Улыбка на её лице заставила Баку неистово закивать.

— Хороший мальчик.

Когда она потянулась, чтобы его погладить, зверек распушил мех и позволил ей это сделать.

Стоящая возле Саямы Синдзё натянуто улыбнулась.

— Е-если подумать, ты впервые погладила Баку, Казами-сан. Разве это не мило?

— Хе-хе. Кажись, звери и правда чувствуют эмоции людей. Я сейчас очень спокойна. Настолько спокойна, что у меня сильное желание это сделать.

Саяма, судя по всему, решил не комментировать, поэтому Казами взяла Баку с его плеча и прижала зверька к груди.

Синдзё торопливо взяла Саяму за руку и глядела туда-сюда между Хибой и Казами.

— Эм…что мы теперь будем делать? П-получается, с Рюдзи-куном будет разбираться Казами-сан.

— Э? Э-э? О-она меня переломает!

— Хе-хе-хе. Не будь таким стеснительным, новичок. Не переживай. Это совсем не больно.

С той же улыбкой Казами клацнула костяшками пальцев правой руки и повернулась к Саяме.

— Вы двое можете идти. Я займусь этим допросом… То есть принудительным извлечением информации… нет, и это не то. Э-э… Как бы это выразиться? — Она разок кивнула в сторону Хибы. — Я заставлю тебя рассказать мне всё об твоём испытании, скверне и всём остальном. Как насчет этого?

Хиба неоднократно кивнул, чувствуя, как каждый волосок на его теле встаёт дыбом.

Солнечный свет заливал коридор.

Через него шла высокая горничная. Это была Мойра 1-я, которая до этого разговаривала с Цукуёми Мияко.

Она катила перед собой украшенную орнаментами металлическую тележку. На плоской поверхности стояли серебряные тарелки с полусферическими крышками.

За окнами коридора виднелся лес, холм и город. Последний полнился небольшими зданиями и домами. Горничная скользнула по ним взглядом и прищурилась.

— Принцесса не будет нас помнить, когда вернётся туда.

— Это не обязательно верно, — тут же ответил довольно низкий женский голос.

Мойра 1-я медленно обернулась и увидела двух людей, стоящих у стены сзади. Одной была высокая женщина в красном костюме, и вторым оказался громадный мужчина, одетый в футболку, джинсы и синий передник. Мойра 1-я глянула на них обоих.

— Госпожа Гиес и Господин Эгеон. Вы работаете, Господин Эгеон?

Громадный мужчина, названый Эгеон, провел рукой по коротко стриженным светлым волосам и глянул на свою одежду. На толстом материале его синего передника значилось белым «Драконий Бакалейщик».

— У меня нет выбора. Я просто отвлекся ненадолго от доставок, как только услышал, что принцесса проснулась.

— Я говорила тебе держаться подальше, потому что твоё здоровенное тело только мешает.

Гиес, женщина с короткими тёмными волосами, покачала головой.

— Но Котт начал хвастаться, что первым увидел принцессу, — сказал Эгеон. — В конце концов, его позиция внизу позволила ему первым её увидеть, когда Тифон её принес.

— Мойра 1-я, почему Тифон похитил эту женщину?

Мойра 1-я покачала головой.

— Согласно словам техобслуживающих горничных, на спине у Тифона обнаружен интенсивный ожог. Судя по всему, он остался от Керавноса.

— Выходит, он пересёкся с тем чёрным Богом Войны. Это означает, что он взял заложника в результате шока от того самого удара?

— Скорее всего, — сказала Мойра 1-я.

Неожиданно новый мужской голос вмешался в разговор.

— Вы трое Гекатонхейров в ней заинтересованы?

Голос прозвучал от стены ещё дальше по коридору. К ней слабо прислонился молодой человек.

Он носил белые одежды и имел длинные, золотые волосы. Мойра 1-я повернулась к нему с поднятыми бровями.

— Господин Аполлон, вам действительно следовало вставать?

— Со всем этим шумом тут гораздо интереснее, чем в кровати или саду.

Мужчина отошел от стены и перевёл взгляд своих жёлтых глаз.

Затем повернул слабую улыбку в сторону тарелок, которые перевозила Мойра 1-я.

— Она проснулась?

