— Если дом до сих пор принадлежит семье, почему мистер Дэвис не поселился там после возвращения? — спросил Глюк. — Как по мне, это странновато.

Мистер Дэвис вернулся сюда, когда несколько лет назад в школе открылась вакансия директора. Судя по всему, весь город удивился его возвращению.

— Дедушка говорит, от дома почти ничего не осталось, и его дороже ремонтировать, чем снести и построить новый.

Ко мне с пассажирского сиденья повернулась Бруклин и сощурилась:

— И почему мы решили, что парни там?

Я пожала плечами:

— Это всего лишь предположение. В конце концов, дом практически рядом с тем местом, где Джаред выпрыгнул из машины Кэмерона, к тому же там никто не живет. По-моему, вполне подходящее место для убежища.

— Наверное. Если бы я искала, где спрятаться, то выбрала бы классный старый особняк.

— Можете себе представить? — пробормотала я, думая о Джареде и обо всем, что мы узнали. — Первый парень, который мне по-настоящему понравился, — и надо же! Он может оказаться сверхъестественным вестником смерти. Наверное, мне надо завязывать.

— Завязывать с парнями? — уточнила Бруклин. — Вот это будет новость.

— И все же стоило бы. Надо завязывать, пока не поздно.

— Лор, — начала подруга, скептически морща нос, — чтобы завязать, надо убедиться, что еще действительно не поздно. К тому же мальчики есть мальчики. Они большие, неуклюжие, и у них семь пятниц на неделе, из-за чего они кажутся почти интересными. Какой толк завязывать именно сейчас?

— А вдруг она устала от несбывшихся надежд и бесплодных усилий? — поиграл бровями Глюк.

Я прикинулась обиженной:

— Что ты несешь? Мои усилия очень даже плодовитые.

Глюк рассмеялся, а я задумалась, почему он мне помогает, если не верит ни единому слову. Даже с тренировки ради меня ушел пораньше, чего никогда еще не случалось. Вот уж не знаю, как команда справится без него. Что теперь делать бедным футболистикам? Правда, учитывая, что все мы попали под домашний арест, Глюку просто-напросто пришлось сказать родителям, что он идет на тренировку, и в итоге сбежать к нам.

Старенький «субару» возмущенно заворчал, когда мы проехали по выбоине. Бедняжка. Бордовая краска давным-давно выцвела до серо-бурой, а под грохот и скрипы невозможно было слушать радио. Зато машинка доставляла нас туда, куда нужно.

Глюк снова посмотрел в зеркало заднего вида:

— Думаешь, он и правда там?

— Понятия не имею, — нерешительно пожала я плечами. — Просто не знаю, где еще искать.

— Как бы там ни было, я в игре, — заявил Глюк, стараясь, видимо, убедить меня в своей поддержке. И за это я ему была очень благодарна.

Как раз собиралась сказать друзьям, что вспомнила кое-что еще из видения (имя Джареда, то есть настоящее имя), как вдруг Бруклин восхищенно вздохнула:

— Приехали!

Отложив новости на потом, я посмотрела на открывшееся перед нами огромное испанское ранчо. Земные оттенки двухэтажного здания потускнели со временем. Массивные саманные стены осыпались, выставив напоказ внутренние перегородки из цемента и местной красной глины. Балкон на втором этаже поддерживался гигантскими деревянными колоннами. Говорят, миссис Дэвис часами рисовала там пейзажи.

— Обалдеть! — воскликнул Глюк, полностью разделяя восхищение Бруклин. — Красотища!

— Не то слово. Бабушка говорила, что дом в сороковых построил дед мистера Дэвиса.

Машина остановилась перед двумя почти четырехметровыми деревянными дверьми. Мы выскочили на улицу и прошли по огромному крыльцу на веранду, давным-давно занятую ветками и лозами.

— Нужно было еще один фонарик взять, — запыхтела Бруклин, чуть не споткнувшись и ухватив меня под локоть, потому что именно у меня в руке был единственный фонарик. — Вообще ничего не вижу.

— Серьезно, блин, когда солнце успело сесть? — Я уже несколько раз постучала фонариком по ладони, и он наконец включился, взрезав темноту ярким лучом. — Не помню заката. Который час?

Сбоку зажегся неоново-зеленый свет — Глюк проверял часы на руке.

