Хе, хе, хе! Вот теперь то, я как раз осознавал ясность соз­нания и ПОЛНОСТЬЮ понимал, что со мной бархатным го­лосом разговаривал — САМ ДЬЯВОЛ!.......................

По краю балкона и упираясь руками в потолок, я осто­рожно отправился на помощь СВЕТе, которая раскачивалась от каждого дуновения ветерка, на тонкой палке прибитой двумя гвоздями. Мало того, каждый новый шаг по краю бал­кона становился всё труднее и труднее, как будто, кто то дер­жал меня крючком за спину и я балансировал как эквилиб­рист в цирке...

Если до ПРЫЖКА в ЗЕЛЁНКУ меня наверно балансиро­вали силы патриарха ТИХОНА, то теперь противоположные структуры тянули в АД. Лишь в самый последний момент, я дотянулся до палки «ШУГНЯКА ГОЛУБЕЙ», долбанул её Свету и мы рухнули на кафельный пол балкона.

Света тут же стала блевать, она блевала и плакала, мне ее стало жалко. Я перевязал ей раны и промыл спиртом, потом мы вместе сидели на кровати и голые прижавшись к друг дру­гу, постоянно дрожали от страха...

На улице раздавались шумы большого города, а мы об­нимались и дрожали от страха. Я в который раз обнаружил в холодильнике батл «Жигулевского» пива, его мы тоже выпи­ли. Мне стало хорошо, а Света снова стала блевать, мне снова ее стало жалко, от жалости я почему-то возбудился и дико ее отпорол. Когда я ее порол, она плакала, это было очень здо­рово, флеш бэк отступил...

В догонку хочу сказать еще: если вдруг вам подсыпят транквилизаторов, то лучше всего выпить много чая, проблеваться и находиться дома. Сбить остаточные действия тран­квилизаторов можно алкоголем, желательно пиво или вино. Но употреблять алкоголь можно только через три или четы­ре часа после колес, когда вы уверены, что завершилось их активное действие, иначе будет АД.

После окончания школы, наш певец и басист ушли в ар­мию, мы остались вдвоем с барабанщиком Моргом. Я остал­ся один в большом городе и не понимал, что теперь делать с музыкой....

Вообще, 1984 год был самым х...вым, так как Черненко запретил весь рок и посадил в тюрьму многих деятелей этого направления. Тогда в СССР творилась черненковско-андроповская очковтирательская вакханалия за укрепление боль­шевистской системы и против рок-музыки. Вместо того что­бы поднять экономику путем внедрения прогрессивных тех­нологий и улучшения комфорта жизни, совковые чиновники обрушили на граждан СССР тупейшие репрессии в виде аре­стов на дневных сеансах в кино, а также отловы работяг, слу­чайно опоздавших на фабрики по производству кала, вени­ков, валенок и модных телогреек из ваты.

В качестве бонуса — урелам и совкам подогнали деше­вую водку «андроповка», что было дешевле брежневской на целых 45 коп., в результате чего 50% СССР спилось. Совет­ским людям было не в кайф усердно работать как неграм за 150 руб. в месяц, без всяких перспектив и элитных развлече­ний. Даже совки возненавидели коммунистов и прокляли их идола — Ленина, а также мифическую дружбу народов. За это совдеповские чиновники устроили охоту на ведьм, а именно на прогрессивных деятелей культуры, ученых, бизнесменов, а также закрыли диско-бары и трибуны для футбольных фа­натов. Повсеместно за этим произволом стояли конкретные люди: по типу мафии Пугачёвой и «Советских композито­ров». Так как молодежь не врубалась в их фуфло, а предпочи­тала рок-музыку, «мафиози от композиторов» залечили ком­муняк: «Рок — это зло, и его надо запретить!»

Секс, Интернет, Булгаков, джинсы, мобильные телефо­ны, спартаковские шарфы и фильмы ужасов также были за­прещены! Многих рок-музыкантов, артистов, писателей и фанатов футбола посадили в тюрьму и психушку. Модных безобидных фарцовщиков, скупавших у иностранцев джин­сы и жвачку для нужд граждан СССР, а также стриптизерш тоже отправили в «пионерские» лагеря. Отряды комсомоль­цев из подразделение КГБ «БЕРЁЗА» прямо на улицах аре­стовывали любителей рока, школьниц в коротких юбках, а также громили студенческие рок-концерты, выставки худож­ников, сборища футбольных фанатов и меломанов.

