Синдзё кивнула и похлопала Саяму по плечу.

— Будет лучше не продолжать. И чем больше я слышу о деде Саямы-куна, тем больше они походят друг на друга.

— Синдзё-кун! Это весьма грубое утверждение. Разве я чем-то похож на того эгоцентричного старика, который только и делал, что красноречиво глумился над другими?

В ответ все замолчали.

На фоне тишины Саяма кивнул, улыбнулся Синдзё, и медленно развел руки в стороны.

— Просто взгляни. Все выражают согласие своим молчанием.

— Я перейду сразу к делу: тебе нужно лечиться.

Перед тем, как Саяма успел ответить, она повернулась к Хибе, и тот, похоже, подхватил её намерение.

— Э-э, в общем…

Он лихорадочно окинул взглядом группу.

Синдзё рассматривала его лицо. Парень выглядел рассеяно, и его брови слегка опустились. Похоже, он сомневался, стоит ли ему говорить что-то, или нет.

Девушка наклонила голову в сторону того же выражения лица, что сама делала до недавнего времени. Она также опустила брови.

— Ты что-то хочешь сказать, да?

— Э? Ох, да. Я слышал, вы все занимаетесь чем-то под названием Путь Левиафана.

— А что с этим? Ты хочешь попросить нас остановить Путь Левиафана с 3-м Гиром?

— Да. Это просьба от того, чей дед уничтожил 3-й Гир.

Его мгновенный ответ пришёл с облегчением, что он это сказал.

Синдзё и остальные оценили его значение и на некоторое время замолчали.

Но затем…

— П-подожди-ка минутку. Разве нормально так вот внезапно сообщать, что твой дед уничтожил 3-й Гир?

Синдзё поняла, почему Казами так торопливо его останавливает. Они хотели узнать, что он подразумевал прошлой ночью.

… И поэтому нам нужно разбираться с этим постепенно.

Синдзё немного выпрямилась и произнесла:

— Рюдзи-кун… Да, я буду звать тебя так, чтобы отличать от Хиба-сенсея. В общем, ты из этого Гира, правда? Так почему же ты останавливаешь нас от переговоров с 3-м Гиром?

Саяма кивнул и добавил ещё один вопрос.

— Мы можем обсудить неисчислимые проступки Хиба-сенсея в другой раз, но ты упомянул скверну, предполагающую большую причину. Основываясь на ситуации прошлой ночи, у тебя есть автоматическая кукла, твой дед принадлежал к Департаменту Национальной Безопасности, и в то же время ты сражаешься с Тифоном без поддержки UCAT.

При упоминании имени «Тифон» выражение лица Хибы поменялось.

Он слегка нахмурился, после чего Саяма невозмутимо продолжил.

— И UCAT официально сообщило нам с тобой не связываться. Иными словами, вмешательство в твоё сражение окажет на нас негативное воздействие. Ты пришёл сюда, чтобы рассказать, почему это так, малыш Хиба?

— Д-да. Это долгая история и я не уверен, какое решение вы все примите, но кое-что знаю наверняка, — сказал Хиба. — Если вы проведёте Путь Левиафана с 3-м Гиром и склоните их на свою сторону, это запятнает имя Пути Левиафана.

— Запятнает? — спросила Казами.

Хиба кивнул.

— Существует две скверны, которые мы должны очистить. Я пришёл сюда, чтобы рассказать об одной из них.

— Всё это звучит очень претенциозно.

— Я вас понимаю. Но… несмотря на то, что я намереваюсь разбираться с этими сквернами, я не знаю что случится, когда действительно с ними столкнусь.

— Другими словами, ты нас испытываешь, да? Ты собираешься рассказать нам о более лёгкой скверне, чтобы увидеть, готовы ли мы встретиться с истинной скверной, — Казами горько улыбнулась. — Ты нас недооцениваешь.

Но Хиба только горько улыбнулся в ответ.

Увидев его улыбку, Казами подумала.

…Горькая улыбка, хм?

Такую улыбку выдает лишь тот, кто раздумывал об одном и том же уже множество раз. Это была улыбка человека, у которого не оставалось иного выбора.

Казами хотела его выслушать и поговорить с ним, но у кое-кого из них были другие дела.

— Эй, — сказала она и показала свои часы Саяме.

Он кивнул.

