— Я чувствую, что твоё беспокойство не беспочвенно, Кусла. Человек не будет так напряжен, если просто будет действовать в одиночку. Тут есть что-то ещё.

Но в отношении слов Вэйлэнда, Кусла мог лишь устало отреагировать.

— ... Как много раз ты уже поступал так, чтобы достичь такого понимания?

— Хм? Ты знаешь, этот метод очень эффективен с теми, у кого нет парня~. Всё просто: они будут помнить меня какое-то время, будь то из страха или гнева. И когда их разум думает обо мне, то они становятся моими. После этого мне всего лишь надо показать свою искренность, и завоевание завершено, а они уже не будут так напряженно ко мне относиться.

С точки зрения людей, человек, который фривольно зовет такое искренностью, является скотиной высшего класса, но как мужчина, он мог быть кем-то, достойным уважения.

— Но учитывая то, что мы сейчас рассматриваемся как расходные пешки, то нам, конечно, не нужно думать слишком много.

— Верно. Ты знаешь, это ведь мастерская с двумя взрослыми парнями, живущими здесь~. Величайшей ошибкой является уже то, что монахиня просто находиться здесь, и мы не можем отрицать, что что-то может случиться, как бы мы не старались этого предотвратить. Хотя кажется, ты не хочешь с этим что-либо делать, Кусла.

— Ты действительно зверь.

— Конечно же нет~, это просто акт утешения того, кого ты любишь.

Кусла сам чувствовал, что подобные мысли и действия уже были достаточно мерзкие. Однако любой святой мог показать слабину, поэтому он решил не наседать на этом вопросе.

— Но фактически, эта треска сторожит тебя, Кусла. Я оставлю её тебе тогда.

Кусла яростно посмотрел в ответ, но у Вэйлэнд состроил беспечное лицо, делая вид, что не замечает этого.

— Всё потому, что кто-то скинул эту работу на меня. Я покажу тебе.

— Я надеюсь на это. Завтра надо сделать множество дел. Ты будешь стоять у меня на пути, если будешь так медлить.

Вэйлэнд встал и осмотрелся вокруг, уперев руки в бока.

— Эта алхимическая мастерская — моя страна.

— Тогда что насчет меня? – спросил Кусла. В ответ Вэйлэнд просто усмехнулся и пожал плечами.

На следующий день, в тот момент когда Кусла уже собирался уходить, он почувствовал, что кто-то ходит кругами перед мастерской.

По опыту он мог сказать был ли это просто некто случайно проходящий мимо, либо это был кто-то, пытающийся заглянуть внутрь мастерской.

Естественно, сейчас был последний случай, но навыки этого человека были очень низкими.

Кусла хотел его проигнорировать, так как иначе ему пришлось бы его прогонять. Но он отчётливо увидел кто являлся этим человеком, когда тот попытался подглядеть сквозь щель в ставнях.

К этому моменту, Кусла уже не мог пытаться оставаться спокойным; для него это уже было невозможно, когда эта персона постучалась в дверь и вошла внутрь.

Появившейся в дверях была Фенесис, которая была изрядно измотана.

Она, вероятно, немного растерялась, желая знать кто из алхимиков находится внутри: Кусла или Вэйлэнд.

Если бы она знала, что всё её размышления были и так ясны, то какое лицо у неё бы было? – подумал Кусла, разрешая маленькой Фенесис войти в дом, которая затем подошла к его подбородку.

— Что... это такое?

Он хотел сделать вид, что остался спокоен, но Фенесис, кажется, этого совсем не замечала. Она сняла плащ, покрывающий её рясу, и вскоре после этого была ошеломлена предметами на столе.

— Я хочу воссоздать то, что проделал предыдущий владелец.

Не имеет значения, даже если другие узнают об этом, – подумал Кусла, честно сказав это. Для него станет труднее работать, если он будет неубедительно лгать, что потом легко вскроется, или если этой лжи не будет видно конца. Как правило: пока нет необходимости лгать - отсутствие лжи приносит хорошие результаты.

— ...Чего?

Но ответ для Фенесис был немного расплывчатым. Перед пергаментом на столе лежали камни и порошок в маленьких сосудах, разных форм и размеров. Там также были рисунки инструментов, со звездами на них, а слова придавали чувство величия. На первый взгляд, это должно было относиться к магии, или чему-то вроде неё.