Маразм, который устроили лапотные коммуняки и их подручные — комсомольцы-карьеристы, возможно, был ча­стью спланированной акции по окончательной дискредита­ции жизни в искусственно построенном большевистском го­сударстве СССР, с целью его последующего развала и ацкого ограбления.

С 1984 года всех рок-музыкантов, обязали петь 80% ре­пертуара советских композиторов и лицемерные песни о Ленине. Эти произведения в основном были жутким дерь­мом — удобоваримым лишь для бомжей и задроченных со­ветской властью урелов, обывателей и быдляка. За эфиры в СМИ «Мафия композиторов» получала неплохой куш, часть из которого шла в виде взяток людям из КПСС и силовых ве­домств.

Весь советский радиоэфир и телик заполнили бесконеч­ные ротации уреловских песен Пугачевой, Ротару, «Песняров», «Самоцветов», Паулса, Леонтьева, Гнатюка и проче­го дерьма. Особой популярность пользовался юмор, а также смехопанорамы с участием осточертевшего Райкина и съез­дов КПСС.

Многие интеллигентные люди, молодежь, а также те, кто пьет водку, вынуждены были покупать в аптеке беруши и черные очки, чтобы не слышать и не видеть весь этот бред. Советская система деградировала до такой степени, что сов­деповские чиновники уже не отличали хорошего от плохого и были озабочены лишь собственным выживанием в смеш­ном застойном болоте Империи Зла. В запрещенных книгах и музыке «Пинк Флойд», «Битлз», «Доре», «Секс Пистоле», «Кисс», «Айрон Мейден» и «АС/ДС» мы пыталась найти свою правду, развлечения и духовные ценности, отличные от официальной омерзительной пропаганды. Многие парни от­казывалась ехать на безмазовую войну в Афганистане, люди шли на улицы, вливаясь в неформальные движения — утю­гов, хиппарей, металлистов и люберов. Таким образом они протестовали против системы — серой и скотской жизни, а своим поведением и диким самодельным прикидом бросали вызов обществу послушных совковых людей-рабов — винти­ков дремучих механизмов.

...Так вот, Москва 1983 года была полностью зачищена от футбольного фанатизма и хиппи, тусовочного народа было крайне мало, тем не менее мы постоянно тусили в местах сбора так называемой неформальной молодёжи.

Таких мест было несколько, парк перед метро «Чистые пруды», памятник Крупской — метро «Тургеневская», Пуш­ка, чайная напротив «Интуриста» на Тверской, Гоголь на Ар­бате. В этих местах мы периодически находили новых инте­ресных людей, но при этом всегда рисковали попасть в лапы БЕРЁЗЫ. В период 1983 по 1985, меня арестовывали 13 раз. Странствуя по старой Москве, мы настолько изучили город, что могли с закрытыми глазами дойти до любой улицы и пе­реулка...

Мы ездили в основном на «Чистые пруды» и «Тургенев­скую», с нами всегда был наш спонсор — ТОЛМАЧ. Этот па­рень занимался фарцовкой, спекуляцией книг и ростовщичеством, он был прирожденным барыгой. В свободное от биз­неса время он хотел экзотики, философского и вдумчивого общения, посещения подпольных рок-концертов, выста­вок, курения травки и прослушивания Pink Floyd. Нам нуж­ны были деньги на представительские расходы, на посеще­ние модного кафе «Космос», на такси, на запрещенные книги и пластинки. «Наша Экзотика» в виде приключений, трилле­ров и мистических происшествий свернули башню бизнесме­на, и в конце концов он стал отшельником-монахом.

Один раз на Цветном бульваре мы встретили аццкого хиппаря по кличке Столяр. На вид ему было около соро­ка лет, у него был длинный сальный хаер, дурацкие роговые очки и придурошный мятый прикид. Он был полностью бе­зумен, агресивен и загадочный — это было хорошо, я любил поржать. Столяр в течение трех часов нес полную околесицу, про черную магию, сатанизм, а также рассказывал о каких-то секретных экстрасенсах из КГБ, которые влияют на ина­комыслящих. Мы, как завороженные кролики, слушали аццкий бред до самого закрытия метро, а на утро только говори­ли о нём.

Скажу сразу, хиппи не любили Столяра, и в один голос утверждали, что он агент КГБ, сатонист, и что от него надо держаться подальше. Один дурачок, даже говорил, что Сто­ляр может всех заколдовать. Колдовство, сатанизм и КГБ — все это было очень прикольно и экзотично, поэтому мы часа­ми бродили по ночной Москве и с превеликим удовольстви­ем, слушали Столерские бредни.