Ясно, — подумала Сино. — Всё так же, как и всегда.

И поэтому, она подхватила морковь.

— Этот соус — твоя работа, Тацуми?

— Да. Перед этим я выпросила у Алекса его семейный рецепт. Я, правда, убрала немного чеснока.

— Вот как? — промямлила Сино.

— Возможно, нам следовало взять Алекса с собой, — сказал Хаджи, глянув в небо. — Это место довольное темное и просторное.

— Он не может, — объяснила Тацуми. — Пока с его телом еще возятся, он сказал, что простое прикосновение к внешнему воздуху оставляет у него ощущение, словно он распадется на куски. …Наверное, он пробудет в таком состоянии еще месяца два. К тому же, он не может есть.

— …

— Да ладно, не нужно так унывать. Ты тоже поешь, Микоку. Чтобы мы не говорили, это ничем ему не поможет. Он упорно работает над тем, чтобы превратиться в величайшую силу Армии, а значит, нам не следует жаловаться.

Тацуми швырнула немного жареного мяса в тарелку Микоку.

И Микоку нахмурилась.

— Без риса всё как-то не то.

Неожиданно, перед лицом Микоку появилось нечто, блеснувшее в свете.

Сино осознала, что это был кончик меча.

Его держала Тацуми.

В какой-то момент она сменила палочки в правой руке на меч.

Наконечник белого меча и совершенно искренняя улыбка указывали в направлении Микоку.

— Я извиняюсь, что о нём забыла. Ты не против обойтись и так?

Плечи Микоку поникли, и она начала подбирать мясо и овощи.

Сино рядом с ней горько улыбнулась.

— Даже ты не можешь перечить Тацуми, Микоку.

— Кто сможет перечить женскому оружию, способному противостоять Облаченному Мечу с деревянным мечом? У неё даже Алекс под контролем. Можно сказать, она эффективно контролирует всю атакующую силу Армии.

— Я была бы очень признательна, скажи ты хотя бы, что полна решимости меня когда-нибудь одолеть. …Плюс ко всему, Микоку, ты слишком сильно полагаешься на силу.

Женщина, чьи длинные волосы были зачёсаны назад с обеих сторон, улыбнулась. С такой улыбкой учитель присматривает за учеником.

В какой-то момент в её руке снова появились палочки.

Когда Сино это заметила, она тут же прокомментировала:

— Тацуми, ты от природы поразительна, да?

— Благодарю. Мой мастер хорошо меня обучил. За пару лет, с тех пор, как я прибыла в Лоу-Гир, я бегала по горам, плавала по рекам и всячески взращивала свою интуицию в открытом мире, вместо додзё.

— И поэтому никто не может тебя превзойти. …Я и не поняла, что ты пробудила свою дикую сторону в наш современный век.

— Не знаю, можно ли называть меня дикой или нет, но я бы не сказала, что никто не может меня превзойти.

Тацуми подхватила палочками лук как раз перед тем, как он загорелся. Затем она кинула его в свою тарелку.

— Я по-прежнему не считаю, что могу сравниться с моим мастером, да и остальные меня догоняют. Например, ты, Микоку. А еще, есть внук моего мастера и ребенок, которые относились ко мне некоторое время как к сестре. Интересно, как они поживают, — Тацуми вздохнула, и откусила кусочек лука. — Ой, он сладкий. Микоку, перестань поедать одно мясо и попробуй хоть немного овощей. Я тайком купила лишь общеизвестные и дорогие марки.

— Ты купила их тайком?

— Да. Я сумела выклянчить деньги у техников и администрации, сказав, что мы проводим секретную встречу со 2-м Гиром.

— Выходит, если мы скажем, что переговоры со 2-м Гиром провалились, всё будет хорошо? Хм? — спросил Хаджи.

— Т-так нельзя! — воскликнула Сино. — Вы не должны врать! Микоку, ты не можешь есть это мясо!

Пока Сино кричала, Микоку своими палочками засунула кусок мяса ей в открытый рот.

Сино прожевала и проглотила его, не задумываясь.

— Теперь, ты соучастник преступления. Хм?

— Микоку, если ты собираешься мне подражать, тебе следует сделать чуть больше… ну, ты знаешь. Хм?

Микоку пропустила замечание Хаджи мимо ушей и задала ему вопрос.

— Отец, Сусаоо находится в центре озера за лесом, и Концептуальное Ядро 2-го Гира запечатано внутри Тоцуки на мостике…

— И тебе интересно, почему мы его не возьмём? Это оно, не так ли? Разве нет?

