Решение Сципиона отправить свою двадцатитысячную армию в Испанию до сих пор является темой горячих споров стратегов и историков. Первоначально под римским командованием в Цизальпинской Галлии находилось приблизительно 20 тысяч пеших воинов и 1500 всадников, хотя к моменту прибытия Сципиона армия была в довольно плачевном состоянии из-за борьбы с галлами. Ганнибал уже успешно прошел через Галлию, и ожидалось, что ориентировочно в ноябре он спустится в Италию. Если бы Сципион вернулся в Италию со своей армией и отправился в Цизальпинскую Галлию, в его распоряжении была бы армия из 40 тысяч пеших воинов и 4000 всадников, причем только половина из них не участвовали в боях с галлами. С этой армией Сципион мог встретить Ганнибала, когда он спустится с Альп. Но Сципион принял командование «армией, еще не пришедшей в себя от недавнего поражения, нанесенного галлами».[315] Это были жалкие остатки огромной армии — не более 15 тысяч пеших воинов и несколько сотен всадников, — которая понесла огромные потери за три месяца борьбы с галлами.[316] Рим, не отправляя в Галлию новую армию, вручил судьбу неопытных и деморализованных солдат офицеру, принявшему командование за несколько недель до появления Ганнибала. Решение Сципиона было одной из самых серьезных ошибок в этой войне.

Семпроний по-прежнему бессмысленно тратил время, преследуя карфагенских рейдеров, пока не был отозван с Сицилии. Испании, конечно, придавалось большое значение, но основное внимание было приковано к Италии. Только угроза, нависшая над Карфагеном, заставила Ганнибала покинуть Италию. Если бы Рим укрепил легионы в Цизальпинской Галлии, приказав остаться там армии Сципиона, вместо того чтобы отправить ее в Испанию, у Рима бы хватило сил, чтобы справиться с карфагенской угрозой, как только армия Ганнибала появилась в Италии, измученная переходом через Альпы. Если бы в то же время Семпроний получил приказ немедленно вторгнуться в Африку, то Ганнибал, возможно, отступил в Испанию, собрал дополнительные войска и попытался освободить Карфаген. В этом случае не было бы битвы при Треббии, Тразименском озере и Каннах, и Риму не пришлось бы на протяжении шестнадцати лет вести войну, которая нанесла ущерб экономике и народу итальянского полуострова.

Переход Ганнибала через Альпы называют «одним из величайших подвигов в истории войны».[317] Если это так, то не потому, что Ганнибалу удалось провести армию по обледенелым кручам. Как отметил Полибий, «переход через Альпы, хотя трудный и тяжелый, был возможен».[318] Галльские племена, в том числе послы, прибывшие к Ганнибалу, часто переходили через Альпы с семьями, животными и имуществом, не испытывая тех ужасов, которые пришлось пережить армии Ганнибала.[319] В 225 году до н. э. гезаты перешли через Альпы, чтобы помочь бойям и инсубрам в борьбе против римлян. В 207 году до н. э. огромная армия во главе с Гасдрубалом без труда перешла через Альпы.

Согласно Полибию, у Ганнибала было 38 тысяч пеших воинов и 8000 всадников, когда он форсировал Рону[320], но он потерял почти половину армии во время перехода через Альпы, появившись в Италии с 12 тысячами африканских пеших воинов, 8000 испанских пеших воинов и «не более чем с шестью тысячами всадников».[321] Основной причиной потерь Ганнибала в людской силе было дезертирство. Между Пиренеями и Роной, если верить Полибию, без вести пропали 33 тысячи воинов. Остальные потери следует отнести за счет холода, нехватки продовольствия и, в меньшей мере, редких нападений галлов. Если мы согласимся с утверждением Полибия и Ливия, что Ганнибал вышел из Нового Карфагена с 90 тысячами пеших воинов и 12 тысячами всадников, то к тому времени, когда он подошел к Пиренеям, он потерял по разным причинам примерно 22 тысячи воинов (отправил в распоряжение другого лица, отправил домой или из-за дезертирства). В оставшиеся месяцы до прибытия в Италию Ганнибал потерял 4000 всадников и 50 тысяч пеших воинов в боях, из-за дезертирства, болезней и истощения; потери конницы составили 50 процентов, а пехоты — 88 процентов.[322]

Длительный поход и переход через Альпы можно рассматривать только как настоящую катастрофу. Удивительно, что галлы были готовы присоединиться к этой измученной, полуголодной армии, командующий которой успел потерять столько воинов только на пути в Италию.

