По крайней мере, Нулена перестала ощущать себя падшей женщиной, как заявила она. Для неё это было очень важно, и я решил отнестись к вопросу с пониманием. При постоялом дворе пока не было полноценно работающей бани, но за пять «коней» нам наполнили горячей водой бочку, и мы с суженной залезли туда вдвоём. Не надо пошлых мыслей, мы там мылись. И даже не дурачились. Почти. Попытка брызнуть ей в лицо не в счёт. Попытка утопить меня — тоже. Я не стал топить её в ответ, но пообещал, что отомщу. И мстя моя будет страшной! Мстил полночи, практически до потери пульса. Нулене месть очень понравилась. Она состребовала с меня обещание, что утром я отомщу снова. Нет, настолько меня не хватит. И вообще, я человек не мстительный.

Проснулся я от того, что моя любимая выбралась из-под одеяла и мне внезапно стало холодно. «Я на минутку, сейчас вернусь», — прошептала она. Вместо ответа я ограничился лёгким поцелуем и неразборчивым бормотанием. Ещё совсем темно.

Только лампадка с маслом горит над входом. «Включив» ночное зрение, я любовался, как Нулена натягивает на своё стройное тело ночную рубашку. Удобства, если она собралась туда, располагались во дворе, вряд ли туда прилично ходить нагишом.

Нулена уже направилась к выходу из комнаты, как закрывающая его занавеска отошла в сторону. В комнату беззвучно скользнула одетая во всё черное (даже лицо закрыто) человеческая фигура. Они с Нуленой заметили друг друга одновременно. И мгновение смотрели друг на друга, застыв в молчаливом остолбенении. Потом незваный визитёр молниеносно метнулся вперёд, зажал ей рот ладонью и ударил в грудь другой рукой. Нулена приглушенно простонала и повалилась на пол. В руке неизвестный сжимал окровавленный кинжал. Я проревел нечто несвязное, прыгая на него с уже сформированным клинком в своей руке. Мой удар он парировал шутя и тут же ударил в ответ. С большим трудом я отвел его выпад в сторону, но тут он влепил мне ногой в промежность. Темнота расцветилась огнями, и кинжал из моей руки пропал. Локтем свободной руки убийца ударил меня по скуле, потом полоснул по моей груди своим оружием. Целился в горло, но я успел выпрямиться и отшатнуться. Занавеска отлетела в сторону, на пороге возник человек с обнажённым мечом. Один удар — и мой противник упал, обливаясь кровью. Комната внезапно заполнилась людьми, держащими коптящие факела и шумно гомонящими вокруг. Я свалился на колени, скрючившись от боли в отбитых яичках и с трудом смог поднять лицо и разглядеть своего спасителя. Это оказался никто иной, как хозяин поместья, Банден Индарис. Я снова опустил лицо. Мои глаза заливали слёзы, и отнюдь не только от боли. Нулена лежала на спине, на груди её расплывалось тёмное пятно, а на лице застыло выражение лёгкого удивления. В широко открытых глазах отражались огни факелов.

Снова я сижу в комнате, полной народу. Только трупов на этот раз два. К счастью, сегодня меня никто не подозревает в убийстве. Но всё равно приятного мало. Меня снова допрашивал жрец, господин Индарис присутствовал на допросе. В основном их интересовала личность убийцы, но тут я ничем не мог им помочь. Его лицо было мне абсолютно незнакомо. Кроме одежды и оружия, неизвестный обладал только некоторым количеством золотых монет, зашитых в пояс. Золото забрал себе хозяин поместья, как военную добычу, и в качестве компенсации за причинённые неудобства. Зато я узнал оружие убийцы, после того, как я смог его внимательно осмотреть. Точно такой же стальной с серебряной гравировкой кинжал украшал и мой пояс. После того, как кликнули одного наёмника, знающего в этих вопросах, и он обнаружил у убийцы с внутренней стороны предплечья вытатуированный кинжал, мои подозрения подтвердились, — ночной гость состоял в Тёмном братстве. На вопрос, зачем кто-то мог оплатить гильдии наёмных убийц либо мою жизнь, либо жизнь Нулены, я ответил незнанием. Не совсем искренне, — исходя из своего игрового опыта, я мог предположить, кто стоял за спиной незваного визитёра, но не объяснять же это сейчас. В итоге дело закрыли за отсутствием перспектив к раскрытию. В Бал Исра я прожил ещё больше десяти дней, пока родственники Нулены не прибыли, чтобы забрать её тело. Как повязанный перед алтарём, я обладал определёнными правами на имущество убитой. Имущество я разделил по справедливости. Себе взял всю наличность, доклад, написанный для Косадеса, и её амулет, на память. Все остальные её вещи, включая именной вексель, выписанный в Маар Гане за уничтожение моровых тварей, я оставил родственникам.

