На этих словах замешательстве, Синдзё неожиданно окутал небольшой ветер.

В мгновение ока её тело поменялось на Садаме.

— !..

Девушка ахнула как раз когда дверь начала открываться.

Она неистово ухватилась за дверь с матовым стеклом, чтобы не дать Рёко её открыть.

— Э? Эта дверь что, неправильно стоит?

— П-проблема не в этом! Э-э, Саяма-кун!! Саяма-кун, эм…

— В чем дело, Синдзё-кун? Это всего лишь Рёко. Тебе незачем так сопротивляться.

— Незачем? Н-но мы не можем позволить ей нас увидеть!

Рёко отреагировала на этот крик.

— Сецу-тян? Что значит, вы не можете дать вас увидеть? Вы двое занимаетесь чем-то удивительным?

…Недоразумение! Как я должна это объяснить? Нет, мне лучше избегать всяких объяснений.

Она испытывала трудности с расстановкой приоритетов для различных вещей, и начала колебаться.

— Э? Ну, дело не в этом. Видите ли… Почему ты просто смотришь, Саяма-кун?!

— В последнее время я стал задумываться, не был ли я к тебе ненамеренно груб, Синдзё-кун.

— С-сейчас не время для внезапного проявления чуткости. Прекрати смотреть и подойти сюда!

— О! Я тоже хочу посмотреть! Впустите меня!!

Рёко начала трясти дверь подобно обезьянке, но Синдзё выдержала.

— Аай, Саяма-кун! Прошу, хватайся! Хватайся и помоги мне!

— Как пожелаешь, — услышала она его слова.

В следующее мгновение, его руки крепко ухватились… за её зад.

Он твердо сжал её пальцами, пропитанными теплом ванной, и спокойно произнес:

— Синдзё-кун, я ухватился, но что я должен теперь делать? Ты просила о помощи, но я практически ничего не в состоянии поделать из этого положения.

— Саяма-кун, это одна из тех ненамеренных вещей, о которых ты только что упоминал. …Аа! Прекратите, Рёко-сан!

На её крике от раздевалки приблизились новые шаги, и дверь, ведущая к ней, распахнулась.

— Сестра! Что ты делаешь в мужской ванной?!

— Хм? Ты ещё и спрашиваешь, Кодзи? Я хотела помыть Сецу-тяну спинку.

— Тебе известно, что Сецу-кун парень, верно? И он не часть нашей семьи.

— Не глупи, Кодзи, проказник. Раз он в нашем доме — он часть нашей семьи.

— Слушай внимательно. У различных семей есть собственные правила, поэтому прошу, когда они здесь, постарайся их придерживаться. Ты не можешь неожиданно навязывать им нашу манеру поведения. Сецу-кун может так никогда больше не прийти.

— Не переживай. Чтобы убедить его вернуться, я прихватила водонепроницаемую камеру. …А! Почему ты её забрал?!

— Чтобы не дать тебе совершить преступление!!

За дверью раздался задумчивый стон Рёко, но она тут же беспечно произнесла:

— Слушай, Кодзи, слушай. Ну, мне кажется, что Сецу-тян во многом как мы.

…Она на удивление наблюдательна.

Но мысли Синдзё не достигли Кодзи. Она услышала его вздох.

— Сестра, ты когда-нибудь слышала о здравом смысле?

— Естественно. Я получила 5 на уроках японского языка.

— В процентной шкале, я полагаю? К тому же, это мужская ванная. Как твой помощник, я не могу позволить президенту подрывать нравы компании.

— Э? Кодзи, ты такой строгий. Я сейчас не на работе, поэтому я тут как личность, а не как президент.

— Хорошо, хорошо. В таком случае, я скажу то же самое, как твой брат. Покинь это место, сестра.

— Нечестно!! Ты хочешь сказать, что позволяешь находиться в ванной молодому господину и Сецу-тяну, но не мне?

— Да, потому что они оба парни! Даже если Сецу-кун из тех, кто наверняка станет жертвой чего-либо, не пройдя и пяти метров по Бронксу!

О, значит, вот как они меня видят, — подумала Синдзё со странным чувством понимания. — И Кодзи относительно нормален, так что это довольно убедительно.

Сила с обратной стороны двери исчезла, и она услышала отступающие звуки сопротивления старшей сестры.

