Пока наконец…

 - Что ты здесь делаешь?

 Этот голос принадлежал смуглой темноволосой девушке, которая, оказывается, стояла у Кэйи за спиной и внимательно наблюдала за ней широко распахнутыми глазами.

 Такой взгляд… Кэйа поежилась, будто от холода.

 - Я слышала здесь свою мать и искала ее, - спокойно ответила она странной девушке. – Я все ждала, что она объявиться, если я позову, но сколько бы я ни звала, она не возвращается ко мне.

 - Не надо ее звать, - твердо заявила вдруг девушка. – Она не вернется к тебе до тех пор, пока сама не захочет. Ты только зря тратишь время.

 Кэйа прищурилась, стараясь заглянуть в самую глубину проницательных глаз незнакомки… и, вздрогнув, отстранилась. Так отшатывается стоящий у обрыва и смотрящий вниз, когда у него закружится голова от высоты, так отдергивают руку от чего-то ледяного, настолько ледяного, что одновременно с этим обжигающего, как огонь.

 Вот два бездонных омута.

 И не надо лезть слишком глубоко… Не надо высматривать, что там, на дне, которого нет.

 Провалишься.

 Пожалеешь потом.

 - Кто ты такая? – спросила Кэйа. – И почему ты так уверена, что я не услышу свою мать?

 - Валькири знает… все знает, - пробормотала девушка и вдруг, сделав два быстрых шага в сторону Кэйи, крепко сжала ее руку. – Тебе нужна помощь. Ты заблудилась. Как и Валькири.

 Кэйа освободилась от ее цепкой ручки и попыталась выглядеть строгой и раздосадованной. Она решительно прошла мимо странной девушки, которая говорила о себе в третьем лице, и бросила на ходу:

 - Мне не нужна помощь, благодарю. Я прекрасно знаю дорогу до дома.

 - Валькири говорит о другом, - молвила девушка вдогонку Кэйе. – Тебе нужна помощь, чтобы освободиться! Слышишь? Валькири не может помочь, но Валькири знает… Знает! Ты заблудилась. Мы заблудились… А путь лишь один.

 - Ты сошла с ума! – крикнула Кэйа через плечо, переходя на бег.

 Ей почему-то было жутко находиться рядом с этой девушкой. А в ушах звенел тоненький голосок:

 Путь лишь один…

 Что еще за путь?

 Несколько рыбацких лодок подплывали к остаткам потонувшего корабля. Келда, вернувшаяся к заливу после того, как Болдр оказался дома, могла видеть их с обрыва. Корабль потонул чуть в стороне от фьорда, к западу, где берег был чуть более пологим и где рыбаки часто оставляли свои лодки, когда им нужно было передохнуть или быстро сбегать в деревню.

 Прикрываясь рукой от солнца, которое уже начинало садиться, Келда наблюдала за тем, как лодки кружат вокруг места крушения, и даже слышала отдаленные голоса людей. Интересно, нашли ли они кого-нибудь из пострадавших? Может быть, в каком-нибудь из ушедших под воду отсеков корабля остался воздух и там есть кто-то живой?

 Тем временем три лодки стали приближаться к берегу, и стало ясно, что поиски пока не дали никаких результатов. Вскоре рыбаки причалили к каменистому пляжу как раз у подножия откоса, на вершине которого стояла Келда. Один из рыбаков даже помахал ей рукой, и девушка, присмотревшись, узнала Коли.

 Не успела она и глазом моргнуть, как он уже взбирался к ней по песчаному склону, тяжело дыша, видимо, от долгой гребли.

 - Здравствуй, Келда! – улыбнулся рыбак, когда расстояние между ними уже позволяло разговаривать обычным голосом.

 - Привет, Коли. Вы кого-нибудь нашли?

 Интересно, зачем она задала этот вопрос, если все равно знала ответ?

 Коли покачал головой.

 - Неа. Но Булль намеревается продолжать поиски, хотя вряд ли мы кого-то обнаружим. – Он поднялся и, встав рядом с девушкой, окинул оценивающим взглядом океан и следы потонувшего судна в нем. – Вообще-то затонул он не так уж и далеко от берега, так что… Думаю, если он налетел на риф, то, скорее всего, у людей на палубе было время спастись на шлюпках. Но тогда они должны были бы поскорее причалить к берегу и добраться до деревни… Другое дело, если из-за шторма шлюпки разбились о скалы…

 - То есть ты хочешь сказать, что люди с корабля либо мертвы, либо уже обнаружили нашу деревню? – уточнила Келда.

