Его язык глубоко входил в нее, кончиком лаская чувствительные стенки влагалища. Он застонал, и звук эхом отозвался в ее киске, ещё больше усиливая возбуждение.

Ее влагалище начало сжиматься. Она закрыла глаза, полностью сконцентрировавшись на его рте и языке. Его учащенное дыхание и ее стоны и вздохи наполнили комнату, воздух был насыщен запахом секса.

Его язык покинул её, и он снова проник в нее пальцами. Его рот остановился на ее набухшем клиторе и начал жадно сосать его, продолжая движение пальцев.

Она отвечала на каждое его проникновение, покачивая бедрами. Внутри у нее все сжалось, и ему на руку брызнула смазка. Зажмурившись, она задержала дыхание и достигла… достигла…

И с криком достигла вершины оргазма.

Она лежала перед ним, слегка дрожа, он выпрямился и лег на нее сверху. Его член продвигался по складкам её вагины, скользким от смазки. Медленная, греховная улыбка искривила его губы, в тёмных глазах вспыхнул огонь вожделения. Когда его член сильным толчком вошел в нее, он пробормотал: — Помни обо мне, Хейли. Помни обо мне.

Помни обо мне. Голос эхом звучал в ее голове.

Вздрогнув, Хейли резко проснулась и села в кровати. Первое, о чем она подумала, было: «Вау, ну и сон!». И тут же осознала, что она впервые увидела и хорошо разглядела во сне лицо своего любовника.

Красивые, слегка худощавые черты лица и глаза, такие темные, что зрачки сливались с радужной оболочкой. Гладкие черные волосы длинными прядями струились по плечам. Прямой узкий нос и чувственные губы. И ямочки. Она обожала ямочки.

Она поняла еще кое-что, и у нее перехватило дыхание. Впервые за долгое время у сна был хороший конец. Она действительно испытала оргазм вместо того, чтобы в страхе трястись от ужаса.

Дрожащими руками она откинула с лица волосы и прислонилась к изголовью кровати. Сон уже начал исчезать из ее головы, как рассеивается туман под лучами солнца. Но ей хотелось удержать в памяти его лицо, запомнить, как он выглядел.

О боже. Любовник из её сна попросил ее помнить о нем.

И это тоже было впервые.

Всхлип вырвался из её горла. Может ее родственники были правы? Может, она действительно сошла с ума?

Нет! Она отказывалась в это верить.

Сияющий циферблат стоящего около кровати будильника показывал 6 часов утра. Отбросив одеяло, Хейли встала и подошла к окну. Она раздвинула занавески и выглянула во двор. Хотя солнце еще не взошло, птички уже щебетали на дереве прямо за ее окном. Они казались счастливыми, эти маленькие негодники, но им, наверное, удалось поспать больше чем пару часов. Хорошо, что она взяла выходной на работе, вряд ли она была бы на что-то способна. И правда, сомнительно, что она сможет прийти в себя до самой вечеринки.

«Интересно, кто-нибудь заметит, если кексики будут покупные?», пробормотала она со вздохом. Она начала поворачиваться, как вдруг краем глаза уловила какое-то движение во мраке. Она развернулась к окну и с подозрением посмотрела в темноту. Пока она вглядывалась, желудок сжался, а сердце бешено застучало.

Там. За фигурой Франкенштейна в натуральную величину вроде что-то пошевелилось?

Мимо пролетела птица. Хейли подпрыгнула и взвизгнула, схватившись рукой за сердце. Слава богу! То, что у нее на лужайке есть несколько фигурок домовых и привидений, совсем не означает, что там есть и настоящие. «Девочка, ты сошла с ума. И разговариваешь сама с собой. Опять. А это уже явный признак».

На этот раз она отвернулась от окна, спустилась в холл и прошла на кухню, ни разу не оглянувшись. Она взяла стоявший на плите чайник и поставила его в раковину, чтобы набрать воды; тонкие носочки плохо защищали ее ноги от холодных плиток на полу.

Зевая, она поставила чайник на плиту и зажгла конфорку, затем, закрыв глаза и облокотившись на стол, стала ждать, пока вода закипит. Боже, как она это ненавидела. Когда она в последний раз нормально спала ночью?

