— Да. Согласно Фасольту и прочим, кто сейчас в мирной фракции, даже продолжая истекать кровью, Леди Гутрун сообщила им, что мир вскоре будет уничтожен. И Леди Гутрун даже успела воззвать из Королевского Дворца в город. Она сказала, что мы потерпели поражение и должны поспешить в Лоу-Гир через двое врат.

Брюнхильд вздохнула и провела рукой по волосам.

Она приблизилась к мольберту, стоящему в центре комнаты.

На нем находился пергамент с нарисованным лесом. Брюнхильд уставилась на пустую область в центре, где хижину и несколько людей еще оставалось дорисовать.

— Этот лес и все с ним кануло в небытие. Все благодаря тому человеку, пришедшему из Лоу-Гира, и священному мечу Граму, который он похитил. Похоже, он воспользовался концептом конструкции мира из меча, дабы разрушить 1-й Гир.

— Как?

— 1-й Гир это плоский мир. То был закрытый мир, где вселенная обладала формой купола, с четкими границами. …Согласно нашим расчетам, концепт конструкции мира вышел из под контроля, и 1-й Гир непрерывно сжимался, пока не сформировал единую точку и не исчез.

Лицо Брюнхильд утратило привычное безразличие. Ее глаза чуть приоткрылись, а на губах появилась легкая улыбка.

— Мы потеряли наш дом и множество жизней. А я утратила всё, что было важно для меня. И всё, что мы получили взамен — это поражение и путь иждивения. …И ныне Грам запечатан под штаб-квартирами ИАИ, куда нам путь заказан. Но по счастливой случайности, начинается Путь Левиафана. Мы можем попробовать договориться, чтобы вернуть Грам себе. — Она глянула вниз на кота и медленно произнесла. — Шестьдесят лет — долгий срок, разве нет?

Библиотека Кинугасы тянулась вдоль на четыре классных комнаты.

Её ширина составляла две классных комнаты. Она занимала столько места, что буквально высовывалась из школьного корпуса.

Ее структура походила на внутреннюю оболочку корабля. Центральная часть понижалась ступенями, и каждый уровень содержал пространство с высокими книжными полками и стол для четверых. На самом нижнем уровне находилось широкое пространство не только со столом и стульями, но и с декоративными растениями.

За столом в нижней части библиотеки ныне расположились четыре человека.

Одним из них был Саяма с накинутым на плечи пиджаком от формы.

Рядом с ним сидела Казами в своей повседневной одежде, а слева от нее находился Изумо, носивший черный спортивный костюм.

Напротив него и слева от Саямы сидела Ооки, одетая в пижаму.

Саяма собирал документы на столе одной рукой.

— На этом все. Исходя из того, что случилось в прошлом году на приеме новых учеников, будет безопаснее разрешить деятельность в коридорах общежитий.

— Однако нам нужно очень четко определить, что двери в комнаты не относятся к «коридорам». Школьный совет прошлого года этого не объявлял, так что инженерный клуб пробивал дыры в дверях общежития, агитируя новых членов.

— Они пылко заявляли, что начнут швырять внутрь динамит, если ты не присоединишься к ним, так ведь? Что случилось с теми, кто тогда присоединился?

— Со следующего дня они месяц строили дамбу в Гунме для новых членов тренировочного лагеря.

— И так они получили превосходный цивилизованный инженерный клуб к тому времени, когда вернулись, хм? Промывание мозгов — страшная вещь. В этом году нам следует пресечь подобное в зародыше.

— Да, — кивнула Казами, перед тем как повернутся к Изумо. В то же время Саяма повернул взгляд на Ооки.

Глаза Ооки закатились, и ее руки несильно сжались на коленях. Тело женщины слегка покачивалось вперед и назад в дремоте.

Тем временем, спина Изумо стояла прямо, его руки были твердо скрещены на груди, и он смотрел прямо перед собой…продолжая крепко спать.

— Причуды Изумо даровали ему некоторые полезные способности. Эта, должно быть, годится для длинных совещаний.

— Ну, обычно ты и я можем сами решить все вопросы как вице-президент и казначей. Начинаешь задумываться, зачем нам вообще нужен президент. …Но, меняя тему, что это у тебя на плече, Саяма?