— Малыш Хиба. Я прошу прощения, но я должен попросить тебя оставить свой тест для Казами и Изумо. У меня с Синдзё-кун уже есть планы.

— И эти планы важнее, чем разговор со мной?

— А разговор со мной важнее, чем разговор с Изумо и Казами? Эта парочка экстремального насилия ввязалась в Путь Левиафана раньше меня.

— О, я-ясно. Простите.

Хиба торопливо кивнул.

Казами горько улыбнулась, а Изумо торжественно сложил руки на груди и кивнул.

— Видал, Саяма. Младшеклассники в наши дни такие вежливые.

— Малыш Хиба, любезность — невозвратимая роскошь. Выбирай с умом на ком её использовать. К примеру, ты можешь использовать её всю на меня.

— Ох…

Хиба, похоже, растерялся, поэтому Синдзё повернула к нему натужную улыбку.

— Н-не переживай особо об их словах. Они все очень странные.

— Ох, Я-ясно…

Его взгляд остановился на руке Синдзё.

Затем Казами осознала, что Синдзё взяла Саяму под руку.

— О, какая пылкая страсть.

— Э? А! Ой! Э-это просто…

— Ха-ха-ха. Синдзё-кун, почему ты краснеешь? Мнения тех, кто не знают о нас правды, не имеют значения.

— Прекрати говорить вещи, которые ещё сильнее всё запутают!!

Глядевший на них полуприкрытыми глазами Хиба попытался отдалиться.

…Что он делает?

Казами встала и похлопала его по плечу. С преувеличенной улыбкой, она развела руки в стороны.

— Теперь ты понимаешь, кто самый благоразумный и нормальный из всех нас?

— …Методом исключения?

— Это ещё что?

— Ничего, ничего.

Он покачал головой, и кто-то другой вклинился в разговор.

— Подожди-ка минутку, Хиба.

Изумо неожиданно встал, и Казами увидела, что он смотрит Хибе в глаза.

— Как насчёт того, чтобы продолжить наш разговор в Библиотеке Кинугасы? Ты ведь хочешь нас испытать, так?

— Да, извините.

— Незачем извиняться. Я тоже собираюсь тебя испытать. Хотелось бы узнать, что ты за человек.

— Э?

Хиба удивленно наклонил голову и насторожился.

Со скрещенными руками, Изумо вышел вперёд. Изумо был приблизительно 190 сантиметров, тогда как Хиба выглядел где-то на 160. Казами подумала, что Изумо попытается как-то воспользоваться этой разницей, но вместо этого он заговорил:

— Испытание просто, Хиба. У меня один вопрос о прошлом, которое нам только что показали. …Ты видел?

На этих словах Изумо скользнул глазами немного в сторону, и взгляд на лице Хибы переменился. Его глаза наполнились остротой.

Но в итоге он лихорадочно замотал головой.

— Я-я ничего не видел. …Какой смысл этого неожиданного испытания?

Хиба развел руки, словно начался дождь.

…Он определённо что-то видел.

Будто понимая мысли Казами, Изумо продолжил говорить. Он похлопал Хибу по плечу и снова глянул ему в глаза.

— Ты увидел в прошлом то же, что и я, разве нет?

— Н-нет. Я ничего не увидел.

— Нет, ты должен был увидеть их снизу. Хотя бы мельком. Синие, разве нет?!

— Нет, они были белыми! Я хорошо их рассмотрел!

Рефлекторный ответ Хибы заставил всех замереть.

Сквозь тишину, продлившуюся несколько секунд, повеял ветер.

— …Ой.

Как только Хиба осознал свою ошибку, Изумо несколько раз понимающе кивнул.

Он сложил руки и проговорил серьёзным тоном:

— У тебя многообещающее будущее. Надеюсь, ты сможешь усердно…

Казами взмахнула правой ногой, и Изумо исчез.

После небольшой паузы она услышала звук удара человекоподобного объекта в стену слева, но не обратила на это внимания. Ей не привыкать.

— А теперь.

Казами глянула на остальных, которые повернулись к ней после того, как посмотрели налево.

Она увидела, что с плеча Саямы на неё жёстко уставился Баку.

…Это впервые, когда он посмотрел мне в глаза.

Это её осчастливило, но следовало кое-что сказать.

— В следующий раз, когда захочешь показать нам прошлое с девушкой или женщиной в нём, сделай это, когда Каку не будет рядом, хорошо?