проглотил свое недовольство и принялся за работу. Рив некоторое время смотрел на него, и Вэйлоку показалось, что он заметил улыбку на его лице.

— Я знаю, что пока не очень справляюсь с этой работой, — сказал Вэйлок, — но я уверен, немного практики — и все будет в порядке.

Рив улыбнулся.

— Каждый должен начинать, и это твое начало. Если ты захочешь двигаться вперед, тебе нужно изучить это, — и он перечислил несколько технических книг. Вскоре он оставил Вэйлока.

Вэйлок работал без энтузиазма и, когда закончился рабочий день, пошел домой.

Его разговор с Джакинт сейчас казался ему чем–то нереальным, гротескным… Вдруг ему показалось, что за ним следят. Да, ему нужно быть осторожным в своих действиях. Лучше, если основное он будет проделывать в Актуриане. Туда доступ шпионам закрыт.

На следующий день он попытался встретиться с Роденейвом, но у того был выходной день. Вместо этого он встретился с Бэзилом Тинкопом в небольшом кафе.

— Как ты себя чувствуешь на новом поле деятельности? — спросил Вэйлок.

— Прекрасно! — глаза Бэзила засветились. — Мне уже обещали повышение, и на следующей неделе мы проверяем одну из моих идей.

— Что за идея?

— Я всегда считал, что карты жизни, которые рассылают жителям Кларжеса, какие–то холодные, безжизненные. Я считал, что их можно улучшить. Теперь на каждой карте выделяется место для дружеского совета, девиза, может быть, даже хорошие стихи…

— И все это строго индивидуально, все определяется характером человека, которому эта карта предназначена, — добавил Вэйлок.

— Правильно! — воскликнул Бэзил. — Мы хотим, чтобы все понимали — Актуриан призван служить людям, заботиться об их благополучии. И все начинается с этих маленьких посланий. — Он гордо посмотрел на Вэйлока.

Внезапно раздались звуки труб, сирен. Все в кафе застыли, лица людей побледнели, как будто сигнал тревоги заставил каждого из них почувствовать свою вину.

Вэйлок спросил что–то у Бэзила, но его вопрос потонул в звуках сирен. В кафе вбежал человек — маленький, тощий, с впалыми щеками и растрепанными волосами. Он дышал очень часто, как перепуганная птица. Все взглянули на него и быстро отвернулись.

Он сел на стул. Казалось, что он хочет исчезнуть, раствориться, укрыться, как черепаха в своем панцире. Он положил руки на стол и опустил на них голову.

Три человека в черной униформе ворвались в кафе. Они быстро осмотрелись, подошли к беглецу, подхватили его под руки и потащили к выходу.

Сирены умолкли. Тишина была оглушающей. В кафе все сидели молча, не двигаясь. И только после нескольких минут все постепенно стали возвращаться к жизни.

— Бедняга, — сказал Бэзил.

— Его сразу посадят в Клетку Стыда? — спросил Вэйлок.

Бэзил пожал плечами.

— Может, сначала его будут бить. Кто знает? Он обвиняется не в преступлении, а в святотатстве.

— Да, — пробормотал Вэйлок. — Актуриан — святилище Кларжеса.

— Это огромная ошибка, — горячо заговорил Бэзил. — Обожествление машины!

Через двадцать минут возле их стола остановился Алвар Визерспок, работающий вместе с Бэзилом. Он был очень возбужден.

— Что вы думаете об этом шакале? — спросил он, глядя то на Бэзила, то на Вэйлока. — Нам нужно быть очень бдительными.

— Мы ничего не знаем о его проступке, — сказал Бэзил. — Он тоже работал в Актуриане и придумал очень простой трюк — перехватил ленту с сообщением о его работе и менял содержимое записи с помощью магнитных чернил.

— Неплохо, — задумчиво сказал Бэзил.

— Подобное уже случалось. Но виновных всегда обнаруживали и бросали в Клетку Стыда.

— Сигнал тревоги звучит только тогда, когда трюк не удается, — задумчиво сказал Вэйлок. — Более удачливые умудрялись обмануть систему тревоги.