Она вздохнула. C ее поникшего плеча соскользнул ворот куртки.

На ее открытом правом плече показалось нечто помимо кожи.

Изумо потянулся рукой без предупреждения. Он поместил ладонь на слегка прохладную ключицу Казами.

— Ах… Что там?

Казами слегка поежилась, прижимая к себе рюкзак и шлем, но Изумо быстро переместил руку к ее плечу. Когда девушка глянула на него с встревоженным выражением, он показал ей то, что держал между пальцами.

Это был маленький желтый цветочный лепесток.

— …

Выражение лица Казами омрачилось, когда она увидела его цвет и форму. Она немного опустила глаза и ее брови поникли.

Изумо вздохнул.

— Чисато.

— Хм? Ч-чего?

Когда девушка приоткрыла рот, чтобы заговорить, Изумо неожиданно засунул туда палец с цветочным лепестком.

— Мм! — Казами хватанула ртом воздух, после чего проглотила цветочный лепесток.

Изумо вытащил палец и сказал:

— Слушай. Такой мрачный взгляд совсем тебе н… Ай-ай-ай! Проклятье, а вот это вполне по тебе!

— Заткнись! С чего ты внезапно все это сделал?!

— Тебе не понравилось, потому что внезапно? Ладно, в следующий раз я спрошу разрешения.

— Дело! Вовсе! Не! В! Этом!

Повторяющиеся удары Казами звучали в стаккато7. Она ударила ему в грудь, когда его голова высунулась вперед — заехала слева в лицо обратной стороной левой руки, врезала в его незащищённый правый фланг хуком и заготовила апперкот с левой.

— Оу?

Но на этом она остановилась. Изумо перевел дух в ожидании неминуемого апперкота.

— Х-хех? Что-то как-то малова… нет, я хотел сказать, в чем дело, Чисато?

— Я услышала орган, — ответила Казами, указывая на общий корпус 2-го года обучения, задняя часть которого открылась перед их взором.

Изумо повернул ухо в этом направлении и осознал, что тоже может его слышать. Он исходил из музыкальной комнаты на втором этаже здания.

— Это Silent Night? Его частенько оттуда слышно. В этой комнате что, плохая звукоизоляция, или что-то такое?

— В какой это музыкальной комнате будут проблемы со звукоизоляцией? Гляди, окно открыто.

Изумо глянул в направлении второго этажа, и окно музыкальной комнаты было действительно распахнуто.

— Видишь? — сказала Казами. — И в комнате музыки и в комнате изобразительного искусства на деле превосходная звукоизоляция. Мы пользуемся музыкальным классом для репетиций, так что я знаю.

— Ты так говоришь, но мы явно слышали ту птицу сверху, когда сидели вчера в Библиотеке Кинугасы.

— Должно быть, через вентиляцию. …Ты ничего не слышишь сверху, потому что в библиотечной каморке всегда тихо. — Взгляд Казами остановился на третьем этаже. — Как необычно. Одна из штор в комнате изобразительного искусства открыта. …А, это черный кот Шильд.

Заинтересованный словами Казами более чем достаточно, Изумо повернул взгляд к окну комнаты изобразительного искусства на третьем этаже. На подоконнике в одиночестве сидел черный кот. Он, скорее всего, их не замечал. Казами сжала свой шлем у груди.

— Какой милашка. Такой вот котик просто идеально подходит для совсем отмороженной немецкой девочки вроде Шильд.

— Мне кажется, твои слова звучат более отморожено…

В миг, когда Изумо повернул взор на Казами, она открыла рот и расширила глаза от изумления.

Изумо проследил за ее взглядом, направленным на окно комнаты изобразительного искусства, и обнаружил, что шторы закрылись.

— К-к-к-каку?

— Что?

— К-кот только что задвинул шторы. Он их задвинул. Реально!

— Как?

— О-он встал, схватил их лапами и потянул вот так.

— Понятно. …Ты, наверное, переутомилась, Чисато.

Не говоря больше ни слова, Изумо глянул прямо перед собой, оттолкнулся от земли и повел мотоцикл вперед.

— Что ж. Пора нам домой и в кроватку.

— Прошу, поверь мне!!

