— Я вас понимаю. А то подъедете к дому но такси с неизвестным, а у подъезда ждёт муж. Что он скажет?…
Она улыбнулась, но так, едва-едва, одними глазами,
— Наивная хитрость, — сказала она. — Человек может прямо спросить: вы замужем? Но это как-то неудобно. Лучше спросить: ваш муж случайно не работает в архитектурном управлении?
— Считайте, что я задал этот вопрос. Что же вы ответите?
Она улыбнулась, на сей раз открыто и вполне доброжелательно:
— Я вам отвечу-нет.
— И что же это означает?
— Одно из даух. Или он работает совсем в другом месте…
— Или?
— Или я не замужем.
Мы помолчали. Я покосился на водителя. Он делал своё дело — вёл машину, но по выражению его лица можно было догадаться, что он с интересом слушает наш разговор.
— Сейчас прямо и первый поворот налево, — сказал я водителю, — увидите большой новый дом.
И вот «Волга» остановилась у ворот дома.
— Всё. Мы приехали, — сказал я и расплатился с водителем.
— Не мы приехали, а вы приехали, — уточнила Марина,
Но я уже открыл заднюю дверцу.
— Машина дальше не пойдёт. Прошу вас!..
Она даже не шелохнулась.
— Вы находите это остроумным?
— Машина неожиданно испортилась, — сказал я, — Товарищ водитель, ведь правда, ваша новая машина сломалась?
Водитель улыбнулся. Он посмотрел на меня, на Марину и печально развёл руками.
— Сломалась машина. Хоть списывай.
— Вы слышали?
Водитель ждал. Ему страсть как хотелось знать, чем же это всё кончится.
— Не удивляйтесь, — сказал я, — и не сердитесь, я конечно, понимаю — мы совсем мало знакомы. Скорей всего зам это кажется смешным, но мне ужасно хочется пригласить вас к нам!..
Марина покачала головой.
— Я прошу вас, не отказывайтесь. Дело а том, что в нашей семье сегодня очень радостная дата, и я убеждён, что вам у нас будет интересно!..
Она посмотрела на меня долгим испытующим взглядом и вышла из машины.
— Я могу быть свободен? — спросил водитель.
— Да. Спасибо.
Водитель уезжал, полный весёлого любопытства. Он был молодой ишшо, как и мы.
— Как странно всё получилось, — сказала Марина. Я торопилась домой, мы сегодня ждём гостей, и вдруг такая приятная неожиданность…
Когда мы поднялись на восьмой этаж, она снова посмотрела на меня, теперь уже с нескрываемой симпатией.
— Большое спасибо за приглашение.
Мы вошли в квартиру.
— Всё было, как тогда, — тихо сказала Марина.
— Не совсем. В тот вечер был дождь, — сказал я.
— Да, тогда был дождь. И, что самое главное, тогда мы ещё не были женаты.
Марина улыбнулась, дёрнула меня за ухо и убежала на кухню.
Оставалось мало времени. К девяти мы ждали гостей.
Знаки внимания
Уже пять лет, заполняя анкеты, в графе «семейное положение» я пишу короткое слово — женат. Таким образом я уже в пятый раз отмечаю Восьмое марта в семейной обстановке. Пятый раз с интервалом в один год я приношу жене весенние цветы и слова поздравления.
В прошлом году, получив от меня в этот день традиционную ветку мимозы, жена сказала:
— Спасибо, Гриша! Молодец, что вспомнил.
— Вспомнил. А я об этом никогда и не забываю. Раз Восьмое марта, значит, надо проявлять внимание к женщине. Это уж закон.
— Закон? Ведь кроме законов должна ещё существовать и душевная потребность.
— А она всегда, как говорится, при мне. Посмотри на календарь — Международный женский день.
Жена вздохнула и ничего не ответила.
— Тебе, может быть, надоели цветы? — спросил я. — В будущем году я придумаю какой-нибудь другой знак внимания…
— Ну что ж, подожду до будущего года, — сказала жена.
На следующий день я рассказал об этом нашем разговоре моему приятелю Серёже Г алайскому. Серёжа парень мудрый, он работает в обществе «Знание». Он читает лекции на моральные темы.
