В последующие годы Алвин часто удивлялся своему везению. Будь Хранитель записей настроен не дружелюбно, его поиски так никогда бы не начались. Но Рорден, вопреки разделявшим их годам, имел в себе что-то, напоминающее его собственное любопытство, хотя для Рордена это было лишь стремление открыть потерянные знания, и он никогда не стал бы их использовать, поскольку испытывал, как и все в Диспаре, страх перед внешним миром. Этот барьер всегда разделял их, несмотря на возникшую близкую дружбу.

Жизнь Алвина теперь состояла из двух абсолютно обособленных миров. Он продолжал занятия с Джезера— ком, постигая огромную и сложную совокупность знаний, касающихся людей, мест и порядков, без которых невозможно было какое-либо участие в жизни города. Джезерак был добросовестным, но медлительным учителем, не торопящимся с выполнением своей задачи, зная, что впереди еще столько столетий. Ему даже несколько льстило то, что Алвин сумел подружиться с Рорденом. Жители Диспара относились к Хранителю записей с некоторым трепетом, поскольку он единственный имел прямой доступ к знаниям прошлого.

Алвин постепенно узнавал, насколько велики, но все же как неполны эти знания. Несмотря на самостирающие цепи, которые уничтожали информацию, как только она становилась ненужной, основные регистры памяти содержали как минимум сотню триллионов фактов. Рорден не знал, существовал ли какой-то предел емкости машин, — это знание было утрачено вместе с секретом принципа их действия.

Ассоциаторы бесконечно удивляли Алвина, отвечая на его вопросы. Было интересно узнать, что люди, чьи имена начинались на «С», имели склонность жить в восточной части города, хотя машина сразу поспешила добавить, что факт не имеет статистического значения. Алвин довольно быстро запомнил множество подобных бесполезных фактов, которыми затем удивлял друзей. В то же время под руководством Рордена он изучал историю древних веков, поскольку Рорден убеждал его в необходимости тщательной подготовки, прежде чем он начнет поиски. Алвин понимал всю справедливость этих требований, но тем не менее ему хотелось как можно скорее узнать, что же было в записке Алана.

Однажды Рорден отправился в административный центр города, и Алвин остался в хранилище один. Искушение было велико, и он приказал Ассоциатору найти записку Алана.

Когда Рорден вернулся, он нашел перепуганного мальчика, пытавшегося понять, почему все машины парализованы. К огромному облегчению Алвина Рорден только рассмеялся и набрал серию комбинаций, которые устранили остановку. Затем, обернувшись, он обратился к виновнику:

— Пусть это будет тебе уроком, Алвин! Я ожидал чего— либо подобного, поэтому заблокировал все цепи, к которым не хочу тебя допускать. Блокировка остается до тех пор, пока я не решу, что ее можно убрать.

Алвин смущенно улыбнулся, но ничего не сказал. С тех пор он больше не предпринимал никаких попыток узнать то, что ему не следует.

Глава 3 МОГИЛА ЯРЛАНА ЗЕЯ

В течение трех лет Алвин напоминал иногда Рордену о цели их работы. Время шло довольно быстро, ведь столько всего нужно было узнать, а сознание того, что цель достижима, придавало Алвину терпение. И вот однажды, когда они пытались согласовать две противоречивые карты древнего мира, главный Ассоциатор неожиданно подал сигнал.

Рорден поспешил к машине и вернулся с длинным, исписанным сверху донизу листом бумаги. Быстро просмотрев его, он с улыбкой взглянул на Алвина.

— Скоро мы узнаем, открыт ли еще первый путь, — спокойно сказал он.

Алвин вскочил с кресла, разбрасывая карты в стороны и нетерпеливо воскликнул:

— Где он находится?

Рорден улыбнулся и усадил его на место.

