* * *

  В особой палате отдельного госпитальногокрыла медленно открыл глаза человек, лежавший на широкой кровати и перемотанныйбинтами не хуже египетской мумии.

  - Кен-чан очнулся! - тут же раздался рядомрадостный возглас.

  Некоторое время спустя в комнате уже были всестаршие офицеры четвертого отряда.

  - Зараки-сан, как вы себя чувствуете? -улыбаясь, спросила капитан Унохана.

  - Бывало и хуже, - выдал вполне ожидаемыйответ Кенпачи.

  - Зараки-сан, вы помните, что случилось?

  - Ну, - криво усмехнулся под бинтами капитан.- Сначала была первая бутыль, потом вторая, на седьмой все стало немногосмутно...

  - Вы помните, кто на вас напал? - невыдержав, влез третий офицер Ясотика.

  - Смешной такой, - от этого заявления медикинемного опешили. - Нет, не помню... Но я хочу встретиться с ним еще раз!

  Кенпачи попытался подняться, но вспыхнувшаяпечать охранного бакудо не дала ему этого сделать.

  - Что за?!

  - В вашем состоянии нужны как минимум суткипокоя, - с привычной улыбкой сообщила Унохана. - После этого мы сможем васотпустить, Зараки-сан.

  - Предусмотрели все, - прищурился Кенпачи,явно собираясь сказать что-то еще, но вдруг осекся, как будто ему в головупришла какая-то совершенно посторонняя мысль. - Хм... Вы двое, - капитан мотнулголовой в сторону Исанэ и Ясотики, - вышли на три минуты...

  - Но...

  - Идите, - не дала запротестовать подчиненнымначальница госпиталя.

  - О чем они там говорят? - не унимался третийофицер, нарезая круги по коридору.

  - Уверена, Унохана-сама расскажет нам все,если сочтет это нужным, - повторила уже в который раз лейтенант, которую и самутерзало не меньшее любопытство.

  Дверь палаты наконец-то открылась, и вкоридоре появилась глава четвертого отряда. Видя, вопросительные взглядыподчиненных, Унохана слегка усмехнулась.

  - Нам нужно быстро все подготовить для болеедетального обследования капитана Зараки. Хотелось бы ошибиться, но возможно, онполучил не только физические травмы в этом бою, - понимая, что такой ответничуть не проясняет для остальных происходящее, Рецу тихо добавила в самомконце. - Капитан Зараки только что попросил меня, в случае его внезапнойсмерти, стать официальным опекуном Ячиру.

  - Э-э-э... - явно подвис Ясотика.

  - Но вы бы, скорее всего... - начала Исанэ,но так и не договорила.

  - Да, - кивнула Унохана, - но раньшеЗараки-сан никогда не просил о чем-либо подобном кого бы то ни было. И этонеобычно.

  Капитана зашагала по коридору, а оставшиесяофицеры переглянулись.

  - Ты хоть что-нибудь понимаешь? - спросиладевушка.

  - А что тут понимать, - хмыкнул третийофицер. - По-моему, Унохана-сама и так сказала все предельно ясно. Кто бы нидрался с этим психом, он или окончательно выбил ему мозги, или наоборот вправилих остатки на место. А вот какие последствия могут быть у любого из этихвариантов, предугадать не сможет уже никто!

  * * *

  - Джиданбо, я еще раз спрашиваю. Проходил лив последнее время через твой пост кто-то странный или необычный? - начальникоперативной группы ритейтай из второго отряда посмотрел на великана настолькосурово, что даже тот от этого поежился.

  - Не совсем, - неуверенно выдал стражник.

  Дознаватели переглянулись, обмениваяськакими-то знаками.

  - "Не совсем". Это как? - хмыкнулстарший.

  - Он необычный был, да, но точно неопасный.

  - Об этом уже нам судить, - отрезал особист.- Как выглядел неизвестный?

  - Почему неизвестный? - удивился гигант. -Его зовут Нацумару, он мне представился.

  - И зачем сюда пришел этот Нацумару?

  - Ну... - Джиданбо снова замялся. - Он... Емунужно было посылку передать.

  - Что в посылке? Кому адресована?

  Стражник внезапно залился алой краской изамотал головой.

  - Я не могу вам сказать!