Словив свирепый взгляд полуприкрытых глаз Микоку, Хаджи продолжил говорить:

— Всё дело в вопросе Яматы.

— Вопросе… Яматы?

— Да. Ямата подчинится лишь тому, кого признает. И вот почему ответ на вопрос Яматы — это риск. Если ты потерпишь неудачу — ты умрешь, но успех тоже не предрешён. Кое-кто, в прошлом давший правильный ответ, всё равно был сожжён особым пламенем Яматы. …Если Отряд Левиафана сможет предоставить верный ответ и выжить, мы можем проследить отсюда, как они это сделали.

Хаджи неожиданно повернулся к Сино.

— Я слишком много говорю? А? Хм?

— Мне кажется, иногда это полезно. — Она повернула взгляд за лес. — Но Отряду Левиафана приходится нелегко. Они так стараются собрать Концептуальные Ядра, не зная, что мы непременно сделаем.

— Ну, нам наверняка следует в скором времени объявиться. Гиры, с которыми мы ныне ведем переговоры, и те, с которыми мы не можем их вести, не знают, чем заняты другие, но, насколько я могу сказать, их действия хорошо переплетаются между собой.

Он прикрыл губы ладонью.

— Возможно, в следующий раз. Хм?

Все, кто смог благополучно сбежать, находились на небольшой лесной прогалине.

Включая Отряд Левиафана, собралось приблизительно пятьдесят человек.

Сквозь лес на поле, разрушенном лунным светом, виднелись люди 2-го Гира.

Но они не выказывали никаких признаков движения.

Перед тем как атаковать или дать отпор, обеим сторонам следовало перегруппироваться.

И перед людьми, сидящими на прогалине, Синдзё рассказывала свою историю.

С Саямой по её сторону, она смущенно опустила ресницы и сложила руки у груди.

— Вот и вся правда. Вот какое у меня тело.

А значит…

— Простите, что ничего вам не рассказывала.

Саяма увидел, как девушка опустила голову.

Она очень усердна, — подумал он.

Это усердие порой отрицательно на ней сказывалось.

…Но что же сейчас?

Синдзё медленно подняла голову.

Группа людей изучающе смотрела на её стройное тело. Большинство их взглядов выглядело просто озадаченными.

…Ничего удивительного.

Посреди поля боя Синдзё выдала неожиданное признание.

Они не смогут по-настоящему понять, что она имела в виду, пока не пройдет некоторое время.

И среди всех этих озадаченных взглядов кое-кто поднялся.

— Я до конца не понимаю, но можно минутку.

Это Казами.

Она пихнула G-Sp2 и его щит в сторону Изумо и зашагала вперед.

Её лицо было спокойным, и она ничего не произнесла. Ровно за десять шагов Казамм подошла прямо к Синдзё.

Там она вздохнула и слегка опустила плечи.

— Саяма, попридержи-ка её.

Её слова сопроводил резкий хлопок от щеки Синдзё.

Саяма поддержал Синдзё, когда она немного содрогнулась.

И в последующей позе пощечины правой рукой, Казами произнесла:

— Это должно всё уладить. Но позволь-ка дать тебе совет. Если еще хоть раз извинишься за что-то подобное, я снова тебя ударю. Вот и весь сказ.

— …Ты уверена, что это всё?

Прощупывающий вопрос Синдзё заставил Казами вздохнуть.

— Знаешь, наша работа тут заключается не в том, чтобы раскрывать о себе всю подноготную. Тебе самой решать, говорить нам что-то, или нет. И ответственность тоже лежит на тебе, Синдзё.

Синдзё не стала кивать или качать головой. Вместо этого, она задумалась.

Поддерживая её спину, Саяма осознал, что Казами сверкнула на него взглядом.

— У меня, разумеется, нет никаких проблем с тем, что Синдзё-кун об этом умалчивает.

— Видишь? И я не припоминаю, чтобы сама когда-то либо видела в этом проблему. …И если придурку, который всё время с тобой, от этого никакого ущерба, то разве тебе нужно вообще спрашивать у тех, кто не особо к тебе близок? — Казами повернулась спиной к Синдзё. — Но ты не можешь просто извиниться. Извиняйся, когда сделаешь что-то неправильно. И если ты извиняешься, когда не делала ничего неправильного, то значит, всё твое существование неправильно. Ты рассказала нам об этом, потому что не хотела, чтобы этого произошло, верно?