Баркер посмотрел данные, присвистнул.

— Тропики.

Погребняк закрыл глаза и покачал головой.

— Да что такое с вами? Нездоровы? — обратился к нему Богданов.

— Вы в самом деле не понимаете? — Александр посмотрел на капитана, потом на остальных.

— Может быть, вы все же объясните?

— Тропики, вода, кислородно-азотная смесь. На этой планете обязана быть жизнь, понимаете? Обязана! Хоть какая-то.

— И?

— Человечество никогда не сталкивалось с инопланетной жизнью на другой планете. Бактерии на Титане и Европе не в счет. Хотя и с ними проблем выше крыши. Поймите, инопланетная жизнь — это, прежде всего, проблема, затем угроза и только после всего этого, великое открытие.

— Ну, для того и есть в нашем экипаже должность специалиста по контактам, не правда ли?

— Время для подначек самое верное. — Погребняк встал и направился к дверям. — Когда сдохнет и третий зонд, позовите.

Словно дождавшись этих слов, Мацуме поднял руку:

— Третий зонд готов к запуску.

— Отложить запуск, — приказал Богданов.

Странное поведение Погребняка встревожило его.

Да, конечно, специалист по тарелочкам был весьма неприятным человеком. Но сейчас он не хамил, не выдавал сомнительных шуточек, а был действительно обеспокоен. Планетой ли? Перспективой найти на ней жизнь?

«Дальний-17» успешно гасил скорость и по спиральной орбите подходил все ближе и ближе к планете. Потребности тратить третий зонд не было никакой. Во-первых, данных для предварительного анализа было достаточно, а во-вторых, скоро можно будет самим во всем убедиться. До выхода на опорную орбиту оставалось чуть более часа. Уже сейчас можно было разглядеть суетливый ток облаков на полюсах, красный кипящий котел на солнечной стороне и светлые пятна вулканов на ночной.

Планета не выглядела уютным и спокойным миром. Может быть, отчасти поэтому Игорь не разделял страхов Погребняка относительно жизни в звездной системе Глизе 581. Ураганы, шторма и вулканы не лучшие соседи. Бактерии, может быть. Но высокоорганизованная жизнь… вряд ли.

«Хотя, — сам себе напомнил Игорь, — специалистом по контактам является именно Погребняк, ему может быть виднее».

И все же смутное беспокойство поселилось в душе капитана.

Теперь близкая уже планета казалась совсем не такой уж интересной, скорее пугающей. Это настроение передалось команде. Баркер отложил в сторону свой каталог, Кадзусе что-то молча изучал в медицинских картах. И только чисто выбритый и аккуратный Мацуме со странной блуждающей улыбкой смотрел на экран. Что там видел этот японец? Игорь не знал, и спрашивать было неудобно. Гений должен иметь странности. А Мацуме был несомненно гением от механики.

Этот гений и обратил внимание капитана на показания радарной системы.

— Капитан… — Мацуме ткнул в свой монитор. — Капитан.

Блаженная улыбка медленно сползла с его лица, сменившись растерянностью.

— Что там?

Игорь заглянул через плечо японца и обомлел.

Со стороны планеты к «Дальнему» приближались три объекта. Компьютер однозначно не мог определить их как астероиды, поэтому сигнал оповещения об опасности прозвучал не сразу.

— Прогрев двигателей! Общая тревога!

Игорь метнулся в рубку.

Тут все было спокойно. Синие траектории «Дальнего» и приближающихся объектов не пересекались, но…

Игорь тронул рычаги маневровых двигателей, чуть переориентировался в пространстве и дал несколько сильных импульсов. Обращаться с «главным калибром» так близко от планеты надо было с большой осторожностью. Траектория «Дальнего-17» распрямилась. Богданов плавно выводил корабль на эллипс с возможностью уйти от планеты в пространство на первом же витке. Это был непростой маневр. Учитывая астероидное облако окружавшее 581-g, вернуться обратно будет сложно. До точки принятия решения оставалось совсем немного времени. После нее надо будет либо гасить скорость, чтобы остаться на орбите, либо давать разгон и убираться от планеты к чертовой матери.

— Капитан бортинженеру, прошу расчет плотности астероидного поля по сегменту выхода.

— Принято, — отозвался Мацуме.

— Капитан, это Погребняк, что происходит?

— К нам приближаются три объекта.

— Каких объекта?

— Неопознанных! — Не удержался Богданов, благо, грешить против истины не пришлось.

— То есть? Искусственные или нет? Управляемые? Дайте мне параметры на монитор!

Игорь выполнил требуемое и ответил:

— У них минута на то, что бы изменить траекторию. Если они этого не сделают, то проскочат мимо. Вот и узнаем…

Словно услыхав его слова, три точки на мониторе резко и синхронно изменили параметры траектории.

В динамике селектора зло выматерился Погребняк.

— Вот и ответ, — прошептал Богданов, а потом вызвал Баркера: — Кларк, что вы думаете об этом?

— Что вы хотите знать, капитан?

— Могут ли это быть торпеды?

От слова «торпеды» во рту мигом стало сухо. Но Баркер ответил сразу:

— Нет. Показатели массы не соответствуют. Разве что в этих краях принято делать торпеды габаритами с хороший шаттл.

— Уже легче.

— Ни черта не легче! — почти крикнул Погребняк. — Что вы намерены делать?

— Держите себя в руках, Александр, — эта фраза была отсрочкой, Погребняк должен был взорваться и дать Игорю хотя бы несколько минут на то, чтобы принять решение.

Но Погребняк не взорвался.

Он неожиданно спокойно ответил:

— Я в порядке, капитан. Просто я должен знать, что произойдет дальше. Это часть моей работы.

— Мы сойдем с орбиты на перигее. Наберем скорость… И уйдем.

— Поддерживаю, — отозвался Погребняк.

Игорь не стал его разочаровывать, расчеты показывали, что неизвестные объекты значительно превосходят «Дальний» в маневренности и, уступая по массе, могут нагнать его еще до выхода на параболу. А что будет потом, не знал никто. Абордаж? В космическом пространстве? Бой?

У «Дальнего» была одна противометеоритная пушка ближнего радиуса действия. После Орбитального Кризиса двадцать седьмого года, космос был объявлен демилитаризованной зоной. Оружие на корабли не ставилось. Ни один регион или корпорация не желали брать на себя ответственность за возможные последствия. Однако это оружие было. Его даже изучали на специальном курсе в учебном центре имени Королева.

Голос подал Мацуме:

— Бортинженер капитану, плотность астероидного поля в секторе выхода восемьдесят два процента.

Игорь только зубами скрипнул. Стена!

Они пробирались сюда черепашьим шагом и постоянными маневрами через поле плотностью в шестьдесят процентов. А через восемьдесят им не пройти.

Приплыли.

До точки принятия решения оставались минуты.

На мониторе стремительно бежали цифры. Кривые траекторий постепенно сходились. «Дальний-17» неожиданно легко проигрывал эту схватку.

Игорь толкнул от себя рычаги управления двигателями. Дал тормозной импульс.

Все. Приехали.

— Всем собраться в кают-компании. Бортинженеру приготовить противометеоритную пушку.

В общей комнате на большом экране виднелись точки приближающихся кораблей. Мацуме дал увеличение. Стальные корпуса, чем-то напоминающие земную технику, но совершенно другие, странные, выпуклые будто большой диск распирало изнутри что-то угловатое. Игорь оценил обтекаемость линий.

— Что происходит? — В кают-компанию влетел Погребняк. — Капитан, вы с ума сошли?

— Боюсь, Александр, что контакт неизбежен. Так что на вас вся надежда.

— Капитан, вы понимаете, что это захват?

Игорь пожал плечами.

— А как вы думали, это будет происходить? Посольство с белыми флагами? Теперь все зависит от того, есть ли у них оружие. Если есть, наша роль — пассивная. Если нет… по ситуации.

— Мы можем столкнуть один из них пушкой в сторону дюз. И дать большой импульс, — неожиданно предложил Мацуме. Японец как завороженный смотрел на приближающиеся корабли. Игорь и подумать не мог, что бортинженер просчитывает возможности уничтожения чужой техники. — Потом выровняемся.