Очень давно. И эти сны настолько пугали ее, что весь следующий день она была комком нервов, из-за чего ночью она с трудом засыпала.

Это был порочный круг.

Но вчерашняя ночь стала исключением.

Она выпрямилась и открыла глаза. Основная часть ее сна исчезла, как только она проснулась, но он отчётливо стоял у нее перед глазами.

Он был смуглым, красивым и таким чувственным, что её пронизала дрожь.

Но он был только сном.

«Прекращай, Хейли». Она дотянулась до шкафчика, висящего около окна и вытащила кружку. Достав растворимый кофе, она ложкой насыпала немного тёмных гранул. «И перестань разговаривать сама с собой, иначе люди решат, что ты сошла с ума».

Люди уже думают, что ты сошла с ума.

«Заткнись». Она раздражённо вздохнула. Теперь она еще и отвечает сама себе. Она помассировала виски, стараясь избавиться от нарастающей головной боли. Нужно подольше спать, иначе она действительно сойдет с ума.

Сразу после завтрака она приняла душ, оделась и занялась оставшимися делами. У нее же сегодня вечеринка по случаю Хэллоуина, черт бы ее побрал.

Шесть часов спустя Хейли притормозила на подъездной дорожке около дома. Она все еще чувствовала усталость, но возбуждение предстоящей вечеринки уже захватило ее. Она вылезла из машины и нажала на брелок, чтобы открыть багажник. Посмотрев на сумки, она поняла, что ей придется как минимум три раза сходить туда и обратно, чтобы внести все это в дом.

Как всегда, она увлеклась и накупила вещей, которые ей совсем не нужны и пригодятся только сегодня. Но она любила Хэллоуин. Этот праздник более чем все другие как бы возвещает приход нового, скрытого под вуалью старого. Морозный воздух пришел на смену теплому летнему ветерку, листья стали оранжевыми, красными и желтыми, а по телевизору показывали старые фильмы ужасов, которые она так любила.

Возможно, это и объясняет, почему она нервничает сильнее, чем обычно — она смотрит слишком много фильмов ужасов. В одном из пакетов лежит ее любимый фильм — с Кристофером Ли в роли Дракулы. Она даже вздрогнула в предвкушении.

«Ну что ж, сами себя они в дом не принесут», — пробормотала она и вытащила первые две сумки. К счастью, в них оказались в основном пластиковые украшения, поэтому нести их было легко, хотя и неудобно.

Она шла к машине в последний раз, когда у нее над головой пронеслась огромная тень, на мгновение скрыв солнце. Защитив глаза от солнца рукой, она взглянула вверх. Чистое голубое небо, ни облачка.

Но ей не показалось, да и для птички эта тень была слишком большая. А если бы это был низко пролетевший самолет, она бы услышала звук мотора.

И в её поле зрения не было ни одного красно-голубого костюма из спандекса с большой золотой буквой S на груди[1].

Что за черт?

Полная тревоги, преследующей её, она забрала две оставшиеся сумки — с крепированной бумагой и другими украшениями, — вернулась в дом и закрыла дверь на замок. Она жила одна, поэтому надлежащим образом заботилась о своей безопасности. Теперь же, когда у нее волосы встали дыбом от испуга, она стала внимательной вдвойне. Она понятия не имела, что это была за тень, но каким-то образом чувствовала, что лучше ей и не знать.

Она тряхнула головой, насмехаясь над своей паранойей. «Тебе надо спать как следует. Ха, или ты станешь гостем на весёлой ферме и будешь учиться плести корзины, бездельничать и заниматься всякой ерундой».

Она оставила сумки у входной двери и пошла на кухню, по пути сняв куртку и положив её на диван. Она посмотрела на часы — половина первого. Надо быстренько перекусить, прежде чем заниматься виноградом.

Не успела она достать арахисовое масло, как раздался глухой удар по крыше дома. Она посмотрела на потолок, поставила банку на кухонный стол и пошла на звук ударов, доносившихся с крыши. Когда она дошла до гостиной, удары прекратились.

Она затаила дыхание и прислушалась. Сердце громко застучало у неё груди, на шее забился пульс.