 - Нет, я в этом не могу быть уверен, - ответил Коли. – Может быть, что каким-то чудом некоторым из них удалось побороть волны и выбраться на берег, но они ослабли, может быть, они без сознания… Кто знает? Будем дальше искать. Мы с Гарольдом попробуем обойти пляж.

 - А мне можно с вами?

 Парень удивленно вскинул брови.

 - Уже вечереет ведь. Тебя разве Фолки не отчитает за то, что ты здесь в такое время пропадаешь?

 Келда весело рассмеялась.

 - Еще чего! Я вольна ходить и бродить везде, где мне вздумается. Недаром ведь отец называет меня дикаркой.

 Коли улыбнулся.

 - Ну, тогда пошли. Я только за, ты же знаешь.

 Он хотел подать ей руку, чтобы помочь спуститься вниз, где его ждал семнадцатилетний рыбачок Гарольд, но Келда как будто и не заметила его протянутой ладони. Она подобрала юбку своего платья и бегом пронеслась вниз по склону, только взметнулись ее распущенные волосы. Пожав плечами и тяжело вздохнув, Коли спустился следом.

 Остальные рыбаки, причалившие на лодках к пляжу, отдохнув, уже садились обратно в шлюпки, чтобы присоединиться к тем, кто остался возле корабля. Только старик Трулс немного задержался, расспрашивая Келду о том, как там поживает Ворчун Фолки. Девушка мило улыбнулась тому, кто много лет назад отправлял ей и Хэварду маленькие сладкие сувениры, так как сам не имел детей, и ответила, что у ее отца все, как говорится, «лучше не бывает». После чего и Трулс отчалил, а Келда и оба ее спутника отправились вдоль берега искать уцелевших после кораблекрушения.

 Шли на запад, все дальше от деревни, поскольку восточнее уже успели все обыскать. Еще до обеда. Умирающее солнце клонилось все ближе к горизонту и, будто смеясь, бросало последние золотистые лучи им прямо в лица. Песчаный склон слева от путников вскоре сменился невысоким, но холмистым берегом, по которому были беспорядочно рассыпаны громадные валуны, кое-где покрытые зеленым мхом. Метрах в двадцати от кромки воды тянулась густая полоса соснового леса.

 Всю дорогу Гарольд почти не закрывал рта, причем болтал о всяких пустяках, вроде того, как Петтер Булль учил его правильно выбирать место для забрасывания сети, или о том, что зима в этом году будет свирепая, или вовсе о каком-то своем друге, который хорошо играл на рояле. Келда смогла поддержать разговор лишь однажды, когда юноша заговорил о своей младшей сестренке, которая училась в одном классе с Болдром. Одарив болтливого Гарольда очаровательной улыбкой, Келда отметила, что у девочки большой талант (кстати, это было очень близко к правде). На этом ее участие в монологе Гарольда благополучно закончилось.

 Вскоре, впрочем, закончился и сам монолог. Посыпались вопросы.

 - Келда, а сколько лет твоему племяннику?

 - А ты давно преподаешь в школе?

 - Скажи, Келда: откуда ты так много знаешь об океане?

 - Келда… А, Келда? А почему этот Торстеин все время такой мрачный?

 На этом вопросе девушка, поначалу отвечавшая с должным терпением, это свое терпение потеряла.

 - Слушай, Гарольд, откуда мне знать, почему? Хочешь знать – спроси у Стеина. В чем проблема? Хотя я бы на твоем месте не стала, а то он тебе так растолкует, что потом сам не рад будешь.

 Понятливый юноша перестал задавать глупые вопросы и притих, однако хватило его только на пару минут.

 - Коли… Эй, Коли, а почему ты все время молчишь?

 Коли закатил глаза.

 - Потому что ты языком мелешь похлеще старушек на базаре.

 Гарольд уже открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь в свое оправдание, как вдруг Келда резким выпадом правой руки зажала ему всю нижнюю половину лица, и бедный юноша замолк, так и не успев толком ничего изречь.

 - Тихо! – прошептала Келда.

 Она заметила чью-то тень по левую сторону от себя, среди могучих сосен.