В одежде и с ключом, который, подобно якорю, тянул вниз, плыть было еще тяжелее. Лорелей вынырнула, чтобы глотнуть воздуха, в тот момент, когда ей уже казалось, что легкие разорвутся на части. Она не оглядывалась. Лишь поглядела на корабль Уильяма и нырнула обратно, продолжая сопротивляться надвигавшейся буре и весу ключа. В этот раз Лорелей забралась на парусник с кормы. Собрав последние силы, она добралась до трапа и вскарабкалась на палубу.

Услышав громкий всплеск, девушка поняла, что кто-то на берегу увидел ее и теперь бросился за ней, к кораблю. Лорелей пригнулась и юркнула в каюту. Она стала искать что-нибудь тяжелое, что можно было бы использовать для самозащиты, на случай, если на палубе появится кто-нибудь из контрабандистов. Она нашла тяжелую жердь от кранца. То, что нужно! Теперь пускай только попробуют сунуться сюда. Им не поздоровится!

Лорелей затаила дыхание и приготовилась нанести удар.

Но появилась не голова контрабандиста. Вместо этого она увидела светлые волосы Уильяма.

— Уильям! — Лорелей почувствовала такое облегчение, что выронила жердь и протянула Уильяму руки.

— Слава богу, ты цела! — Насквозь мокрый Уильям забрался на палубу. — Они не сделали тебе больно?

— Они хотели взять меня в заложницы, но я убежала.

В глазах Лорелей причудливо играл цвет штормового неба. Уильяму казалось, что в этих глазах он может утонуть.

— Что произошло? — спросила Лорелей, потянув его за руку и выводя из оцепенения.

— Твой отец пытался их застрелить, — ответил Уильям. — Однако его ружье оказалось незаряженным.

Лорелей опустила голову. Ее длинные мокрые волосы заслонили лицо.

— Я подумала, что он попытается застрелить тебя, — прошептала она, — поэтому вытащила патроны. А еще я была в хижине и унесла оттуда коробку с патронами.

Уильям горько усмехнулся:

— О боже! Я уверен, именно поэтому он и повел их к хижине. Не переживай. Без оружия твой отец будет в большей безопасности. Ты не ошиблась, Лорелей. Если речь идет о сокровищах, он становится безумным и не думает о том, какому риску подвергает не только самого себя, но и других. Могу только догадываться, как тяжело тебе было все эти годы!

Упоминание о сокровищах заставило Лорелей вспомнить о ключе. Она показала его Уильяму:

— Я пришла сюда, чтобы забрать это. Нам надо вернуться на берег, пока не усилился ветер и не началась буря.

— Верно, — оживился Уильям.

Он поставил парусник еще на один якорь, затем вернулся в каюту, чтобы взять немного еды и сухую одежду для них обоих.

— Тебе, конечно, будет великовато, — говорил он, копаясь в резиновом мешке. — Но ночь выдастся холодная и сырая. Вот, держи. Давай я возьму ключ.

Снова вернувшись на берег, Лорелей спряталась в кустах, чтобы переодеться. Она натянула джинсы Уильяма и продела веревку через петли для ремня. Потом, собрав волосы в пучок, надела его байковую рубашку и запасные ботинки.

— Может, моя обувь высохнет, если я оставлю ее на ветру... и набью мхом, — размышляла она вслух.

Уильям рассмеялся.

— Ты отлично выглядишь, — сказал он. — Забудь об обуви. Теперь самое время подумать о том, что мы будем делать дальше: вернемся к хижине и попытаемся помочь твоему отцу или продолжим работу.

Молодой человек пристально посмотрел на Лорелей.

За его спиной над морем сгущались тучи надвигавшейся бури. Последние лучи солнца искрились в светлых волосах моряка, и создавалось впечатление, что вокруг головы его сияет нимб.

— Я не знаю, — задумалась девушка. — Что могут сделать с ним контрабандисты?

— Вряд ли они всерьез заинтересовались кладом, — ответил Уильям. — Куда больше их беспокоят те сокровища, что они должны доставить в Бостон сегодня ночью, — бутылки с ромом. Мне кажется, что они оставят твоего отца в покое и вернутся на свой корабль. Но до тех пор он будет занят, так что мы могли бы продолжить работу.

Лорелей подумала о кладе, ожидавшем их там, под камнем-черепом. Впервые она почувствовала, что богатство близко. И когда она направлялась за ключом, то уже жаждала увидеть сокровища, открыть этот сундук, наполненный золотом и драгоценностями.

