Сара молча смотрела, как двое мужчин снуют по коридору, занося в ее дом какие-то коробки с товарами. «Здесь целый грузовик», — думала она, стараясь казаться недовольной.

Последнее, что занесли рабочие, была детская кроватка. Сара видела ее лишь мельком, но подозревала, что в точности знает, как она выглядит.

Когда люди из службы доставки наконец ушли, она направилась в детскую. Джейк уже был там и открывал первую коробку. Он растерянно округлил глаза, увидев там множество разрозненных деталей.

— Наверное, это нужно собрать, — сказал Джейк, с некоторой тревогой обводя взглядом другие коробки.

Сара заглянула ему через плечо и увидела резную деревянную кроватку, которой только вчера любовалась в магазине. Джейк сказал, что все это для ребенка, но она знала, что он обманул ее. Ребенку все равно, где спать. Детскую мебель он купил для нее.

— Что в этих коробках?

— Тумбочка для белья, пеленальный столик, шкафчик для игрушек, манеж и высокий стул для еды.

Джейк на минуту вышел из комнаты, и Сара, воспользовавшись его отсутствием, провела пальцами по дорогому полированному дереву кроватки. Подумать только, он потратил такую уйму денег лишь для того, чтобы сделать ей приятное! Заслышав шаги Джейка в коридоре, она быстро отошла от кроватки.

— Вижу, ты и так на меня рассержена, так что уж лучше я выложу все сразу, — заявил он, внося в комнату новые пакеты с покупками. — Вчера вечером я узнал от твоих братьев, когда у тебя день рождения, и, поскольку я пропустил его, считай, что это мой запоздалый подарок.

Усевшись на пол, Сара принялась доставать из пакетов одежду. Она с удивлением увидела две модные вещи, на которые засмотрелась вчера в магазине. Еще там были два явно дорогих осенних платья и великолепная шелковая блузка.

Подарки сначала несказанно обрадовали Сару, но восторг тут же сменился всепоглощающим чувством страха. Она взглянула в лицо Джейку, и ее охватила настоящая паника.

Нет, этого нельзя было допускать!

Случилось то, чего она больше всего боялась. Он все-таки добился своего — сделался нужным ей.

И дело было не в подарках, не в вещах. Дело было и в самом Джейке — в его доброте и щедрости, в том, как он утешал ее в трудные минуты, помогал справляться с дурным настроением.

Все последние недели Джейк был рядом, когда Саре было плохо, она уже привыкла к этому и не могла без него обходиться.

Сара вдруг почувствовала себя в ловушке. В ловушке своей любви и страха перед возможной разлукой. Теперь боль будет гораздо сильнее, чем в тот раз, когда он бросил и ее на Ямайке. Теперь она просто не вынесет разлуки с Джейком.

Она еще никого не любила так сильно, и это ее пугало.

— Я не раз говорила тебе, что сама могу о себе позаботиться, но ты никак не хочешь с этим согласиться, да? — спросила Сара сдавленным от волнения голосом. — Прекрати, Джейк! — Она сжала руку в кулак и так сильно стиснула пальцы, что ногти больно впились в нежную кожу ладоней. — Ты изо всех сил пытаешься сделаться нужным мне, но этого не будет, ясно? Ты мне не нужен, пет!

— Почему? Разве это так плохо — нуждаться в другом человеке? — мрачно изрек Джейк.

— Да, плохо! — чуть ли не выкрикнула Сара. — Потому что ты уйдёшь от меня. Знаю, сейчас ты искренне намерен остаться, но в конце концов тебе надоест быть со мной, тебя потянет к прежней захватывающей жизни. И ты уйдешь.

Она отвернулась, привалившись к детской кроватке. Ноги вдруг ослабели и не держали ее.

Джейк больно схватил Сару за плечи и дрожащими руками повернул лицом к себе.

— Мне никогда не надоест быть рядом с тобой, Сара. Твой отец и твой жених внушили тебе, что ты глупая некрасивая девчонка, и ты до сих пор считаешь себя такой, верно? — спросил он, глядя на нее с отчаянием. — Я никогда не брошу тебя и не брошу своего ребенка. Что бы ни случилось. Я знаю, как это больно, потому что со мной это случалось. Я сказал тебе, что мои родители умерли, — продолжал Джейк, — но это неправда. Мой отец не стал связывать себя женитьбой. Он ушел от нас с мамой, когда мне было шесть лет. А через два года и моей маме надоело возиться с ребенком, она тоже меня бросила. Следующие десять лет я кочевал по чужим домам. У тебя хоть есть семья, родные люди. А меня держали в семьях только потому, что государство платило за это деньги. Я никому не был нужен. У меня была крыша над головой, но никогда не было дома. Мой ребенок никогда не должен узнать ничего подобного. Его отец всегда будет рядом и всегда будет любить его.