— Я заставлял тебя ждать не потому, что мне этого хотелось. Ты действительно был еще слишком мал, чтобы покидать Диспар, даже если бы мы знали, как это сделать. Но это не единственная причина, по которой тебе пришлось ждать. В тот день, когда ты впервые пришел ко мне, я дал машинам задание обнаружить в записях, пытался ли кто-нибудь со времени Алана покинуть город. Я считаю, что, возможно, ты — не первый, и оказался прав: пытались многие. Последняя попытка зафиксирована около пятнадцати миллионов лет назад. Все они действовали очень осторожно и не оставили никаких следов —и тут я чувствую влияние Алана. В записке он подчеркивает, что только идущие самостоятельно смогут найти выход, и мне пришлось изучить много путей, заканчивающихся тупиками. Я знал, что секрет тщательно спрятан, — и все же не настолько тщательно, чтобы его нельзя было разгадать.

Около года тому назад я сосредоточил все свои мысли на транспорте. Очевидно, что Диспар должен был иметь множество связей с внешним миром, и, хотя порт уже столетиями погребен под песками пустыни, я считаю, что должны существовать другие способы передвижения. С самого начала я обнаружил, что Ассоциатор не отвечает на прямые вопросы, должно быть, Алан наложил блокировку, так же как я сделал это когда-то для тебя. К несчастью, его блокировку я устранить не мог, поэтому мне пришлось использовать другие методы.

Если наружная транспортная система когда-то и существовала, то сейчас от нее не осталось никаких следов, а значит, ее тщательно скрыли. Я дал Ассоциаторам задание просмотреть все наиболее существенные работы, проводившиеся в городе со времени начала записей, и получил сообщение о создании центрального парка. Алан и здесь приложил свою руку. Как только появилось его имя, машина перестала вести поиск и выдала имеющуюся информацию.

Рорден взглянул на лист, перечитывая его содержание, и произнес:

— Мы всегда считали, что пути заканчиваются в парке, — это казалось естественным. Однако это сообщение говорит, что парк был создан спустя миллионы лет после основания города. Поэтому движущиеся пути вели куда-то еще.

— Может быть, в аэропорт?

— Нет, над городом никогда не были разрешены полеты, разве что еще до создания движущихся путей. Но тогда не было и Диспара. Послушай, что говорится в записке Алана:

«Когда пустыня поглотила порт Диспара, была создана аварийная система из оставшегося транспорта, которая вскоре была закрыта Ярланом Зеем, создателем парка. Этой системой практически не пользовались со времен начавшейся миграции».

Алвин выглядел несколько озадаченным.

— Мне это мало о чем говорит, — произнес он.

Рорден улыбнулся.

— Ты слишком часто разрешал Ассоциатору думать за себя, — с мягким упреком заметил он. — Как и во всех записках Алана, в ней много информации намеренно зашифрованной, чтобы ее не смогли прочитать случайные люди. Однако, мне кажется, сведений она содержит достаточно много. Имя «Ярлан Зей» тебе о чем-нибудь говорит?

— Кажется, я понимаю, — медленно произнес Алвин. — Вы имеете в виду Памятник.

— Да, он находится точно в центре парка. Если проследить линии движущихся путей, все они пересекаются там. Возможно, что когда-то они действительно сходились в этой точке.

Алвин был уже на ногах.

— Пойдем посмотрим! — воскликнул он.

Рорден покачал головой.

— Ты много раз видел могилу Ярлана Зея и не замечал в ней ничего необычного. Тебе не кажется, что перед тем как идти, неплохо было бы еще раз расспросить машину?

Алвину пришлось согласиться. В ожидании результата он принялся читать сообщение, уже выданное Ассоциатором.

— Рорден, — наконец произнес он, — что Алан имеет в виду, когда говорит о миграции?

— Этот термин, довольно часто используется в первых записях, — ответил Рорден. — Он относится ко времени, когда другие города начали приходить в упадок, и человечество направилось в Диспар.

— Тогда «аварийная система», где бы она ни находилась, должна вести к другим городам?

— Наверняка.

Некоторое время Алвин размышлял.

— Так вы считаете, что если даже мы найдем систему, она приведет нас лишь к разрушенным городам?

— Сомневаюсь, что она приведет даже к ним. Когда города покидали, машины были отключены, и сейчас их должна покрывать пустыня.