Гипотезу о том, что люди произошли от пришельцев, спустившихся к нам с небес, еще в XIX веке высказала основательница теософского учения Елена Петровна Блаватская. Однако в ее оккультном мире любые пришельцы были богами или духами, а боги или духи — пришельцами, потому считать ее основоположницей новой теории вряд ли возможно.

Тем не менее последователи Блаватской, занимавшиеся популяризацией ее теории, много писали на подобную тему. В частности, они были уверены, что атланты после гибели их мифического континента переселились в укромные районы Тибета и на Марс. Эту идею впоследствии использовал Алексей Толстой в романе «Аэлита» (1923).

В то, что Землю когда-то посещали пришельцы, верили и основоположники теоретической космонавтики: в Германии — Герман Оберт, в России — Константин Циолковский. Оба в разное время утверждали, что в космосе должны наличествовать разумные существа, которые наблюдают за развитием земной цивилизации и периодически наносят визиты. Оберт считал, что эти посещения имеют научно-исследовательский характер. Циолковский же полагал, что Земля — нечто вроде огромной оранжереи, в которой инопланетяне выращивают новые формы жизни; если человеческая цивилизация не сумеет избавиться от болезней, страданий и негативных явлений, «садовники» устроят тотальную «прополку» и начнут всё сначала.

Идею палеовизита подробно осветил ленинградский профессор Николай Рынин, собиравший и систематизировавший всё, что хотя бы мало-мальски связано с полетами в космос. В девятитомной энциклопедии «Межпланетные сообщения» (1928— 1932) он описал многочисленные мифы народов мира о богах, спускавшихся с неба и заложивших основы современного мира.

В середине 1920-х к плодотворной теме обратились писатели-фантасты. Среди наиболее заметных произведений этого периода можно назвать роман Александра Ярославского «Аргонавты вселенной» (1926), в котором оккультизм в теософском духе перемешан с представлениями о близящейся космической экспансии советского народа.

Ярославский описывает полет трех героев — Горянского, его жены Елены и мальчика Мукса — с Земли на Луну в реактивном радиевом аппарате. Во время путешествия Елена впадает в медиумический транс, а Горянский видит, как на темно-розовом лунном граните появляется отливающая золотом надпись: «Не бойся, я не дух, не призрак!.. я такой же живой, мыслящий, радующийся, как и ты! только я старше тебя, намного старше: ведь мне уже более десяти тысяч лет! Я говорю с тобой с отдаленнейшего мира и помогаю тебе, ибо мы с тобой — одно. Но мы ушли неизмеримо, неисчислимо вперед по сравнению с вами, земные братья. Я могу делать радий сколько угодно, но это не важно! есть иные силы, неисчислимое количество сил, часть которых и вы когда-нибудь узнаете, которые неизмеримо могущественнее радия; все они — проявление одной мировой силы, которую знаем мы. С помощью этой силы я разговариваю сейчас с тобой на расстоянии, которое свет пробегает в сотни миллионов лет…» Далее «живой и мыслящий» рассказывает Горянскому о том, что жизнь в Солнечной системе зародилась из космической «рассады», которая сначала попала на Луну и в процессе эволюции породила разумных существ, а уж затем селениты колонизировали Землю: «Почти везде и всюду высокоцивилизованные пришельцы становятся во главе. Они порождают древние культуры. Почти одновременно в Атлантиде, Китае и Египте появляются пар, аэроплан и электричество. Их тогдашние цивилизации почти равняются вашей, но носили более изолированный характер. Ваша легенда о божественном происхождении власти относится к этой эпохе. Титулы фараона и богдыхана — «сын неба» тогда понимались буквально, ибо они и их ближайшие помощники были, действительно, неземного, лунного происхождения, и они сами, и все окружающие еще помнили об этом…»

Попытка Ярославского реанимировать оккультное предание через идею палеоконтакта была уникальна в своем роде и продолжения не получила. Но сама по себе идея закрепилась в умах, порождая новые произведения. Так, в повести Сергея Горбатова «Последний рейс «Лунного Колумба» (1929) человекоподобные селениты, живущие в лунных пещерах, длительное время изучали Землю, после чего решили построить армаду боевых ракет, чтобы обрушить ее на головы ничего не подозревающих землян.