За горячностью Джейка сквозила притупившаяся с годами боль.

Он отпустил Сару, и она попятилась назад. Джейк стоял на месте, пытаясь совладать со своим волнением. Ему не хотелось думать о том, что в его жизни может повториться этот ужас: самый дорогой человек считает его ненужным Его серые глаза, такие теплые и нежные до этого, стали холодными как лед.

Сара застыла на месте, не зная, что делать и что говорить. Все последнее время она была поглощена собственными обидами, не думая, что Джейк тоже может обидеться.

Она смотрела на его застывшую позу, и ей хотелось нежно обнять его, успокоить. Он ведь всегда успокаивал ее, если ей было плохо. Но Сара чувствовала, что сейчас он оттолкнет ее, не примет ее порыва.

Его слова эхом звучали в ушах Сары, и тот лед, что комом лежал у нее в груди все эти шесть месяцев, постепенно таял.

Оказывается, Джейку тоже знакома боль отверженности, и ему пришлось настрадаться куда больше, чем ей. У нее, как он верно заметил, все же была любовь и поддержка близких. А у бедного маленького Джейка не было никого. От него когда-то отвернулись мать и отец. А теперь от него отворачивалась она, Сара.

Джейк стоял, погруженный в мучительные воспоминания, не замечая внимательного взгляда Сары.

— Почему ты никогда мне об этом не рассказывал? — спросила она.

— Здесь нечем особо хвастаться, — ответил он еле слышно, — я был внебрачным ребенком. Ты можешь подумать: «Какая разница?» Но когда вырастаешь, начинаешь чувствовать себя не таким, как все, ущербным. Мне невыносима сама мысль о том, что это может случиться с моим ребенком, — продолжал Джейк, — я не хочу, чтобы это тяготило его и тебя.

— Я уже взрослая, Джейк, — сказала Сара, — и знаю, что делаю.

— Тебе так только кажется, но посмотри, что с тобой происходит уже сейчас. Ты избегаешь людей в своем городке, потому что они сплетничают о тебе. Ты даже не ходишь в церковь, потому что считаешь, что позоришь свою семью.

Так неужели ты думаешь, что позднее, когда родится ребенок, все волшебным образом изменится? Нет, не изменится. И тебе, и ребенку будет очень нелегко. Поверь мне, Сара. Я знаю, что говорю.

Сара вдумалась в сказанное Джейком, и у нее защемило сердце. Приходилось признать, что в его словах была большая доля истины. Нет, она не желала для себя и ребенка такого будущего. Но больше всего ей не хотелось, чтобы из-за ее надуманных страхов и неуверенности пострадал Джейк или их ребенок.

«Какая же я эгоистка!» — подумала Сара, вдруг разозлившись на саму себя. Как посмела она ставить свои интересы выше интересов Джейка и ребенка! Та боль, которую она испытает, если Джейк вдруг ее бросит, показалась ей мизерной в сравнении с их болью.

— Выходи за меня замуж, Сара, пожалуйста. Поверь, я останусь с тобой навсегда. Я хочу, чтобы ты и ребенок носили мою фамилию. Она послужит вам защитой. Знаю, это не так уж много, но...

— Не говори этого, — сказала Сара с чувством и, подойдя к Джейку, обняла его, крепко к нему прижавшись, — у тебя замечательная фамилия, а ты самый добрый, самый лучший человек на свете. Я люблю тебя, Джейк. Я так тебя люблю! Наверное, я полюбила тебя с того самого дня, как мы впервые встретились.

— И ты выйдешь за меня замуж? — спросил он дрожащим от волнения голосом.

— Да, Джейк.

Он обнял ее, и Сара прильнула к нему всем телом, забыв обо всем, сдавшись в плен этих нежных, мучительно сладостных объятий. Наконец-то она поняла, что с этим мужчиной у нее все получится как надо.