— Тэстамент, — ответила она, вытаскивая из кармана телефон. — Внутренняя линия №259? У меня здесь ожидает кое-какой горючий мусор. Я всецело возьму ответственность за…

— Я не хочу такой ответственности!!

— Верно. Подожди всего секунду, кукла. Сначала моё дело, — Брюнхильд скрестила руки на груди. — Кроме того, его мало просто сжечь. Воздушные потоки разнесут дым и загрязнят мир. Когда пойдёт дождь, все мы промокнем в дожде Ооширо.

— Тэстамент. Я пришла к заключению, что это опасно. Я была слишком беспечной. Я возьму на себя ответственность и найду другой способ, как от него избавиться… Как бы там ни было, что Вы хотели, Брюнхильд-сама?

— Ну, я слышала, Отряд Левиафана распустили, а Изумо и Казами ранили.

— Это не совсем точно.

Брюнхильд подняла бровь, а кот постучал ей по голени, поэтому она его отшвырнула.

— Что не точно? С Казами и Изумо всё в порядке?

— Тэстамент, — ответил голос с коридора.

Брюнхильд глянула через плечо и увидела, как в кабинет вошёл кто-то в белом боевом плаще.

— Сибил? Как Казами, Саяма и остальные?

— Тэстамент. Саяма-сама отправился на поиски дома профессора Кинугасы в горную гряду Окутамы, а Синдзё уехала в Сакаи. Чисато-сама невредима, потому что мы прибыли вскоре после того, как её защитил Изумо-сама.

— Тогда…

Брюнхильд слегка приподняла обе брови, а Сибил закрыла глаза.

— Левая кисть и предплечье Изумо-самы полностью потеряны, и он всё ещё не пришёл в чувство. Оба их оружия не выказывали никаких признаков жизни, даже после лёгкого ремонта. К тому же…

Она открыла глаза и глянула прямо на Брюнхильд, будто ей больше ничего не оставалось.

— Чисато-сама отказывается покидать Изумо-саму… и не разговаривает ни с кем, и даже не смотрит им в глаза.

Свет в глазах Сибил дрогнул.

— Ох, — пробормотала Брюнхильд, нахмурившись как раз перед тем, как Сибил глянула в потолок.

— Ваааа! Чисато-сама со мной не разговаривает! Я знаю, что в последнее время сосредоточилась на Микаге-сама и что не поспевала за её блокнотом диеты, но это чересчур! Что плохого в некоторой полноте?! Что плохого в мягком теле?! Это относится только к Чисато-сама, конечно же!

Сибил в слезах выбежала в коридор, и Брюнхильд бросила взгляд ей вслед.

№8 повернулась спиной, чтобы продолжить мыть окно. Ооширо уткнулся в компьютер и выдал комментарии «хорошо» и «да», значение которых Брюнхильд решила не знать.

Эти двое определённо нацелились игнорировать Сибил, поэтому Брюнхильд кивнула к Ооширо в частности.

Затем она протяжно вздохнула, широко открыла рот и воскликнула в коридор:

— Ооширо довёл Сибил до слёз!!

— Чтоооо?!

Из радиосвязи раздалось несколько ошарашенных голосов, за которыми вскоре последовал звук позирующей группы.

— Идём, народ! Время подслушивать!!

— Время подслушивать!!

Как из коридора UCAT пропал всякий звук, кроме голоса.

— Вааааа! Чисато-самаааа!!

Когда гулкие рыдания угомонились, Ооширо торопливо встал.

— Б-брюнхильд-кун, как ты могла выдать такой обман?! Со мной случится что-то нехорошее!

Тем временем настигло невидимое правосудие.

Оно началось с создания ловушки.

Чтобы не дать добыче убежать, все окна закрылись внешними защитными ставнями.

№8 протирала стёкла, поэтому бегло посмотрела на внутреннюю часть закрытых ставней.

— Я пришла к заключению, что мытьё окон снаружи теперь вызовет трудности.

Произнеся это, она засунула бутылку с моющим средством и тряпку между окном и ставнями и воспользовалась гравитационным контролем для мытья их снаружи. Ооширо в восхищении кивнул, но затем, спохватившись, повернулся к Брюнхильд.

— О-о нет! Я не смогу сбежать!!

— Почему бы не сбежать как обычно через пол?

— Ты права! Это можно!! …Секретная техника: Переворот Половицы!!

На этом крике он встал на пол правой ногой.

Это активировало механизм, и одна из половиц звучно подпрыгнула вверх.