— Начало восьмого.

— Бабушка меня убьет. — От беспокойства и особо мучительного страха внутренности завязались узлом. — Я же обещала вернуться до темноты.

— Ну, ничего хуже, чем мои родители, она придумать не сможет, — вздрогнула Бруклин. — Когда они узнают, что я опять прогуляла…

Глюк толкнул входную дверь, и она открылась.

— Не заперто. Может, он и правда здесь.

Меня молнией ударила вспышка острого волнения. А вдруг Джаред действительно здесь? Что мне делать? Что ему сказать? «Спасибо, что спас мне жизнь; надеюсь, сотрясение тебя не убило» почему-то казалось слегка тривиальным.

Обыскав весь первый этаж, мы втроем остановились у широкой лестницы, ведущей на второй. Дом находился в удручающем состоянии. Его неумолимо разрушали время и отсутствие внимания и заботы. На полу повсюду валялся мусор. На грязных окнах висели рваные занавески. Наверное, так и выглядят дома с привидениями.

Иными словами, дом был по-своему прекрасен.

— Думаете, выдержит? — спросила я, подозрительно осматривая лестницу.

— На вид должна. — Неуверенный голос Глюка надежд нисколько не вселял. — На всякий случай держитесь ближе к перилам.

Мы стали подниматься наверх на цыпочках, друг за другом, — Глюк, я и наконец Бруклин. С каждым шагом от стен эхом отдавались зловещие скрипы. Доски слегка прогибались под ногами, но этого хватало, чтобы наши желудки подскакивали к самому горлу. Подумать было страшно, сколько сотен пауков плели плотную паутину, висевшую над головой. Я все убеждала себя, что пауки наверняка ушли по своим важным паучьим делам.

Бруклин мертвой хваткой держала меня за руку.

— Ключевые слова сегодняшнего вечера — «экстрим» и «опасность».

— Кровь аж в ушах шумит, — поддакнул Глюк.

Добравшись до лестничного пролета, мы вновь развернули поиски. Причем тщательные, потому что между этажами оказалось много пространства. Однако спустя пять комнат, семь шкафов и две ванные надежда стала таять. Я ошиблась. Джареда здесь не было. Интересно, увижу ли я его когда-нибудь снова?

Отчаянно вздохнув, я открыла дверь в одну из комнат поменьше в конце длинного коридора. На подоконнике сидел темный силуэт, который смотрел прямо на меня. В ту же секунду я узнала Джареда. По всему телу разлился восторг. Я его нашла! Более того, он был жив.

— Джаред! — радостно выдохнула я, но стоило лучу фонарика подняться к его лицу, как колени едва меня не подвели.

Лицо Джареда опухло от синяков и гематом. Кожа была покрыта кровью. От света он сощурился и попытался прикрыть глаза рукой, которая выглядела не лучше лица. Футболка уже не была белой. Из-за крови и грязи она превратилась в нечто, что мог притащить в дом кот сразу после того, как это нечто хорошенько потрепала собака.

— Нашла? — спросил Глюк, вваливаясь в комнату на пару с Бруклин.

Не говоря ни слова, Джаред сплюнул в темноту под ногами, сложил на груди руки и не мигая уставился на меня.

Опустив фонарик, я подошла ближе.

— Я надеялась найти тебя здесь.

Несмотря на всю браваду, на избитом, но красивом лице отчетливо читалась боль. С каждым вдохом Джаред стискивал зубы. Он ничего не ответил, но, кажется, был рад, что я его нашла. Даже как будто гордился этим.

Внезапно в комнате стало светло. Мы все одновременно повернулись и увидели Кэмерона с масляной лампой. Он сидел в углу на старом столе и держал в одной руке ружье, будто сторожил заключенного. Избит Кэмерон был не меньше. Свободной рукой с окровавленными пальцами он держался за бок.

От одной лишь мысли, чем занимались эти кретины последние два дня, во мне вспыхнула ярость. Я так волновалась, так нервничала, а эти гении два дня кряду испытывали друг друга на прочность?!

Я посмотрела на Кэмерона:

— Вы что, два дня дрались?

— То да, то нет, — пожал плечами он.

Я ушам своим не верила. Я тут, понимаешь, тону в беспокойстве и чувстве вины, а они…