  - Что?! - булькнул от удивления ритейтай. -Ты хоть понимаешь, что ты несешь, и как это выглядит со стороны?! Чужак проникна охраняемую территорию с коробкой, в которой было неизвестно что! После этогов самом сердце Сейретея произошло нападение на одно из капитанов Готея! Ачеловек, пропустивший этого неизвестного, отказывается отвечать на вопросы ипокрывает его!

  - Да не смог бы Нацу такого, к тому же япопросил лейтенанта Киру из третьего отряда его проводить...

  - Что было в посылке?! - дознаватель не далДжиданбо "съехать с темы". - И главное, кто ее получатель?!

  Великан покраснел еще больше и посмотрел посторонам, чтобы убедить, что набережная совершенно пуста и поблизости никоготочно нет. А затем, собравшись с духом, стражник быстро ответил. В повисшейтишине было слышно, как в ближайших домах Руконгая "напевают"сверчки. Но буквально через секунду идиллия была полностью разрушена, когда поднатуральный взрыв конского ржания оперативники онмицукидо попадали набрусчатку, хватаясь руками за животы и плача от смеха.

  * * *

  После ночных бдений и патрулированиязаданного района, которые так и остались пустой тратой времени, сил у капитанаХицугаи хватило лишь на то, чтобы доползти до кровати, раздеться и рухнутьлицом на подушку, захрапев практически сразу.

  Рассвет, забрезживший за окнами, непотревожил покоя Тоширо. Зато, это сделал громкий стук, причем стучали не вдверь, а в оконную ставню. Хицугая стоически храпел дальше, но неизвестный былне менее настойчив, продолжая барабанить все громче. Наконец, не выдержавтакого издевательства, сонная тушка капитана подняла сама себя с постели и наполном автомате двинулась к окну.

  Распахнув деревянные створки, Тоширо сонноприщурился. В следующую секунду его заспанную моську осветила яркая вспышка.Сонливость тут же сменилась удивлением, на что последовали вторая вспышка иновый щелчок фотокамеры.

  На ветке раскидистого дерева, прямо за окном,находившимся, кстати, на третьем этаже, удобно устроился лохматый парень взеленом кимоно и вершил свое дело, похоже, ничуть не стесняясь реакциикапитана. От такой дерзости лицо у Хицугаи сразу же заледенело, только лишьначал немного дергаться левый глаз. А неизвестный папарацци совершенно спокойноотклонился от объектива и, улыбаясь, посмотрел на Тоширо.

  - Кто это у нас такой сердитый? - спросилфотограф сюсюкающим тоном. - Нет-нет-нет, такие сердитые нам не подходят, - ивдруг неожиданно сочно зевнул.

  Организм капитана еще не отошел до конца отполудремы, и, прежде чем Тоширо, успел сообразить, его рот раскрылся в ответномзевке. Что незамедлительно и было заснято в цифровом формате.

  - Ах ты гад! - сорвался командир отряда номердесять и так резко ринулся в окно, что едва не вывалился наружу.

  Однако его оппонент с ловкостью дикойобезьяны уже слетел вниз, прыгая по веткам, и, размахивая фотоаппаратом,бросился прочь, крича на бегу:

  - Широ-кун! Это все только ради тебя самого!Потом спасибо скажешь!

  - Паразит, - выругался Хицугая, присовокупивк этому еще пару руконгайских идиом.

  Первым порывом Тоширо было броситься впогоню, но сообразив, что преследовать эту скотину по улицам в одной пижамебыло бы чревато, капитан метнулся обратно в комнату за формой. Путаясь всобственной одежде и спотыкаясь, Хицугая выскочил в коридор и скатился вниз полестнице, не прекращая ругаться. То, что кусты под тем самым окном все этовремя сотрясались от беззвучного хохота Рангику, ее начальник так и не заметил.

  * * *

  Несмотря на вечернее происшествие, утреннеесобрание капитанов прошло на удивление спокойно и тихо. Немного выбивался изобщего фона взлохмаченный капитан десятого отряда. Судя по пятнам на одежде иобщему возбуждению, Хицугая либо до сих пор так и не ложился спасть, либо успелуже очень бурно провести пару последних часов после подъема. Во всяком случае,низкорослый капитан явно порывался уйти со встречи пораньше, ссылаясь на оченьважное неоконченное дело. Видя подобное состояние Тоширо, первым вопрос остимуляторах, принимаемых им, видимо, чисто из любопытства задал Куротсучи. Ну,а уж после этого заботу решили проявить и Унохана с Укитакэ, чем довелипарнишку до нервного тика.