Так почему же переход Ганнибала через Альпы называют «одним из величайших подвигов в истории войны»? Благодаря стратегии Ганнибала. Начиная свой поход из Нового Карфагена, Ганнибал, конечно, знал, что ему придется совершить зимний переход через Альпы. Он был готов предположить, что рискует, выигрывая время для реализации других пунктов стратегического плана, и его стратегия может принести успех, а может закончиться провалом. Как показали события, он добился цели. Восстание галлов в долине По задержало прибытие Сципиона в Галлию ровно настолько, чтобы Ганнибал смог спокойно перейти через Пиренеи, а набеги карфагенян с моря на Сицилию и италийское побережье заставили Семпрония отложить вторжение в Африку, что позволило Ганнибалу прибыть в Италию в то время, когда Семпрония отозвали на помощь Сципиону. Если бы события сложились иначе, Ганнибал, возможно, не стал совершать переход через Альпы; вместо этого он отправился на помощь Карфагену, который был атакован армией Семпрония. Ганнибал рассматривал зимний переход через Альпы как необходимую жертву ради выполнения стратегического плана в целом. Но даже в этом случае он едва ли ожидал, что понесет такие огромные потери.

Приблизительно в начале ноября Ганнибал вышел на равнину в Северной Италии. Он спустился с гор на землю тавринов (территория вокруг современного Турина).[323] Прежде чем обратиться к местным племенам за помощью, Ганнибал дал возможность армии отдохнуть несколько дней. Он отчаянно нуждался в воинах и продовольствии. Успех в войне зачастую зависит от правильного понимания среды, в которой ведется война. В случае Ганнибала все зависело от того, удастся ли ему убедить галлов присоединиться к нему, чтобы пополнить изрядно поредевшие ряды его армии, прежде чем он встретится с римлянами. Кроме того, успех зависел от способности Ганнибала уговорить галлов оказывать помощь на протяжении всей войны. Если бы Ганнибал ошибся, и галлы не вступили в войну, то все его затраченные усилия были бы бесполезны.

Ганнибал выяснил, что таврины воюют с некоторыми галльскими племенами. Когда на его предложение дружбы таврины ответили отказом, Ганнибал окружил главный город тавринов и после трехдневной осады захватил его. Он беспощадно расправился с населением и внушил соседним племенам такой ужас, что они вскоре согласились оказать помощь Ганнибалу и его армии. Этот эпизод положил начало заботливому обхождению (и случавшемуся время от времени уничтожению) галльских племен, чтобы переманить их на свою сторону.

Публий Сципион упустил возможность заставить Ганнибала вступить в бой, когда он спустился с гор с истощенной армией. Согласно Полибию, Сципион прошел через Этрурию, принял командование армией Манлия, продолжил движение к долине По и, «разбив лагерь, стал ждать врага, горя желанием вступить с ним в бой».[324] Почему Сципион не подошел ближе к Турину? Сципион был осторожным, возможно даже излишне. Если бы он пришел на землю тавринов, он отрезал бы себя от областей, которыми владели римляне, и оказался на вражеской территории. Возможно, он не мог забыть о том, как галлы одержали победу над армией Манлия. В любом случае упущенная Сципионом возможность вступить в бой с истощенной карфагенской армией позволила Ганнибалу дать отдых воинам, одержать победу над несколькими местными племенами и пополнить ряды своей армии до вступления в бой с римлянами.