Он засунул пергаменты подмышку и уже собирался развернуться, как внезапно подумал кое о чем:

— Каким человеком был мой предшественник, Томас?

Смерть Томаса расследовали Пост и Церковь, и спрашивал он не ради расследования, а просто из любопытства.

Или, возможно, из-за смерти Фриче он смог испытать некоторое сочувствие смерти человека.

— Он был серьезным и правильным человеком, который ищет истину.

Она пожала плечами, словно на что-то намекая.

Однако любой мог сказать по опрятности мастерской, что это замечание было близко к правде.

— Ну, я не могу в этом проиграть моему предшественнику, ведь так?

— Это повлияет на нашу прибыль, так что, пожалуйста, направьте свои усилия на очистку железа.

Кусла слабо улыбнулся и покинул гильдейский дом.

Он закрыл огромную тяжелую дверь, сделал несколько шагов и услышал нечто похожее на хлопок внутри здания.

Есть люди, которые находятся под таким всесторонне огромным давлением, что готовы сломаться.

Однако...

— Только я...

...могу пойти ко дну именно так.

И затем, похоронив этот секрет в своём сердце, он пошел в мастерскую в городе под заходящим солнцем.

Вернувшись, Кусла обнаружил Вэйлэнда в подвале, взвешивающего на весах металлы.

— Как рабочие~?

— Без проблем. Похоже, гильдия тесно сотрудничает с Орденом. Посмотри на это.

Он положил пергаменты на рабочий стол, Вэйлэнд также удивился такому.

— Хе-хе~. Так они готовы пожертвовать своим достоинством ради выгоды?

— Любое достоинство может быть восстановлено, как только они первыми достигнут нового мира и выстроят своё могущество.

— Орден очень хорош в игре на людских желаниях, да~... — сказал Вэйлэнд, потрепав пергамент, а затем без интереса отбросил его в сторону.

— В любом случае, я не думаю, что наш предшественник, Томас, умер столь глупо, как мы слышали.

— О?

В этот раз вопрос задал Кусла.

— Я проверил предметы, оставленные в мастерской: чистота слитков оказалась поразительно высокой. Чистота выше, чем у стандартных слитков, которые я взял с собой из предыдущей мастерской. Это, буду честным, раздражает. Однако в этом регионе можно добывать не только железный песок: тут много низших руд, наполненных серой и многими другими примесями. Если эти слитки были очищены из такой руды, то методы, которые он использовал, практически магия. Кузнецы в этом городе никогда такого не достигнут.

— Магия...

— Такое ощущение, что это — работа Дьявола; словно божественная работа. Это...

Вэйлэнд посмотрел в потолок и сказал:

— Возможно, он — постоянный житель Магдалы.

— !

Кусла сглотнул. Для алхимика Магдала была особым местом: местом, которого стремятся достичь все алхимики.

Навыки Вэйлэнда были лучше, чем у Куслы, даже несмотря на то, что они были сверстниками в области алхимии, и, таким образом, он будет относиться к этому более серьезно. Если он сказал так, то это не шутка.

— Скорее всего, из-за этого болван Пост и решил закрыть это место и не приводить его в порядок, даже если за ним следит Хор. Если этот человек смог сделать слитки столь высокого качества, то его положение здесь должно быть очень высоким или что-то в этом роде.

— Но он просто не смог найти, где были спрятаны записи о технологиях. Вот почему ситуация стала такой.

Алхимики никогда не записывают свои открытия на пергамент, большинство из них предпочитает оставлять записи в тайниках. Они не могли знать заранее, что произойдет, или их могли убрать по политическим причинам. Поэтому они оставляли свои рукописи в печах, балках крыш или под половицами. Иногда они даже оставляли свои результаты зашифрованными.

— Как только он узнает эту технологию, то сможет игнорировать вмешательства Хора, снесет мастерскую, построит другую на новом месте и будет массово производить железо, очень хорошо его охраняя. Вот почему, я полагаю, эта мастерская не была снесена. Это место само по себе может быть ключом к решению шифра, и только с ним мы сможем увидеть изысканные техники Томаса и понять, насколько прилежным он был.