В качестве примера закрепления идей палеовизита и палеокосмонавтики можно привести еще и повесть Бориса Анибала «Моряки Вселенной» (1940), посвященную полету на Марс. Добравшись до Красной планеты, трое землян обнаруживают там брошенные и засыпанные песком города: здесь некогда обитала высокоразвитая цивилизация, но по неизвестной причине она погибла, и среди мертвых руин, остановившихся машин и хрупких скелетов бегают страхолюдные падальщики. Земляне изучают руины и находят останки и дневник жителя Атлантиды (снова Атлантида!), привезенного в незапамятные времена с Земли на Марс. На обратном пути один из членов экспедиции расшифровывает манускрипт, и межпланетные путешественники узнают, что цивилизация марсиан погибла от пандемии «синей смерти», — жители Красной планеты готовили переселение на Землю, но не успели построить эскадру кораблей для эвакуации…

«Палеокосмонавты» Ефремова и Казанцева

После войны к палеокосмонавтике обратился Иван Ефремов в повести «Звездные корабли» (1947).

Знаменитый фантаст признавал, что скорость света является предельной в нашей Вселенной и, следовательно, пилотируемые экспедиции между звездами в настоящее время невозможны или чрезвычайно затруднены. Однако современные межзвездные расстояния не являются чем-то «устаканившимся», и в отдаленные времена, когда на Земле еще не появился человек, небесная картина была совсем иной.

«…Наша солнечная система, — сообщает Ефремов, — описывает внутри Галактики огромную эллиптическую орбиту с периодом обращения в двести семьдесят миллионов лет. Эта орбита несколько наклонена относительно горизонтальной плоскости звездного «колеса» нашей Галактики. Поэтому солнце с планетами в определенный период прорезает завесу черного вещества — пылевой и обломочной застывшей материи, — стелющуюся в экваториальной плоскости колеса Галактики. Тогда оно приближается к сгущенным звездным системам центральных областей, вроде, скажем, созвездия Стрельца. И в этом случае возможно сближение нашей солнечной системы с другими неведомыми системами, сближение настолько значительное, что перелет становится реальным. <…> приближение солнечной системы к центральным сгущениям Галактики произошло примерно семьдесят миллионов лет назад!..»

Персонажи повести, советские ученые, разработав методику поиска следов пришельцев, которые могли побывать на Земле в период сближения Солнца с крупными звездными скоплениями, в конце концов действительно находят скелет инопланетянина, погибшего в схватке с динозавром.

Идеи Ефремова вполне разделял другой признанный фантаст, увлекавшийся палеокосмонавтикой — Александр Казанцев. В 1946 году он опубликовал рассказ-гипотезу «Взрыв», в котором выдвинул предположение, что Тунгусский метеорит, взорвавшийся над тайгой 30 июня 1908 года, был космическим кораблем инопланетян, работающим на атомной энергии.

В рассказе «Гость из космоса» (1951) Казанцев развил эту идею, доказывая, что, скорее всего, корабль создали марсиане, но прилетел он с Венеры: дата Тунгусского взрыва совпадает с датой прилета корабля, идущего по оптимальной траектории Венера—Земля. Видимо, пишет Казанцев, что-то понадобилось марсианам на второй, молодой и горячей, планете Солнечной системы.

Путаница с марсианами, которые почему-то прилетели не с Марса, а с Венеры, побудила Казанцева снабдить свою теорию дополнительными гипотезами. Их он описал в романе «Внуки Марса» (1962). Здесь земляне летят на Венеру и помимо различных доисторических тварей и пещерных людей находят следы высокоразвитой цивилизации, представители которой, по убеждению одного из членов межпланетной экспедиции, прилетели с гибнущего Марса, чтобы обрести новую родину. Но сам же автор спорит в романе с этим мнением — слишком уж предположение невероятно…