Миссис Корвин снова замялась. Опустила глаза на свои руки, которые последние минуты более-менее спокойно лежали на коленях. Я проследила за её взглядом: она яростно вонзала ухоженные ногти правой руки в мягкую и нежную ладонь левой.

— У меня есть очень веская причина, — наконец произнесла она, не поднимая глаз. — Это было уже второе покушение на жизнь Кэтрин. За две недели до смерти она сама рассказала мне, что кто-то умышленно пытался сбить её машиной. Тогда я ей не поверила… точно так же, как сейчас никто не верит мне. Знаете ведь, как аукнется, так и откликнется… В общем, я убеждала девочку, что машина просто потеряла управление, — в конце концов, кому придет в голову делать такие вещи нарочно? — но Кэтрин твердила, что водитель хотел её сбить. — Эвелина Корвин медленно покачала головой. — Господи! Если бы я только…

Этого хватило, чтобы вызвать новый поток слез, а я, закалённая в боях частная сыщица, почувствовала предательское жжение в глазах. Пришлось мысленно пригрозить себе жестокой расправой, если не научусь держать эмоции в узде.

— Может, ещё воды? Или кофе? — предложила я, ощущая свою полнейшую никчёмность.

Не в силах ответить, женщина жестом отвергла оба предложения. Прошло не меньше трех минут, пока была вытерта последняя слеза.

— Ну как, вы в состоянии продолжать? — осторожно спросила я.

— Да уж, куда денешься? Она вымученно улыбнулась.

— Итак. Миссис Корвин, кто мог желать зла вашей внучке? У вас есть какие-то версии?

— Абсолютно никаких, — призналась старушка. Затем посмотрела мне в глаза, и в голосе её появились властные нотки, которых прежде не было: — Но ведь кто-то явно пожелал зла, не так ли?

— И у вас нет никаких соображений, кто бы это мог быть.

— Никаких.

— А Кэтрин? Она не разглядела водителя?

Дама покачала головой:

— Всё произошло слишком быстро.

— Расскажите поподробнее.

Миссис Корвин удобнее устроилась на стуле, очевидно решив наконец задержаться и не убегать.

— Это было утром в субботу, примерно в половине двенадцатого, — начала она. — Кэтрин с Терри (это няня моей внучки) направлялись на прогулку в Центральный парк, который в нескольких кварталах от дома. И как только дошли до угла, всё и случилось. — Она вздрогнула всем телом, но продолжала: — Кэтрин держалась за руку Терри, для них горел зелёный свет, и они собрались переходить улицу. Кэтрин первая ступила с тротуара на мостовую, как вдруг из-за угла вылетела машина и понеслась прямо не неё. Терри окаменела от ужаса. Но внучка не растерялась и быстро прыгнула обратно на тротуар. — На миг лицо Эвелины Корвин засветилось от гордости, но тут же вновь стало бесстрастным. — А машина умчалась, — с горечью закончила она.

— Ваша внучка разглядела марку машины? Или хотя бы цвет?

— Боюсь, что нет. Кэтрин мало что понимает… понимала в автомобилях. Сказала только, что машина была тёмной — вроде бы чёрной — и большой. Но я не знаю, что в её представлении значит «большая». А расспрашивать не стала, решив, что девочка ошибается — насчёт того, будто это было сделано умышленно.

— А что няня?

— Терри? Она только повторяла как заведённая, что Кэтрин едва не сбила машина, а она, Терри, ничем не помогла. Очень корила себя за это.

— Но Терри не считала, что это было намеренно?

— Нет-нет! Она подумала, что водитель был пьян, или накурился, или ещё что-нибудь. Ничего другого ей даже в голову не приходило. — И добавила со вздохом: — Никому из нас не приходило. Донна считала, что Кэтрин насмотрелась детективов по телевизору, вот и…

— А Донна — это…

— Моя невестка. Мама Кэтрин. Какая я, право, глупая — надо было сразу сказать, верно?

— А ваш сын — что он считает?

— Мой сын умер от сердечного приступа полгода назад, — ровным голосом ответила миссис Корвин. Да уж, этой женщине досталось сполна! Я уже открыла рот, чтобы выразить соболезнования, но она не дала мне такой возможности: — Я вот думаю, может, всё сложилось бы иначе, будь Кларк с нами. Может, он не стал бы сомневаться в словах девочки. Может быть, он… Ох, не знаю.