— Нам нужно поторопиться, — сказала девушка. — Возможно, это наш единственный шанс. Яму, которую мы выкопали, может затопить.

Уильям сжал ее руку, и они вместе побежали вверх по пляжу к заветному камню.

...Тем временем в хижине отец Лорелей пребывал в неописуемой ярости:

— Говорю вам, у меня есть партнер! Он остался в шахте и сейчас, наверное, уже бежит отсюда с сундуком на своем паруснике. Идиоты! Отведите меня туда, немедленно!

Чернобородый контрабандист курил трубку, откинувшись на спинку стула.

— А где же твоя дочь? — рассмеялся он. — Полагаю, она сбежала вместе с ним?

Брюс с ненавистью посмотрел на бородача:

— Именно так. Скорее всего, именно так она и поступила. У девчонки помутился рассудок с тех пор, как пять лет назад умерла ее мать. Она рехнулась. Думает, что по острову бродит призрак!

Уильям и Лорелей спустились в яму, которую начали копать минувшей ночью. Ветер бешено выл, и верхушки сосен сгибались над их головами. На дне ямы они нашли свои лопаты и вернулись к работе.

В девять часов стемнело. К этому времени яма стала глубже уровня плеч Уильяма и выше головы Лорелей.

Ветер ревел над морем, а волны разбивались о береговые камни.

Уильям зажег лампу и вылез, чтобы взглянуть на «Бороздящий волны», который бросало вверх и вниз, словно простой деревянный ящик. Однако якоря делали свое дело.

Вода поднималась все выше, затопляя берег.

Лопата Лорелей ударилась о нечто твердое.

— Уильям, здесь что-то есть!

— Это сундук? — Уильям в мгновение ока подскочил к ней.

— Нет, известняковая плита!

— Похоже, что здесь они сундук все-таки не закопали. — В голосе Уильяма послышались нотки гнева. — Здесь ничего нет!

— Должно быть! — Мысли бурным потоком проносились в голове Лорелей. — Уильям, а что, если пираты и правда зарыли сокровища в подземных пещерах, как и считает отец, а потом запечатали шахту? Но они также хотели иметь проход, который находился бы ближе к берегу, чтобы было легче снова найти клад, когда они вернутся. Возможно, мы наткнулись на одну из пещер и клад прямо у нас под ногами. — Она подняла кирку. — Попробовать стоит.

Кирка вошла глубоко и застряла в меловом известняке. Лорелей попыталась ее вытащить.

— Дай я попробую, у меня руки сильнее.

Уильям вытащил кирку и снова ударил. Ключ от сундука болтался у него на поясе.

— Смотри, ты пробил дырку! — Лорелей опустилась на колени, держа в руках лампу. — Порода лежит слоями — один на другом. Там большая полость, — возможно, это пещера. О, скорее, Уильям! Пробей отверстие побольше, чтобы все было видно!

Лорелей слышала, как ветер выл вокруг камня-черепа, свистел в ветвях гнущихся деревьев. Казалось, будто ветер кого-то преследует, будто он превратился в некое гигантское животное и вышел на охоту.

Она отошла в сторону, а Уильям взмахнул киркой. На этот раз уже целый кусок известняка отломился и упал в отверстие. Они оба услышали, как он стукнулся о другие камни, лежащие на небольшой глубине.

— Еще один удар вроде этого — и отверстие будет достаточным, чтобы в него протиснуться, — тяжело дыша, произнес Уильям. — Отойди...

Кирка взметнулась в воздух и опустилась с оглушительным треском, — отверстие превратилось в дыру размером с пушечное дуло.

— Посвети-ка сюда! — Уильям старался перекричать шум ветра и волн.

Лорелей просунула лампу в отверстие, насколько позволяла рука, затем легла на живот и заглянула внутрь.

— Это пещера! — крикнула она.

— Что ты видишь? — спросил Уильям. Он не мог больше ждать, — его состояние походило на лихорадку.

— Я не вижу ничего, кроме каменной поверхности. Здесь неглубоко, но похоже, что места очень много. Помоги мне спуститься, а потом передай лампу...

Сначала Лорелей опустила в дыру ноги. Уильям взял ее за запястья, и девушка нащупала дно пещеры. Поверхность была скользкой, влажной и неровной, но вполне твердой.