— Она весьма энергична, Господин Аполлон.

В ответ на информативный тон Мойры Гиес качнула головой.

— Это наверняка временно. Все прочие, кто забредал сюда, поначалу вели себя так же.

Как только она закончила говорить, выражение её лица изменилось.

Суровость его покинула, и Гиес выдала сожалеющий вздох.

— Простите. Я знаю, что для вас это редкое удовольствие.

— Незачем извиняться. Ваши слова правдивы. Но… — Мойра 1-я наклонила голову, подбирая слова. — Говоря прямо, она прорвалась сквозь манипуляцию памяти, которую Мойра 3-я с таким упоением наложила.

— Вряд ли это можно назвать неожиданностью. Если запечатанная тобой память или рассказанная Мойрой 3-й история включала в себя что-то важное для неё, она естественным образом всё оттолкнёт. Печать и история исчезнут, верно?

— Да, но печать по-прежнему на месте. Новая принцесса верит, что эти воспоминания отсутствуют. Возможно, нам следовало лучше продумать историю Мойры 3-й.

— А какую историю рассказала Мойра 3-я? Принцессу доставили сюда с восточной части страны. Ни одна нормальная искусственная память не сформирует должную связь.

— Да, — Мойра 1-я кивнула с серьёзным лицом. — Всё было просто. Поезд, на котором принцесса перемещалась от станции под названием Синдзюку, похитила летающая тарелка, и всех людей на борту подвергли медосмотру инопланетяне. После того как её сидячий рост ошибочно завысили, принцесса яростно вступила в драку с серыми человечками до тех пор, пока не получила контроль над мостиком. Затем она воскликнула «отвезите меня на Гаваи!», но летающая тарелка испытала голландский шаг2 и потерпела крушение в Окаяме! Название: «Голая принцесса в космосе: навстречу Терре»

— Звучит захватывающе, но не хватает героини.

— В этом случае, протагонист в лице принцессы выступает в роли сильной героини. Бессмысленная сцена в душе, где она моет только плечи, обязательна. Я изучила это на основе доступных мне ограниченных ресурсов.

— Понятно.

Эгеон и Аполлон сложили руки на груди и кивнули, но Гиес с сомнением нахмурилась.

— Как бы там ни было, плод твоих исследований отвергнут. …Ты собираешься опробовать вторую историю?

Мойра 1-я опустила голову, но в итоге произнесла:

— Думаю, это будет проблематично. Истории Мойры 3-й необходимо помещать поверх запечатанных мною воспоминаний, но там должна сейчас находиться наполовину стёртая пустота. Если мы насильно попытаемся изменить историю…

— Это может надавить на её воспоминания вплоть до того, что они уничтожатся, разрушив её личность. …С людьми тяжело иметь дело, — сказав это, Гиес торопливо повернулась к Аполлону. — Прошу прощения. Я не пыталась сказать, что с вами тяжело иметь дело.

— Но ведь так и есть. Я ничего не делаю, и от меня никакого толку.

Гиес замолчала, и Эгеон ткнул её локтем в бок.

Мойра 1-я горько улыбнулась, глянув на них обоих и затем на Аполлона.

— Другими словами, вы чувствительны.

— Да, именно. Хорошо сказано, Мойра 1-я. Теперь, Господин Аполлон, Мойра 2-я сообщила, что вы в последнее время в добром здравии, а раз так, не хотите ли выйти сегодня наружу?

— Куклы переживают о своем хозяине?.. Но я действительно думал выйти побродить немного по округе.

Аполлон горько улыбнулся, как раз когда с конца коридора прибыла ещё одна горничная. Мойра 1-я увидела её пробежку к ним.

— Не бегай по коридорам, 43-я. Так, что там случилось?

Горничная, названная 43-й, кивнула и присела на одно колено перед Мойрой 1-й.

— Я прошу прощения. Но… принцесса сбежала!

— Сбежала? — спросила Гиес вместо Мойры 1-й.

Горничная кивнула и вытащила от груди клочок ткани. Это была наволочка с толстыми буквами, написанными на ней чем-то коричневым.

— Это написали шоколадом, который ей передала Мойра 3-я.

Мойра 1-я прочла надпись, выдала смешок и затем повернулась к Гиес.