Когда Казами туда глянула, Баку приподнял голову с места, где он спал на плече парня.

— Это животное? — спросила она, протягивая руку.

Баку уставился на нее, прежде чем…

— А, он отвернулся, — разочарованно произнесла она.

Увидев, как Баку снова опустил голову, Саяма повернулся к Казами.

Она опустилась немного в своем кресле и завела руки за голову.

— Не переживай об этом, Казами. Он, должно быть, до сих пор не привык к своему окружению.

— Я хочу его потрогать. Мои родители завели птичку, и потому мне не разрешали иметь кошку или собаку… Ах.

Рот Казами открылся, когда она глянула на Ооки рядом с Саямой.

Слева от Саямы, женщина покачнулась. Прежде чем кто-нибудь успел ее остановить, ее голова врезалась в стол.

Лоб Ооки достиг стола с глухим стуком, и ее голос прорезался.

— Ээ…

— Ой, Саяма. Кажись, она начнет реветь, потому сделай что-нибудь.

— Например?

— Позови ее сладеньким голоском, чтобы успокоить, или стукни еще сильнее, чтобы она потеряла сознание.

— Будет гораздо удивительней, если я смогу проделать обе вещи одновременно.

— Вааааааа!

— Надо же, она реально плачет.

Саяма решил попробовать ее разбудить, но осознал, что не может пользоваться левой рукой.

У него не оставалось выбора, кроме как развернуться к ней и похлопать ее по спине правой.

— Что случилось, Ооки-сенсей?

Продолжая лежать лицом на столе, женщина кашлянула и произнесла:

— В-внезапно… Совсем внезапно раздался стук. О-он напугал меня до чертиков.

— Последнее было необязательно. Вообще, где вы узнали эту фразу? Ну, неважно. Позвольте взглянуть на Ваше лицо.

— З-зачем? Тебе не терпится увидеть мой плач?

— Нет, шок от удара мог выбить передний зуб, или разбить Вам переносицу. Раз так, Вам срочно необходим превосходный пластический хирург. …Но не волнуйтесь. У моего знакомого клана якудзы как раз есть один на примете. Даже если ваш мизинец от… гвах.

Казами стукнула Саяму, после того как в какой-то момент переместилась к нему.

Он упал со стула и спросил:

— Что за отношение к раненому? Нам определенно попался жестокий казначей школьного совета.

— Заткнись. Ну же, сенсей. С Вашим лицом наверняка все нормально, так что гляньте вверх.

Саяма вздохнул и переместился от сцены успокоения. Он показал взглядом Казами, что она может занять его стул, и уставился прямо перед собой. Тем временем, Изумо нагло продолжал спать, потому не осталось никого, кто бы мог с ним поговорить.

Часы показывали ему 10:30 утра. Встречу в городе запланировали на час, так что выдвигаться еще слишком рано, тем более, если он сядет на поезд.

Не зная, чем себя занять, Саяма прохаживался по нижнему этажу рядом со столом. Он остановился у случайной книжной полки.

На ней выстроились тома в твердом переплете, по толщине сравнимые со словарями. Табличка на вершине книжной полки гласила «мифология». Серия из 11 книг с черными корешками содержала имя автора, написанное золотыми линиями - Кинугаса Тэнкё. Издателем был Департамент Письменности Изумо.

Прочитав эти два имени, он позвал:

— Казами.

— Чего? Я как раз подошла к самому интересному, так что давай покороче.

— Я про семью этого парня, спящего с открытыми глазами. Ты слышала что-нибудь от него про ИАИ?

— Про ИАИ? Нет. Он говорил, правда, что собирается начать учиться, когда попадет в университет.

— Ясно, — все, что Саяма выдал в ответ.

Однако он ощутил: здесь есть какое-то значение.

Прошлой ночью он побывал в организации внутри ИАИ, известной как UCAT. Там он узнал о десяти альтернативных мирах. Во время Второй Мировой шла война, известная как Концептуальная Война, и все эти миры были уничтожены.

Сегодня утром его посетил странный сон, связанный с башней под названием Бабель.