Галайский почесал в затылке — это у него всегда сопутствует рождению мысли, — после чего сказал:
— Вот что, насколько я понял, на Катю не произвёл должного впечатления твой изящный и благородный поступок — подношение цветов. Старик, это не удиви тельно. Слишком резкий перепад…
— Сейчас поймёшь. Весь год жена ждёт от тебя знаков внимания и вдруг — бах! Цветы, туалетный набор или какой-нибудь платок с узорами. От подарка до подарка, от одного знака внимания до следующего проходят месяцы, меняются времена года, и жена просто отвыкает от радостных эмоций. За такой срок человек, тем более женщина, вообще способна разучиться выражать радость.
— Что же делать?
— А ты вот что сделай. Ты начни оказывать ей знаки внимания ну хотя бы с середины февраля.
— Это можно… Но ты понимаешь, есть опасность что так привыкнет к знакам внимания с моей стороны, что, если я Восьмого марта подарю ей «Москвич» или рояль, она это примет как должное. Даже не удивится.
— А ты попробуй. Начни с мелочей, а там видно будет.
Тут я слегка призадумался, но потом решил: поскольку такой совет исходит от крупного специалиста по линии любви и дружбы, можно, как говорится, проделать опыт.
Восьмого февраля я пригласил жену в театр.
Двадцатого сводил её на лыжную прогулку.
Двадцать второго я принёс Кате торт «Сказка» и тюльпан в целлофановом пакетике.
Катя полюбовалась тюльпаном и вдруг как бы невзначай спросила, почему я накануне так поздно пришёл с работы? Я объяснил ей, что консультировал своего товарища, молодого инженера.
Двадцать четвёртого февраля я принёс Кате флакончик духов. Она внимательно посмотрела на меня и сказала:
— По-моему, ты меня с кем-то путаешь. Мог бы запомнить, что эти духи я не люблю. Какой у неё профиль?
— У кого?
— У молодого инженера.
— Не понимаю, о чём ты говоришь.
— Не делай наивных глаз. Не играй, пожалуйста. Ты не Райкин. Ты специалист по холодной обработке металлов.
Я пожал плечами. Жена моя явно начала меня в чём-то подозревать.
Когда через два дня, придя домой, я доставал из кармана пальто букетик первых подснежников, из того же кармана выпала бумажка. Это были использованные билеты в кино. Жена подняла билеты и сухо спросила:
— Что это?
— Это? Цветочки, — сказал я и только тогда увидел в руке у жены билеты.
— Я понимаю. Это цветочки. А ягодки впереди да? Тебе не кажется, что это пошло? А?»
— О чём ты говоришь?… Катюша, не смеши меня — сказал я вполне непринуждённо. — Это старые билеты. Помнишь, мы с тобой ходили в кино?…
— Не лги! — сказала Катя и порвала билеты,
Это было в среду, а в пятницу, в день зарплаты, прямо с работы я отправился в универмаг — мне хотелось купить жене какой-нибудь сувенир.
Когда я вернулся домой — я принёс фарфоровую собачку, — жены дома не было. На столе лежала записка: «Ужинай сам. Я у мамы. Ночевать не приду», Я тут же поехал к тёще за Катей. Кати там не оказалось.
— Гриша! — сказала тёща — женщина суровая и немногословная. — Вы пять лет женаты. Как ты себя ведёшь? Постесняйся людей!
— Раиса Ивановна! О чём вы говорите? Я не понимаю. Где Катя?
— Она ушла.
— В каком смысле — ушла?
— Ушла к знакомым. К своим знакомым.
— Вот как?…
— Ах, ты ревнуешь? Да?… Вам, мужчинам, значит, всё позволено, да?…
Катя вернулась домой около двенадцати. Я сделал вид, что ничего не случилось.
Третьего марта я пригласил Катю в Зал Чайковского на вечер Ираклия Андроникова.
Пятого я принёс Кате расписную деревянную игрушку.
Седьмого, в канун праздника, я подарил ей томик Светлова. Основной подарок — бусы из горного хрусталя— лежал у меня в кармане,
Рано утром Восьмого марта я преподнёс ей бусы.
— Поздравляю тебя! — сказал я.
— Спасибо! — сказала Катя, — Какие красивые бусы.
— Нравятся?
— Теперь скажи. Только правду скажи. Где ты была в пятницу?
— Не помню.
— Вспомни!
— Я?… Я консультировалась,
— А если серьёзно?… Где ты была?