— Кто-нибудь сообщил о происшествии в полицию?

Миссис Корвин печально покачала головой:

— Если бы! Честно говоря, поначалу я об этом подумывала. Но ведь никто не пострадал, вот я и… вот мы и решили забыть об этом.

— Скажите, а многие были в курсе, что Кэтрин пойдет в тот день в парк?

— Да, собственно, все, кто её близко знал. Они с Терри всегда по субботам ходили в Центральный парк, если погода была хорошей. Ну и если Кэтрин самочувствие позволяло. А потом они отправлялись обедать в «Макдоналдс». Кэтрин обожала «Макдоналдс».

Я улыбнулась. Кто из детей не любит «Макдоналдс»? (А кое-кто и из нас, взрослых младенцев, тоже не в силах противостоять искушению: Ах, какое там мороженое!..)

— К несчастью, — продолжала миссис Корвин, — тот день, когда Кэтрин умерла, был не из погожих. Вдобавок синоптики обещали дожди, и хотя, по обыкновению, просчитались, но Донна всё равно решила, что для Кэтрин лучше остаться дома. Тем более что накануне вечером у неё побаливал живот.

— Что именно произошло в тот день?

— Экономка нашла мою внучку мёртвой на полу в библиотеке — вот что произошло.

— Это случилось через две недели после эпизода с автомобилем?

— Ровно через две недели.

— Будьте добры, расскажите подробно обо всем, что происходило до того, как экономка обнаружила, что ваша внучка… до того как экономка нашла вашу внучку. Всё, что можете вспомнить.

Тёмные, искусно подведенные брови сошлись на переносице, лоб прорезала складка.

— Так, дайте подумать… Всё утро Кэтрин провела в своей комнате, читала… возможно смотрела телевизор. Потом, в начале первого, она спустилась вниз. Луиза — это экономка — как раз собиралась прибрать в библиотеке, когда Кэтрин сказала ей, что проголодалась. Луиза так этому обрадовалась, что сразу побежала в кухню готовить обед. Внучка не отличалась хорошим аппетитом, — пояснила старушка с грустной улыбкой.

— Кэтрин не пришла на кухню вместе с экономкой?

— Нет. Она отправилась в библиотеку, почитать.

— Что было потом?

— Как только Луиза открыла холодильник, сразу же увидела, что за утро кто-то допил остатки молока. И ей пришлось срочно бежать в магазин за новым пакетом. Вернулась она минут через пятнадцать-двадцать и, едва приготовила обед, пошла за Кэтрин. Нашла её на полу в библиотеке, и было… она была… — Миссис Корвин умолкла и сделала глубокий вдох. Через несколько секунд она продолжила рассказ на удивление ровным голосом (однако ногти её снова впились в ладонь): — Луиза позвонила в Службу спасения, и парамедики прибыли в считанные минуты. Но было поздно. Возможно, было поздно, уже когда она… когда она нашла тело.

— И по мнению полиции, ваша внучка умерла от острой дыхательной недостаточности, правильно?

— Так говорят.

— Позвольте вас спросить. Помимо этой истории с автомобилем, есть у вас какие-либо ещё причины подозревать, что Кэтрин была убита?

— Безусловно. Во-первых, один из стульев в библиотеке был перевернут. И разбита настольная лампа. Как будто в комнате происходила борьба.

— Что об этом думают полицейские?

— Они считают, что у Кэтрин случился астматический приступ, а мебель в беспорядке — так это дескать, она сшибла, когда пыталась добраться до телефона, чтобы позвать на помощь. На одном из столов в библиотеке стоит телефон с интеркомом, сигнал поступает в различные части дома. — Эвелина Корвин качнула головой и с неприязнью сказала: — Они считают, они полагают. Очень весомо и по-научному, верно? — Она в упор посмотрела на меня: — Ну да ладно. А теперь скажите: что думаете вы?

Я постаралась проявить максимум дипломатии:

— Послушайте, миссис Корвин. Я понимаю, что из-за инцидента с автомобилем вы могли прийти к выводу, что в смерти вашей внучки замешаны злые силы. И мне понятно снедающее вас чувство вины за то, что усомнились в её словах. Но честно говоря, судя по тому, что вы мне рассказали, всё это — не более чем трагическое совпадение. Нет ни малейших оснований подозревать, будто Кэтрин умерла от каких-то иных причин, помимо своего заболевания.