— Хм?

— Я мельком просмотрел записи, которые остались после него — они все зашифрованы.

Используемые символы могли понять только алхимики, а астрологические знаки были добавлены для отвлечения.

— Возможно, преувеличение — говорить об этом, как о богохульстве... В любом случае, я полагаю, что структура шифра такова, что результаты очистки каждого металла будут написаны в самом конце. Каждый раз, когда он что-то разрабатывал, то использовал предыдущие записи, чтобы создать код и усложнить другим понимание того, чего он достиг. Я полагаю, что его убили сразу после того, как он сделал поразительно чистое железо, и у него даже не было времени правильно об этом написать.

— Другими словами, это означает… – пробормотал Кусла, и губы Вэйлэнда сложились в злобную ухмылку, когда он кивнул.

— Если мы хотим узнать, как он сделал железо такой чистоты, то нам придётся начинать всё сначала, идти по следам Томаса и обнаружить, где он ошибся. Обычному алхимику ни за что этого не сделать. Я полагаю, что мы, в конце концов, всё же не обычные жертвенные пешки.

Это, конечно, было восхитительно тщеславным образом мышления.

Это было волнение, которое нельзя почувствовать вне поля боя, способное напомнить тебе, что проверяются твои способности, пока твоя жизнь висит на волоске.

И как алхимикам, у них была причина волноваться.

— Я действительно жажду увидеть, как мы поймем истинную природу этой магии, не важно, каким на самом деле окажется этот процесс.

— Охохо.

Вэйлэнд засмеялся, встал и наклонился всем телом над столом, словно собирался перейти на шепот.

— Однако.

И, он сказал:

— Возможно, это и не было преувеличением, когда этот болван Пост сказал, что позволит нам использовать яды и навыки убийства, чтобы защитить себя.

Голос Вэйлэнда был сродни голосу, говорящем о погоде на завтра, когда сказал это.

Кусла за секунду огляделся вокруг и пожал плечами.

— Не важно, какой была причина — её хватило, чтобы этого выдающегося алхимика убили.

— Ага. Слишком сильный наемник может быть убит не только врагами, но и своим нанимателем. Проблемно будет, если он взбунтуется. Если Церковь заполучит эту технологию... вот в чем, как я полагаю, и заключается причина. Если производство железа можно контролировать, то Церковь сможет догнать Орден в этой войне, чтобы очистить всех язычников.

— Действительно, тут много врагов. Надо это запомнить.

Кусла решил пошутить над этим: он поднял свои пальцы и начал считать их.

— Чем-то подозрительным пахнет в таком выборе персонала. Я полагаю, что это не разочарует наши ожидания.

Вэйлэнд слегка фыркнул, немного погладил бороду и поднял бровь, говоря:

— Смотри за своим окружением и высматривай гораздо больше деталей, чем кто либо другой. Если продолжишь работать в мастерской, то не заметишь, как город будет занят врагами.

— История Аврипида, да?

Аврипид был человеком из древнего королевства, возвысившийся как изобретатель, но больше был отцом-основателем алхимии.

Говорят, что он был чересчур поглощен своими экспериментами, и даже во время купаний, когда к нему приходило вдохновение, он мог выбежать голым и нестись по улицам, издавая странные звуки. Даже его смерть наступила от того, что солдат случайно зарубил его, когда он решал геометрические задачи на полу. В то время враг вошел в город, и когда вражеские солдаты спросили его имя, он был в ярости, что прервали его размышления и даже в гневе пошёл на них. В результате, тогда он не смог сам себя защитить.

Трагедия человека, который жил более тысячи лет назад, дошла сквозь века, ибо в ней, скорее всего, заключался урок, который стоит выучить.

В этой эре, такой дурак как он никогда бы не стал хорошим алхимиком.

— Эта девчонка выглядит очень неестественною

Кусла сменил тему на Фенесис, и Вэйлэнд, вероятно, думал также.