Пока спина Изумо содрогалась под непрерывными ударами, он пробормотал с разраженным выражением:

— Будто это так странно для того мира, где мы живем.

Саяма прибыл в интегрированный госпиталь ИАИ, расположенный на противоположном от ИАИ берегу реки Тама.

От вестибюля ИАИ появилась Синдзё и привела его к центральному из пяти строений, составляющих госпиталь. Девушка показала пропуск у приемной, и затем их сопроводили к лестнице сбоку.

Они спустились где-то на пять этажей и пересекли несколько барьеров, что открывались перед ними. Достигнув лестницы, которая разделилась на две стороны, Саяма спустился за Синдзё налево. Там они обнаружили…

— Комната? Это зал ожидания, ведущий в обширный холл?

В конце лестницы находилась небольшая бетонная комната, и за ней открылось темное пространство.

На северном конце располагался большой лифт, но, судя по дисплею, он не поднимался на первый этаж. Он двигался вниз от В3 до В7.

Саяма хмуро посмотрел на атмосферу в зале. Нос Баку подергивался с того места, где зверёк сидел на плече парня.

Саяма узнал запах в зале. Это был запах ладана. Совсем недавно он уже ощущал его на похоронах своего деда.

И еще он мог слышать шум кондиционера.

Как запах, так и шум исходили от темного пространства за пределами зала.

В зале находилась каменная раковина с проточной водой, урна для мусора рядом с ней и диван для ожидания. В урне виднелись высокие увядшие цветы и белая ткань.

— …

Синдзё развернулась в центре комнаты и взглянула на Саяму. Она сняла свою коричневую куртку, открыв черную блузку и черные брюки под ней. Только шарф на ее шее оказался белым.

— Э-эм. Я тут второй раз, но… ну… это…

— Тебе не нужно объяснять. Если бы ты предупредила, что мы отправимся сюда, я бы одел траурную одежду.

— Ооширо-сан сказал привести тебя сюда перед переговорами. Он поднял большой палец вот так.

— Вот почему на тебе сегодня нет лица? Ты, похоже, совсем не слушала, когда я рассказывал о прибытии твоего брата.

— О, т-так и есть. Прости. Вот, возьми.

Из внутреннего кармана куртки, свисавшей с ее руки, Синдзё вытащила черный галстук и небольшой пластиковый пакет. Галстук был для похорон, а внутри пакета находились…

— Это вещи, что были у меня позавчера.

Там лежали мобильный телефон ИАИ, который мог записывать аудио и видео микрофоном и камерой, портативный цифровой диктофон и черный кожаный чехол для печати.

— Мне сказали, что ручки и сломанные часы отправили на анализ.

Саяма сперва взял и открыл пластиковый пакет. Батарея портативного диктофона села.

— Кто-то что, случайно его включил?

Он положил его в карман вместе с мобильником и печатью, перед тем как поместить пластиковый пакет на диван.

Саяма мгновенно снял свой нынешний галстук и взял черный галстук у Синдзё.

Он наклонил голову, завернул галстук на шее и завязал.

— Ой, малость криво.

Синдзё подошла к нему и схватила галстук.

Пока она поддерживала узел на месте правой рукой, кольцо на ее пальце слегка блеснуло. Девушка подправила галстук, шагнула назад, выдала небольшой стон и поправила его еще раз. Двигая основание галстука, она задала вопрос.

— Как там Сецу?

— Похоже, сегодня утром он решил посетить дом. Его уже не было, когда я проснулся.

— Оу, эм, я не это хотела сказать. Что ты о нем думаешь?

— Я стараюсь не говорить о людях за их спиной.

Это вызвала горькую улыбку на лице Синдзё. Она погладила по голове Баку, который сидел у Саямы на плече.

— Это так на тебя похоже, Саяма-кун.

— Разве? Ну, есть пара человек, к которым это ограничение не относится. Изумо и старик, к примеру.

— И это тоже на тебя похоже, — произнесла Синдзё, усмехнувшись. Затем, она спросила, — Сецу сказал, что ты странный человек.

— Оу, это, наверное, потому что я неожиданно стал проверять его тело. Возможно, для этого было немного рановато.