— В ней кое-что есть, — сказал Мо, искоса взглянул на неё и добавил, — вкусненькое.

— Стало быть, ты нам фальшивки подсунул, — насторожилась Маргина, — невкусные?

— Да вы их никогда не отличите, — доверительно сказал Мо.

— Ладно, — согласилась Маргина и достала из сумки одну монету.

— На, забирай своё добро, — сказала Маргина, протягивая Гешеку монету. Тот взял и подозрительно на неё посмотрел.

— Что вы с ней делали? — допытывался он.

— Ничего, Мо хотел её съесть, — сказала почти правду Маргина.

— Он что, деньги ест? — недоверчиво посмотрел Гешек.

— Да, — вздохнула Маргина, — скоро нас по миру пустит.

Подошёл Мо и на длинном языке протянул Маргине пирожок. Пахло вкусно. Маргина насторожено понюхала его.

— Ты что, не будешь? — спросил Гешек, выхватывая его из рук Маргины. Та ошарашено на него посмотрела. Мо снова протянул пирожок и Маргина, опережая Гешека, схватила его сама. Да, пирожок был чудесный, так и таял во рту. Мо даже слюной подавился, мысленно расположившись в голове Маргины. На запах проснулась Онти и, забыв все приличия, крикнула:

— А мне?

Мо сунул пирожок и ей. Все молчаливо жевали, а Мо, блаженствуя в их головах, не забывал затыкать им рты пирожками. Вскоре идиллия кончилась, все наелись и резко захотели пить.

— А где вода? — сыто спросила Маргина у Гешека.

— У меня есть, — сказал Гешек, и серьёзно добавил, — пять глотков стоят монету.

— Ясно, — сказала Маргина и спросила Гешека: — Ты покушал?

— Да, — счастливо сказал Гешек и добавил, — поел за двоих.

— Плати две монеты, — спокойно сказала Маргина. Гешек ошалел. Потом понимающе хмыкнул и вытянул деревянную флягу. Маргина, не считая, попила сама, напоила Онти и отдала флягу Гешеку. Тот сглотнул пару последних глотков, долго цедил себе в горло перевёрнутую флягу, а потом, с сожалением, её заткнул.

Сзади раздался топот и ритмичное, в такт топота, пение. Когда Маргина оглянулась, то увидела длинноногого, тощего старика, чисто бритого, резво бегущего за ними. На нем была красная шляпа, завязанная под подбородком, и костюм из красной материи, развевающийся на бегу, как знамя.

— Кто это? — спросила Маргина.

— Бегун, — сказал Гешек.

— И куда он бежит?

— Доставляет королевскую почту, — объяснил Гешек.

— И он не боится бегать сам? — удивилась Маргина. — А те дикари, что встретились нам?

— Маео[7]? Да нет, кто же его тронет? Это же Бегун! — удивился Гешек. — За него король Ладэоэрн их всех уничтожит.

— Вон оно как, — удивилась Маргина, и ей захотелось немедленно увидеть короля, которого так все бояться.

Бегун их заметил и перестал петь. Не останавливаясь, глядя на необычного зверя и компанию, он промчался мимо, выворачивая свою голову на них. И со всего маху полетел в траву. Под ноги нужно смотреть, любезный! Когда Маргина и караван подошли к нему, он корчился в траве, схватившись за правую ногу.

— Добегался, — съязвила Маргина, приседая перед ним. Дедуля, гримасничая от боли, возмущённо вскинул на неё глаза и воскликнул:

— Вы за это ответите перед королём.

— Родной мой, одно из двух — или мы тебя лечим, или уходим, и плевали мы на твоего короля, — Маргина глянула на Бегуна, в её глазах мелькнула искорка и она сказала: — Я, между прочим, сама без пяти минут королева. Правда, Гешек?

Гешек дипломатично отвернулся.

— Так, что — будем лечиться? — спросила Маргина, глядя на Бегуна. Тот отчаянно махнул головой. Маргина провела руками по ноге, убирая боль.

— Мо, подержи-ка мне дедулю, — попросила Маргина. Бегун зло зыркнул на неё взглядом и сказал:

— Я не дедуля!

— Не возникайте, пациент, — сказала Маргина. Мо, читая её мысли, крепко обхватил Бегуна за руки и туловище. Тот, повернув голову, чуть не умер от ужаса, и даже не заметил, как Маргина коротким движением крутанула его ногу. Та щёлкнула, а Бегун вскрикнул.

— Я буду жаловаться королю, — закричал он и пошевелил ногой. Потом удивлённо сказал: — Не болит.

— Я бы вам рекомендовала, уважаемый дедушка, — ехидно сказала Маргина, — немного поберечь свою ногу и продолжить путешествие на Мо, — она показала на улыбающуюся морду кота. Тот, бросив внутрь деда свои симпоты, испытывал приятные вибрации от дедушки. Оказывается, садистом быть очень занимательно.

— Ни за что! — сказал Бегун.

— Двигаться вам нельзя, — сказала Маргина, — при свидании с королём я ему так и скажу, что вы засмотрелись на его невесту и поломали свои мослы. Как вы думаете, понравиться это королю?

Бегун затравленно посмотрел на всех и горько пожалел, что вообще их встретил.

— Дедушка, вы не бойтесь, Мо хороший, — подала голос Онти, до этих пор молчавшая.

— Я не дедушка, — сказал Бегун и растерянно повернулся к Мо.

— Мы вам поможем, — сказал Гешек и они вдвоём с Маргиной водрузили Бегуна на Мо.

— Сумку дайте, — сказал Бегун, сидящий как жердь на спине Мо. Ему подали красную почтовую сумку, и он, вздохнув, замер.

— Что, всё, — спросил Мо, поворачивая свою улыбающуюся морду к Бегуну.

Тот вскочил на ноги и с ужасом спросил:

— Он что, говорит?

— Говорит, — успокоила его Маргина, — садитесь уже, никто вас не съест.

Бегун настороженно присел и Маргина, чтобы его успокоить, усадила на Мо и Онти.

— Я не хочу сидеть, — возмущалась та, на что Маргина ответила: — Посиди немного, видишь — дедушка боится.

— Я не дедушка, — упрямо возразил Бегун.

— Уважаемый, а как же вас звать? — спросила Маргина, — Бегун звучит как-то официально.

— Зовите меня Бодди, — после некоторых раздумий сказал Бегун.

— Хорошо, Бодди, — сказала Маргина и добавила: — Пусть мы и сыты, но нам всё равно придётся зайти в Брилоу.

И они потопали к кучке зелени на горизонте. Солнце тоже пыталось скрыться за него, оставляя последнее звёздочку в одиночестве. Маргина заметила, что движутся они не с востока на запад, а наоборот, что, впрочем, не имело совершенно никакого значения, так как ночь она и в Африке ночь.

Гешек взобрался на своего отдохнувшего коня и поехал впереди, а Маргина неутомимо шагала рядом с Мо, думая о своём. Её всё время беспокоила мысль о том, что такого она потеряла в этой равнине, и на этой планете, что её сюда потянуло. А может Мо обманывает? Мо повернул улыбающуюся морду и оскалился.