В городе протяженностью 10 километров проживало огромное число египтян различного общественного положения, занимавшихся самыми разными делами, и некрополь был им нужен тем более, что египтяне верили в загробную жизнь. Первостепенной задачей всякого египтянина, вне зависимости от его положения в обществе, было построить себе гробницу, причем более крепкую, чем его земное жилище, – то есть неподвластную времени.

В городе должны были предавать земле и священных быков Мневисов, которым поклонялась царская чета. Но их там тоже не обнаружили…

Гробница Аперхела, погребенного в Саккаре, интересовала ученых с самых разных точек зрения. Этот высший сановник, прославившийся в конце царствования Аменхотепа III и при Аменхотепе IV – Эхнатоне, был отцом Уйи, главного колесничего и вербовщика воинов в военное время. Советника Аперхела называли также «отцом бога Атона». В его скальной гробнице на ярлыках глиняных кувшинов, относящихся к десятому году царствования Аменхотепа IV, и на некоторых восхитительных предметах погребальной утвари значатся имена Тэйе и Аменхотепа III. Стало быть, царская чета действительно жила в Ахетатоне.

В гробнице Рамоса, в Долине Вельмож, Западные Фивы, сохранились образчики двух разных форм искусства, поскольку стены в ней были большей частью расписаны при Аменхотепе III, а стену в глубине первой залы, отшлифованную не до конца, расписали уже при Аменхотепе IV – Эхнатоне и Нефертити – их образы запечатлены там в рисунках в сиянии лучей Атона.

Амарнское искусство предполагает изображение бытовых сцен, более привлекательных, нежели традиционные сюжеты эпохи Аменхотепа III. Впрочем, из этого вовсе не следует, что новый стиль распространился по всему Египту. Так, в Фивах сохранился свой стиль, как и в Мемфисе, где при Аменхотепе IV жизнь била ключом, или же в Мединет эль-Гуробе (нынешнем Эль-Файюме), где любила бывать царица Тэйе. Именно там было обнаружено письмо управляющего Ипи, а также надписи, сделанные наложницами гарема.

С давних пор эта тема и правда вызывала столько вопросов, что Тутанхамон превратился в подлинный миф. Тутанхамон мог быть сыном Аменхотепа IV – Эхнатона или Аменхотепа III. А его матерью могла быть наложница Кэйа или Нефертити. Тутанхамон сам упоминает о своем «отце» в росписях на львах, извлеченных из-под земли в Солебе и ныне выставленных в Британском музее. И упоминает он об одном только Аменхотепе III. А коли так, к чему лишние вопросы? Да, но вся загвоздка в том, что слово «отец», как мы помним, могло иметь более общее значение, чем просто «предок». В амарнской гробнице Аменхотепа IV – Эхнатона были обнаружены фрагменты саркофага из красного асуанского гранита. Но никаких сведений о жизни усопшего на них запечатлено не было.

Трудно представить себе, что матерью Тутанхамона была Тэйе, учитывая ее возраст к тому времени, когда он появился на свет. Если же матерью Тутанхамона была Нефертити, его изображали бы вместе с ее шестью дочерьми во всех семейных сценах. Однако же ни в одной из них царевича рядом с Нефертити не увидишь. А значит, будущий царь мог быть сыном лишь наложницы либо второй царской жены, занявшей, вероятно, место первой.

Весьма гордившийся своим отцом Аменхотепом III Аменхотеп IV – Эхнатон велел изобразить себя вместе с ним на стеле в Асуане – у входа в царскую резиденцию Старый Порог. Тем более что они вдвоем поклонялись там Атону.

Макетатон умерла спустя некоторое время после того, как ее родители отпраздновали в Ахетатоне двенадцатую годовщину своего царствования. И похоронили ее в гробнице отца. Со смертью Макетатон связана еще одна тайна, потому что на рисунках и прочих изображениях видно: ее родственники как будто оплакивают девушку, скончавшуюся во время родов. Выходит, Макетатон отошла в мир иной, когда рожала. Но от кого она зачала? Многие думают – от родного отца, который, по-видимому, сделал ее царской женой.

Ее сестры – Нефернеферуатон, Нефернеферура и Сетепенра – умерли в то же время. Но ни их мумий, ни гробниц найдено не было. Впрочем, место погребения Нефернеферуатон найти, похоже, все-таки удалось, поскольку неподалеку от усыпальницы ее отца были обнаружены погребальные сосуды с ее именем. В таком случае мы имеем дело с недостроенной гробницей. А умерли эти три девушки, вероятно, от чумы.

В живых же из сестер осталась только Анхесенпаатон: это явствует из того, что она стала женой Тутанхамона, после чего взяла себе имя Анхесенамон.

Как ни странно, этот город оставался неизвестным на протяжении столетий. Египтянам, конечно, был не по душе отъезд фараона из Фив, а жрецам Амона и подавно. Хотя Нефертити с Эхнатоном и недолго царствовали в Ахетатоне, легко представить себе, какое великолепие и роскошь окружали их жизнь в новом городе, построенном специально во славу бога Атона. Дворцы, дома вельмож, а также гробницы для знати и членов царской семьи, разумеется, возводили и украшали только лучшие мастера и художники. Однако от семи лет, проведенных в пышных празднествах, не осталось никаких напоминаний, кроме развалин да фундаментов зданий и пустошей. И все же при ближайшем рассмотрении понимаешь, что в этих руинах запечатлен поистине грандиозный поворот в египетской истории или, вернее, невиданное отклонение в сторону.

Первыми, кто узнал о существовании Ахетатона, были исследователи, участники Египетского похода 1798 года [11]. Это место манило и интересовало и многих археологов из числа их последователей. Название же города было обнаружено в располагавшихся по соседству алебастровых копях только около 1830 года. Но поскольку в то время археологи еще не умели читать иероглифы, они решили, будто руины – это все, что осталось от древнеримского города Алабастронополя. Рисунки и письменные отчеты о ходе тогдашних раскопок ныне хранятся в Парижской национальной библиотеке и в Лондоне.

Описание места раскопок и первая инвентаризация находок были сделаны только в середине XIX века, когда в тех краях начала работать прусская археологическая экспедиция. И сегодня копии обнаруженных там живописных сцен и надписей хранятся в Берлинском музее. Позднее в тех же местах проводили исследования французы. Чем не преминули воспользоваться жители ближайших окрестностей и соседних деревень: они подбирали на месте раскопок все, что плохо лежало, и продавали коллекционерам. Так что артефакты, включая целые фрагменты фресок, пропадали в огромных количествах. В 1887 году одно небывалое открытие наконец позволило понять роль, которую играл этот неведомый город. Местная крестьянка как-то наткнулась на послания, которыми обменивались фараоны и азиатские цари, – а чуть погодя к тремстам пятидесяти глиняных табличек прибавился глиняный цилиндрический сосуд с фрагментами писем, в которых упоминались цари Амурру, Библа, Кадеша и Палестины. Также там содержался перечень слов и слогов, которыми пользовались переводчики, владевшие клинописью. Случайно найденная переписка между фараонами и царями Митанни, Хатти и Вавилона действительно велась с помощью клинописи, а не иероглифов, поскольку именно клинопись как форма письменности была принята тогда при составлении государственных документов и писем.