Он заглянул вниз и обнаружил, что на него нацелил ружьё солдат японского UCAT.

Металлическое дуло и полоска красного лазерного прицела навелись прямо на его голову.

Мужчина носил противогаз, а Ооширо — очки, поэтому они обменялись взглядами через свои линзы.

————!

Ооширо лихорадочно наступил на половицу, закрывая солдата за ней, и кто-то начал стучать снизу.

Старик подпрыгивал несколько раз, чтобы заставить её закрыться, а затем вытащил из кармана супер-клей и газовый баллончик. Он приклеил половицу к полу и засунул носик баллончика в оставшуюся брешь.

— Получи! Это наш новый продукт — «Моё дыхание — Якинику на Следующее Утро»!

После звука впрыска, из-под пола раздался крик агонии, а затем растворился.

Ооширо продолжал распрыскивать целых пять секунд после прекращения сопротивления, после чего встал.

— Хм. Чуть не попался.

Он переступил с запечатанной половины на другую.

На этот раз механизм открыл часть потолка.

Из дыры повис вниз головой мужчина в стелс снаряжении.

Ооширо отреагировал прыжком к потолку, подхватывая электрошоковый пистолет «Оно щиплет!», который можно заблокировать на включении, и але-опнул его в закрывающуюся дыру.

Потолок закрылся, как раз когда кто-то с той стороны начал корчится от боли.

Ооширо вздохнул и приземлился, наполовину присев.

На этот раз открылась часть стены.

————!!!

Он закрыл и эту дыру, но на полу, потолке, стенах и задней части шкафчика открывались всё новые и новые, так что ему пришлось запечатывать их все.

Увидев, как старик закинул в отверстие на полу один из своих носков, Брюнхильд вздохнула.

— Конец уже близок. Мы недолго знали друг друга, но собрали множество ужасных воспоминаний. Прощай.

— Б-брюнхильд-кун, ты отморожена до мозга костей! Старая ледяная баба!!

Она как раз собиралась выйти из кабинета, но остановилась.

Старик за её спиной хлопнул в ладоши.

— Ага, ты меня слышала! Я младше!! Младше!!

Она развернулась с тяжёлым топотом по половицам, открылось сразу пять дыр, со всех высунулись дула, и Ооширо закрыл их все, прижав телом.

— Б-брюнхильд-кун! — сказал он с пола. — Если меня застрелят, что же будет с UCAT?

— Они, наверное, оплачут потерю… по крайней мере, официально. Несколько секунд спустя, они отпразднуют монументальное событие.

Она проигнорировала, как он наиграно заплакал, покатился по полу и ударился об стену.

— Ладно, я пойду. Казами и остальные в больнице, не так ли?

— Да, — ответила Сибил, которая вернулась в коридор, вытирая уголоки глаз. — Но все они надеются, что Чисато-сама вскоре пойдёт с ними в додзё Хиба-самы. Они планируют провести там ночь. Но Чисато-сама…

— Она собирается остаться с Изумо. Ничего. …Мне просто следует кое-что отдать тем, кто ещё в состоянии двигаться.

— Что-то отдать?

Брюнхильд кивнула, засунула руку в карман, но не высунула обратно.

— Зигфрид нашёл в Библиотеке Кинугасы нечто, что следует увидеть Отряду Левиафана. …Хотя, это ничего особенного.

Услышав, Сибил наконец остановила слёзы и удивлённо подняла взгляд.

Счастливая это увидеть, Брюнхильд произнесла под аккомпанемент птичьего чириканья.

— Ооширо, позволь мне кое-что сказать. Снизу приближается дрожь, так почему бы тебе не сбежать через коридор?

Ооширо прекратил стучать ногтями по полу и поднял большой палец.

— Х-хорошо подмечено, Брюнхильд-кун! Я помещу тебя в свою игру!! Это игра живого маджонга, под названием «Я Риичи!», со слоганом «Всегда играй в жизни не ту кость!» Как тебе такое?!

Брюнхильд заколебалась. Она не могла решить, каким заклинанием его поразить, или стоит ли ей сначала атаковать чёрного кота, чтобы выиграть время для крупномасштабного заклинания разрушения.

Но Ооширо неожиданно замер.

На его плечо легла сбоку стройная ладонь.

— №-№ 8-кун? Объясни эту руку.

— Тэстамент. Я пришла к заключению, что это моя правая рука. И прошу, подождите немного, Директор UCAT.