— Убийца из Тёмного братства? Откуда ты знаешь, что он был из Тёмного братства?

— Я узнал его по татуировке, достопочтенный. Такие есть только у агентов Тёмного братства.

— Тогда тебе лучше написать завещание, уважаемый господин. Или попробовать найти заказчика и убедить его отменить заказ. Тёмное братство не отступается от своих жертв.

Величественный могучий воин, одетый с ног до головы в костяные доспехи и опоясанный внушающим уважение мечом, степенно развернулся и пошёл дальше по своим делам. Эту шутку чёрного юмора про завещание я выслушивал уже третий раз. Как только пришёл в Альд'Рун, сразу обратился к первому же попавшемуся стражу порядка со знаком Дома Редоран на щите. А потом ещё к одному. И ещё. Ни одна собака не упомянула о Апплесе Матиусе и не предложила сгонять на материк, до Морнхольда. Ладно, хрен с ними. Даже если я сейчас доберусь до гнезда Братства в столице Морроувинда и вырежу там всех, включая слуг, рабов и подвернувшихся крыс, Нулену это не вернёт. Пусть лучше присылают ещё наёмных убийц. Будет кому отомстить. Вообще, за те пять дней, что я добирался до Альд'Руна, боль от её утраты немного поутихла. Не исчезла совсем, нет. Но отступила и затихла где-то в глубине души. Родственники Нулены навязали мне попутчика до Альд'Руна, — какого-то паренька, её троюродного не то брата, не то племянника. Ему нужно было отнести тот самый вексель. Поначалу я думал, что этот паренёк будет постоянно напоминать мне о смерти любимой, причиняя боль, но оказалось, что его присутствие, наоборот, странным образом исцеляло мою душу. Я рассказывал Рамесу (так его звали) про то, какая она была замечательная, раз десять, не меньше, до смерти надоел, наверное, но с каждым разом моё сердце разрывалось всё меньше, и, в конце концов, совершенно перестало болеть.

Ладно, довольно о грустном. Давайте я вам лучше хохму расскажу. Я уже не в первый раз упоминаю про костяные доспехи, и вы наверняка уже давно хотите спросить меня, что это за достижение оружейной мысли такое. Очень просто. Берутся кости (лучше всего алита, хотя некоторые ценители предпочитают кагути), расщепляются вдоль, удаляется пористая часть с костным мозгом, потом это дело вымачивается в специальных растворах до приобретения определённой доли эластичности, распрямляется и сушится под прессом. Полученные прямоугольные пластинки обрабатывают на точильном круге до придания нужной формы и толщины, сверлят в них дырочки и насаживают определённым образом на стальную проволоку (ценители голосуют за особым образом обработанные нити, сотканные из паутины гигантских валенвудских пауков). Получается своего рода чешуйчатый доспех, в котором отдельные пластинки перекрывают друг друга в два-три, а то и четыре слоя, гибкий, но отлично держащий рубящий удар мечом или удар стрелы на излёте. Или даже в упор, если стрела не оснащена специальным гранёным наконечником бронебойного действия. Качество защиты… примерно, как у нормальной кольчуги тройного плетения из стальной проволоки, при сравнимом весе и удобстве использования. А возни раза в два больше при изготовлении. Наверное, в древности у данмеров было очень тяжело с металлом, если обстоятельства вынудили их пойти на такие изрыги технологии.

Альд'Рун ничуть не изменился за время моего отсутствия. Большой старинный город, он не обращал внимания на мельтешение двуногих на своих пыльных улицах. Древнее владение Великого Дома Редоран, он был пропитан суровым духом этих гордых воинов. Даже форт легиона Пёстрой бабочки, построенный для контроля дорог, по которым прибывали караваны с необработанным эбонитом из близлежащих шахт, не доминировал над ним, как в Эбенхеэрте, а стыдливо прятался за холмами. Владения Дома Редоран всегда можно узнать по характерной архитектуре. Зализанные «обтекаемые» формы зданий, — способ борьбы с разрушающим действием пепельных бурь на каменную кладку и, частично, результат этого самого действия. Самый выдающийся представитель такого подхода в строительстве — здание Скара, или как тут его ещё называют, Имперского краба. Есть предание, что это действительно панцирь гигантского краба, убитого в какой-то древней войне, хотя, на мой взгляд, это скорее просто известняковая скала, которую древние строители обтесали целиком, придав такую форму. Нам с Рамесом нужно было именно сюда, к управляющей Совета Дома Редоран Нивене Улис. Ему требовалось обналичить вексель, а меня Банден Индарис попросил отнести письмо с отчётом о ходе строительства поселения.