Но если бы это было магическим ритуалом, то тогда, возможно, всё это было бы более систематическим или, в каком-то смысле, более эстетически привлекательным.

Казалось, что Фенесис не знала что делать, выглядя так, словно думает, сможет ли она приготовить какие-нибудь сладости на многих гостей, которые придут. А вовсе не из-за того, что подозрительный запах исходил от лежащих на столе предметов.

— Не чихни здесь. Если ты вдохнешь порошок, который поднимется в воздух, то можешь умереть.

— Ах!

Услышав это, Фенесис тут же поспешно прикрыла рот рукавом, но, посмотрев на Куслу, она нахмурилась.

— Ты в порядке?

Кусла не ответил на этот приглушенный голос, лишь пожал плечами и улыбнулся.

— ...Пожалуйста, не шути так больше.

— Но я действительно не хотел, чтобы ты чихнула. Это столь идеально измельченный порошок, результат труда целой ночи. Вэйлэнд сойдет с ума, если ему придется делать это снова.

— Ууу... Я буду помнить об этом.

Использование Вэйлэнда как демотиватор сработало словно шарм.

— Тогда... почему ты так одет?

Услышав объяснение Куслы, Фенесис с любопытством посмотрела на предметы, лежащие на столе, а затем взглянула на Куслу со смешанным выражением, так как тот стоял, одетый в плащ.

— Я собираюсь пойти на рынок.

— Э?

— Нам всё ещё не хватает кое-каких вещей, поэтому если я пойду на рынок, то смогу купить множество полезных вещей. Я немного беспокоюсь, оставляя Вэйлэнда следить за мастерской, но как хорошо, что такой замечательный наблюдатель пришел на помощь.

Кусла усмехнулся, сказав это Фенесис, но та побледнела, выражая своё несогласие с этим.

— Э, эм? Э?

— Пока я не ушел, позволь мне сообщить о некоторых вещах, которые следует принять к сведению. Если ты почувствуешь зловоние, напоминающее запах протухших яиц, то это ещё нормально, но если ты почуешь нечто похожее на запах измельченной породы, или из дымохода печи повалит черный дым, то задержи дыхание, быстро выбегай наружу и беги к штабу Транспортного подразделения. Скорее всего, это загорелся битум. Я говорил тебе о нём раньше, когда знакомил с мастерской, эта рука Бога Смерти может добраться до тебя в любое время. Как только ты вдохнешь, то кое-какие газы, без цвета и запаха, заберут твою жизнь. В этой ситуации зови кого-нибудь на помощь, чтобы сразу же остановить безумие Вэйлэнда; в любом случае, станет ли этот город — городом смерти... зависит от твоих действий.

Кусла похлопал Фенесис по плечу с серьезным выражением лица, будто заявляя, кто на самом деле является Богом Смерти; в ответ, Фенесис робко посмотрела на плечо.

— Ну, оставляю это на тебя.

Кусла подумал, что она попридержит свои эмоции какое-то время, но в ту же секунду, как он развернулся, её рука вцепилась в его плащ.

— ...

Кусла остановился и повернул голову, чтобы посмотреть; Фенесис тут же пришла в себя и, покраснев, разжала руку.

Пожалуйста, не бросай меня тут, - однако, вот что говорили её глаза.

— Что такое? – спросил Кусла, на что Фенесис отпрянула назад.

Из-за этой привычки она ни слова не могла сказать, особенно когда была почти полностью подавлена страхом или тревогой.

Это, вероятно, было вызвано тем, что она притворялась надзирателем, и привело к полной утрате способности скрывать выражение своего лица. Похоже, её действительно пугала перспектива остаться наедине с Вэйлэндом.

Кусла естественно знал, что Фенесис придет в ужас от этой мысли, но увидев её в таком состоянии, он скорее огорчился, чем обрадовался, такому результату дразнения.

Видимо, лицо человека дрожащего от страха, идущего на плаху, всё же сильно отличалось от лица испуганного походом в уборную.

Но хотя она сказала, что ей страшно идти в уборную, но в будущем будет проблемно, если она станет неуклюжей, потому что слишком запугана.