Поиск
4. Свидание
Села рядом, шубки не снимая,
куталась платком,
говорила: – «за тобой пришла я,
жить ко мне пойдем». –
Спрашиваю: – что с собою взять-то?
что мне уложить? –
отвечала: – «не бери ты платья,
нам не износить». –
Спрашиваю: – что захватим на дом?
что у тебя есть? –
отвечала: – «ничего не надо,
нам не пить, не есть». –
А потом задумалась, вздохнула:
– «Нет, тебе нельзя», –
и в тумане белом затонула
млечная стезя.
Нашей печки горячо дыханье,
ровен огонек –
а в глазах расплывшийся в тумане
серенький платок.
Без тебя мне не носить цветного,
сладкого не есть.
Приходи скорей за мною снова,
чтоб к себе увесть.
5. Она пришла
– Ты готова? так со двора мы,
из чужого – к себе домой. –
– Погоди, есть малыш упрямый,
беспокойный и дорогой. —
– У своей здесь ребенок мамы,
а твоя – тебя ждет со мной. –
– Ты готова — не опечалясь,
от земного проснуться сна? –
– Погоди, кто со мной скитались –
будет им слеза солона. –
– У твоих и свои остались,
у меня – только ты одна. –
– Ты готова – от здешних, прежних
без оглядки за мной уйти? –
– Погоди до проталин вешних,
дай подснежнику зацвести. —
– Для чего тебе здесь подснежник?
на могилу мне принести? –
– Ты готова? очнись, воскресни,
ночь кончается, близок свет. –
– Погоди, в неволе, в болезни
мой последний стих не допет. –
– Ты такие там сложишь песни,
для которых и слов здесь нет. –
– Ты готова? – А наша кошка –
искалеченный пыткой зверь?
ей без нас в подполье дорожка,
на голодную смерть.
Не поймет до конца безножка,
почему не отворят дверь. –
И задумалась, и сказала,
легким вздохом грусть затая:
– Кто забудет о твари малой,
позабуду о том и я.
Оставайся, – она сказала
и ушла, неслышимая.
6. Второй прибор
Ушла. Давно ль? Уже четвертый год.
Вернется ли? Наверное, и скоро.
На стол я ставлю чайный обиход:
две чашки, две тарелки, два прибора.
За каждым, кто займет второй прибор,
слежу, как тень: похоже? непохоже?
и трехголосен всякий разговор:
она б не так, она бы так же, то же.
Воспоминаний цепь, кольцо к кольцу,
нижу в чужих улыбке, взгляде, жесте –
так зверь домашний к новому лицу
доверчиво идет на старом месте.
И поздним вечером, когда ни стук,
ни зов покоя не нарушит, знаю –
для запоздалых, для озябших рук
второй прибор я на ночь оставляю.
О память, память! в мира немоте
лишь ты внятна мне, требуя расплаты.
В твоих полях колосья зреют — те,
что сеяны любовью в час утраты.
Придет пора – и ляжет сноп под цеп,
и, камнем смолот, соли пьет раствор он.
И я на стол поставлю встречи хлеб
перед вторым – вновь занятым – прибором.
7. «Так посмотреть, чтоб ясно стало вдруг…»
Так посмотреть, чтоб ясно стало вдруг,
Что не жил до сих пор и вот – родился.
Так улыбнуться, чтобы ослезился
Проталинами вплынь остылый луг.
Так прошептать, чтобы внезапный гром
Ударил по сердцу блаженным страхом,
Июльским вновь опламенив шарлахом
Ноябрьского солнца блеклый хром.
И так вздохнуть, единый раз вздохнуть,
Что и разлука вечная отпрянет,
И бедная любовь из гроба встанет
И об руку пойдет в обратный путь.
«За часом час, за годом год уносит...»
За часом час, за годом год уносит
Разлуки неминучая река.
«Постой, постой» – тревожно сердце просит,
«За мной, за мной» – звучит издалека.
Всё меньше близких остается рядом.
Всё больше милых где-то впереди.
О. если бы увидеть зорким взглядом –
Кто на ближайшей стал очереди?
Чтоб знать, к кому прижаться на прощанье,
Кого в тоске не выпускать из рук –
Пока волна последнего молчанья
Не залила родного сердца стук.
Но край обрыва скрыт от нас цветами.
За ними – бег смывающей реки.
А мы идем и тратим, не считая,
Немногие останные деньки.
ПОПУТЧИК
Брызги ветра и дождевая пыль.
Сверху мгла, а снизу непролазно.
И попутчик сбоку неотвязно
Невегласит диковинную быль.
– Ты зачем же пошатилась с людьми,
Выходица из земного лона?
Древнее исчадие дракона,
Имя грозное у туч перейми. –
Что ворчит он? некстати, ни к чему…
Что уж там… да где уж там… куда там…
– Слышишь, как тебе гремит раскатом
Рык призыва в заоблачном дому? –
Мне сюда, на трамвай, в универмаг –
Деньги, ключ, пропуск в распределитель,
Сгинь ты, бес-говорун-соблазнитель,
На погибель не толкай меня, враг.
– Где погибель? посмотри, как бела,
Встав до неба, снежная морщина,
Зелен замуруд – хребта горбина.
Ты ведь тоже там сначала была.
Вот он двинет, вот он вздыбит чешую,
Рухнет мир в обвал каменоломни. –
– Не толкайтеся, гражданка! –
Вспомни, Вспомни, вспомни днесь отчину свою. —
Да не дамся я лиху-ворожбе,
Я бегом домой, я на лежанку.
Так с попутчиком веду побранку,
Дожидая трамвая буква Бе.
Ох, боюсь, лукав, силен хитрый враг –
Выманит меня он беззаконно,
Кинет в пасть зубчатую дракона –
Да и посвистом взвеет снежный прах.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: