При этих словах фигура старца посветлела, на миг стала прозрачной и бесследно исчезла, растворилась в воздухе.

Председатель конгресса Владь Ильин встал из–за стола и торжественно произнес:

— Для вас, ученых, воочию видевших переход в другое измерение, где находится параллельный неомир, нет большего доказательства в его существовании. У вас на виду он шагнул от нас, как бы «надмир». Это произошло не на видеоэкране, где возможны кинематографические фокусы, а на самом деле. Нам передана Миссия посланца высшей цивилизации подготовить наш «недоразвитый мир» с его нынешней варварской культурой к такому подъему общей нравственности, когда станет возможным единение неомира с нашим, как и с древним прамиром. Нам отведено для этого по сбывавшимся всегда предсказаниям Нострадамуса тысяча семьсот лет. Это не просто, но усилия всех прогрессивных людей, начиная с нашей маленькой группы, «неоапостолов», должны быть направлены на искоренение человеческой агрессивности, к полному отказу от нарушения основных норм сосуществования людей, называемых заповедями, словом, поднять общую мораль до того уровня, когда единение с неомиром не принесет тому бедствий, привычных нам ныне. Я призываю вас всех с этой минуты служить Великой Миссии, близкой с основами христианства.

Потрясенные, выходили из банкетного зала академики Международной Академии информатизации. Отныне эта информатизация превращалась в проводника высшей морали.

Со странным чувством проходили они между столиков, где нарядные дамы и сопровождающие их мужчины как ни в чем не бывало заказывали блюда, вина, разговаривали, смеялись, не подозревая, что только что произошло рядом с ними. Непросто будет убедить их, да и все многомиллиардное население земного шара, какое будущее должны они готовить своим потомкам.

Имма шла, пробираясь между танцующими, вместе с отцом и сыном Муромцевыми. Они миновали вестибюль и остановились перед лифтом.

— Я всей душой на стороне старца и, казалось, во всем его понимаю, кроме одного… — задумчиво произнесла Имма.

— Кроме чего? — живо откликнулся Илья.

— Как может быть время разным у миров, когда–то бывших едиными?

— О, это просто представить не только нам, физикам, но и биологам.

— Что же они должны представить?

— Вообразите миры как бы на вращающемся диске. Представьте себе скорости в разных местах на нем, подобные быстроте течения времени в параллельных мирах. Разное течение времени в них подтвердилось, когда обнаружили, что в месте посадки загадочных зондов точные хронометры отстают в сотни раз по сравнению с их показаниями в другом месте. На целых две секунды в сутки!

— Почему часы запаздывали? — вмешался генерал. — Раз время быстрее у них течет, то в оставшемся от их зонда силовом поле хронометр наш должен убегать.

— Наоборот, отец. Если за сутки наш прибор отстал, это означает, что в чужом мире за сутки успели прожить на две секунды больше. А за время существования планеты убыстрение их жизни выразится в десятках тысяч лет.

— Я поняла, что не в этом главное, а в том, чтобы догнать в нравственности неомир, — сказада Имма, — и ради этого всем нам стать, как сказал Ильин, апостолами, борющимися за новую мораль, присущую неомиру уже сейчас.

— А нам отведено на это тысяча семьсот лет, — уточнил генерал.

— Придется передавать эстафету из поколения в поколение.

— Вам и начинать, Имма Сергеевна Аникина, — сказал генерал.

— Аникина — самое подходящее для такой задачи имя. Как хотите читайте, хоть справа налево, хоть наоборот, — задорно заявила Имма.

— И правда! — согласился Илья, прочтя фамилию Иммы в обе стороны.

Открылась дверца лифта. Илья и Имма вошли в него, а генерал сделал вид, что запоздал, оставив молодых людей одних в кабине. Илья понял его и поднес руку к цифре нужного Имме этажа.

— Чтобы передать нашу Миссию детям, придется выходить замуж, но фамилию не менять. Вы согласны? Не правда ли?

— Конечно, согласен, — ответил Илья. — Кто же откажется от собственного счастья.

Имма пожала ему руку.

— Кофе будем пить у меня, — сказала она. — Генерал не обидится?

— Он давно все понял, — заверил Илья.

— А ты?

— Еще раньше! У кого и за какую цену приобрел мистер Рок идею фотосинтеза и результаты «журналистского расследования».

Дверца лифта открылась, как бы приглашая счастливую пару войти в новую жизнь, которая начиналась отсюда.

Имма и Илья, прильнувшие друг к другу, едва успели выскочить.

Утром, вернувшись в общий с отцом номер, Илья сказал:

— Знаешь, отец, мы с Иммой решили не ждать тысячи семисот лет, и на нашем с ней «Диске времени» единение уже наступило!

— Знаю, — усмехнулся в усы генерал. — В единении — сила!

Свадьбу Иммы Аникиной и Ильи Муромцева справляли в том самом зале ресторана, откуда шагнул в другое измерение загадочный старец Наза Вец.

Об этом вспоминали между звонкими тостами, превозносившими и жениха, могучего былинного богатыря, награжденного Нобелевской премией по физике, и невесту, видного ботаника, легкую, воздушную «обитательницу лесов с покрытыми цветами опушками». Она сияла всем своим существом от искрящихся глаз до переливных бриллиантовых огоньков бесценного колье на тонкой и нежной шее.

Посаженым отцом ее был, рядом с генералом Муромцевым, прежний космонавт президент Общей России Владь Ильин.

Поднимая очередной бокал, он говорил:

— День этой свадьбы — начало борьбы за совершенство человека в нашем мире, за его нравственную красоту и презрение к злобе и ненависти. Мы, объявившие себя «неоапостолами», имеем могучих союзников, у которых та же цель совершенствования человека. И я прошу нашу обаятельную невесту поделиться результатами ее первых шагов в объединении всех прогрессивных сил нашего времени.

Имма, смущенная, но радостная, начала с того, что сняла с себя драгоценное колье и передала его Владю Ильину.

— Пусть это будет первым добровольным вкладом в создание Центра, призванного объединить все общественные и религиозные течения, стремящиеся к одухотворению и развитию человека, к торжеству Добра над Злом. Пусть различие в обрядах религиозных течений не будет причиной кровавых распрей. Я осмелилась обратиться от имени задуманного Центра к Папе Римскому, к православным Патриархам всей Руси и Константинопольскому, к Далай Ламе и пастырям различных исламских и христианских общин и сект, а также к философам материализма с призывом объединить наши усилия. Ответы были самыми положительными. Все пастыри и общественники высказались за неуклонное соблюдение основной заповеди человеческого сосуществования «НЕ УБИЙ», проявив готовность к возможному единению с более развитой человеческой культурой в ином измерении. Все они согласились быть участниками Всеобщего Центра…

Она не успела назвать этот Центр из–за взрыва возгласов, сопровождавших появление в распахнувшихся дверях знакомой всем фигуры седобородого старца в серебристой одежде до пят.

— Профессор Наза Вец! Откуда вы? — воскликнула Имма.

— Моя прелестнейшая леди! — отозвался старец. — Я с вашей свадьбы золотой спешил поздравить вас с супругом с началом светлого пути…