— А! Стой, Кодзи! Ты действительно собираешься выбросить меня наружу в одном полотенце?! Ты не можешь этого сделать просто потому, что мама с папой отправились на охоту за медведями в Каруидзаву. Ох, ну давай же! Я прокляну тебя до бесконечности!!

…Никогда бы не подумала, что она такое скажет.

Плечи Синдзё расслабились, она смахнула руки, восхищающиеся её задом, и схватила таз для мытья.

— Эм, Саяма-кун? Тут всегда так?

— Живенько, не правда ли?

У неё не было причин отрицать, потому она вздохнула и кивнула.

После того как девушка облилась водой и вошла в ванную, всё её тело расслабилось.

Синдзё вздохнула, и Саяма сел рядом с ней. Она ощутила, как горячая вода пропитывает тело, но едва лишь присела, немного сжалась.

Девушка задумалась почему, и быстро нашла ответ.

…Если подумать…

— Э-эм, это первый раз, когда мы вместе в ванной, со мной в теле Садаме, разве нет?

Синдзё спрятала руками тело под водой, и Саяма рядом с ней горько улыбнулся.

— Расслабься. Я не сделаю с тобой ничего, чего ты не захочешь.

Ей захотелось выразить сомнение, но она решила, что не стоит.

Бывали времена, когда это правда.

— Да, я знаю. Я всегда сопротивляюсь и почти плачу, но ты останавливаешься.

— С тех пор как мы это делаем, прошло около двух месяцев, но в твоём теле произошли какие-то изменения?

Синдзё покачала головой.

Она пообещала той ночью два месяца назад, когда впервые раскрыла свою личность.

Девушка давала ему время от времени проверять свое тело, но у неё по-прежнему не было месячных.

— С моим мужским телом тоже никаких изменений.

Ей показалось, что такой формулировкой перекладывает вину на него, поэтому захотела сказать что-то ещё. Она глянула на него с готовностью во взгляде, и он вопросительно наклонил голову.

— В чём дело?

— Ох, ну…

Синдзё не нравились такие прямые вопросы, но были вещи, которые она могла сказать только в такие минуты.

— Н-ну, я счастлива с тем, что ты для меня делаешь, поэтому не переживай. Даже если я так себя не веду.

Она давно уже хотела об этом сказать, но, выразив это сейчас словами, покраснела.

Не в состоянии выдержать на себе его взгляд, девушка отвернулась. Пока Синдзё пыталась убедить себя, что раскраснелась из-за тепла в ванной, Саяма кивнул и выдал небольшую улыбку.

Она отвела взгляд от этой улыбки, опустив голову.

Синдзё потянулась вперёд, схватила колени и потянула их к себе. Когда она обняла ноги под водой, верхушки её колен поднялись над поверхностью. Девушка опёрла на них щёки и сменила тему.

— М-м, мне кажется, это может быть безнадёжным.

— Что именно?

Его ответ, похоже, охладил тепло её тела.

Синдзё вздохнула и произнесла мысли, которые пришли к ней, когда как обычно ночью в конце прошлого месяца прибыла одна только боль в животе.

— Моё тело может никогда нормально не развиться. Я могу всегда получать одну лишь боль.

Синдзё глянула на дно ванной, которое колебалось в воде.

Но затем к её щеке прикоснулось нечто теплое. Влажным и твердым объектом оказался палец Саямы.

Она удивленно подняла взгляд и услышала справа от себя голос.

— Ты помнишь, когда Казами тебя ударила?

— …

— Я не хочу, чтобы это повторилось. И чтобы убедиться в этом, я помогу тебе иным способом. В конце концов, я тоже этого хочу, — его голос полнился улыбкой. — И если получение одной лишь боли означает, что ты не можешь развиться во взрослого, то я такой же.

— …Ах.

Синдзё быстро перевела взгляд к своему влажному плечу.

Она увидела, что он смотрит на неё своим бесстрастным лицом, но там виднелась сила и жёсткость.

Глядя на это, она прильнула к нему. Девушка ухватила его левую руку своими ладонями, согнула локоть, чтобы притянуть его к себе, и поместила свой опущенный лоб на его плечо. Когда она снова приоткрыла уста, донеслось вовсе не извинение.