Наконец произнёс:

— Марион, не задавай вопросов, ответов на которые лучше не знать.

— Но почему? — удивилась она. — Что страшного случится, если вы назовёте свою страну?

Зар снова посмотрел на нее… и промолчал.

— Вы ведь не собираетесь сидеть в этой пещере вечно? — задала она другой вопрос. — Что планируете делать дальше? Или это тоже великая тайна?!

Он улыбнулся — печально, одними губами.

— Нет, не собираемся. Как только овладеем языком в достаточной мере, отправимся искать более подходящее жильё. Это первостепенная задача. А дальше будем как-то обживаться.

— На родину возвращаться не думаете?

Зар криво усмехнулся, в глазах отразилась такая боль, что у Марион сжалось сердце:

— Если бы это было возможно!

Вот даже как? Что же у них там такого случилось, что путь домой теперь заказан? А на кого шпионил Лефарт? Похоже, на каких-то врагов. Почему же, убегая, они взяли его с собой? И что там ещё за Абигора? Нет, совершенно ничего непонятно, сплошные загадки.

— А что будет со мной? — задала она самый главный для себя вопрос. — Вы меня отпустите?

Несколько мгновений Зар смотрел не неё.

— Нам нужно новое жильё. Какой-нибудь дом, нельзя же обретаться в пещере вечно. Ты поможешь нам найти его.

То есть так и не отпустят?! Марион даже стало тяжело дышать. Они что, решили вечно держать её при себе?!

02 марта 2002 года

Великобритания, графство Йоркшир

Абигейл приехала к архиву без пяти семь. Но трое мужчин уже дожидались её, стоя возле «Ягуара».

— Доброе утро, — улыбнулся Макс, расположившись на переднем сидении, и задержал на ней взгляд дольше, чем требовали приличия.

Абигейл чуть не забыла, как вести машину. Но, трогаясь с места, постаралась сосредоточиться — не хватало только попасть в аварию.

— Ты наконец скажешь как теперь называется Рамсли? — спросил Дмитрий.

— Форест Тауэр.

Макс отыскал адрес замка во вчерашнем списке и развернул карту Йоркшира. Сидевшие сзади мужчины придвинулись к нему, заглядывая через плечо.

— Дарк, вот это место, — Эрвин ткнул пальцем в карту.

Дарк? Почему Дарк? — опешила девушка. Но спрашивать не решилась.

— Дотуда миль двадцать, не больше, — тем временем прикинул Эрвин.

— Да. А дальше лесное бездорожье, — просветила мужчин Абигейл.

— Расскажешь, как вообще узнала о Самплах? — полюбопытствовал Дмитрий.

— От прабабушки остались их труды. Неполные, конечно, лишь некая их часть, без начала и конца. Я нашла записи на чердаке бабушкиного дома. И меня увлекло — настолько, что я стала пытаться. Сама себе говорила, что это лишь в шутку, развлечения ради. Но когда спустя полгода бесплодных тренировок мне вдруг удалось создать на несколько секунд малюсенький файербольчик — мир перевернулся! Это реально работало!

Абигейл бросила взгляд в салонное зеркало заднего вида. У неё и сейчас, при одном воспоминании о том своем восторге, загорелись глаза.

И в зеркале она встретилась с понимающим взглядом Эрвина.

— Я тоже в первый раз чуть с ума от радости не сошёл! — подхватил он. — Правда, это был не файербол, их я вообще делать не умею.

— Это было сродни первому сексу!.. — с улыбкой поделился собственными воспоминаниями Макс.

— Да ладно тебе — круче! — произнёс Дмитрий, и мужчины рассмеялись.

Абигейл тоже невольно улыбнулась. По крайней мере, они не зануды.

— Мы тебя перебили, извини. Пожалуйста, продолжай, — попросил Эрвин.

— В записях упоминался замок Рамсли. Я стала искать сведения о нём. Кстати, именно это и определило мою будущую профессию, — поведала Абигейл, невольно улыбнувшись. — Не буду утомлять вас рассказом о том, как непросто было что-то нарыть. Но в конце концов я выяснила, что последних хозяев замка обвиняли в колдовстве. Долгое время у властей не было никаких улик — лишь отрывочные сведения о нескольких чудесных исцелениях.

Но потом магов выдал кто-то из их же окружения. И тут уж власти расстарались: навесили на Самплов все возможные и невозможные преступления! Им вменялось, что посредством колдовства они убивали людей, наводили порчу, губили посевы, забирали души умерших. А ещё якобы пили человеческую кровь и на своих жутких ритуалах приносили в жертву людей.

— Видимо, если бы они дожили до двадцатого века, их обвинили бы заодно в развязывании двух мировых войн вкупе с убийством Кеннеди, — саркастически заметил Макс.

— Не исключено, — согласилась девушка. — В общем, 10 июля 1821 года все члены колдовского ордена были казнены. Сначала публичная казнь была назначена на утро, но потом их почему-то решили казнить тайно, еще до рассвета. Конечно, событиями была взбудоражена вся округа. И спустя какое-то время вдруг поползли слухи, что в Рамсли видели приведения колдунов. Мол, возвращаются их неприкаянные души в оплот зла. И тогда замок было решено разрушить. Согласно официальным данным его сравняли с землей. А местные жители в страхе покинули окрестности.

— Куда же тогда мы едем? — с хитрецой поинтересовался Макс.

— В Рамсли, — заверила девушка. — Вы даже не представляете, куда мне пришлось искать ходы, чтобы раскопать истинную историю. Да, замок действительно пытались уничтожить. Однако его не взяли ни огонь, ни пушки! И тогда власти решили просто оставить его в покое. Он так и пустует с 1821 года.

Но несколько десятилетий назад одна компания, торгующая недвижимостью, взялась продать замок. Только они быстро поняли, что с таким прошлым замка им не удастся это никогда. Хитрые дельцы переименовали Рамсли в Форест Тауэр и подделали сведения о нем. Правда, потом эта компания разорилась. Пробовали и другие… Но что-то не хочет замок продаваться. Возможно, покупателям просто не нравится его местоположение — он стоит посреди леса, ни нормального подъезда, никаких коммуникаций, ничего. Да и время сделало свое дело — чтобы жить в замке, его еще ремонтировать и ремонтировать.

— А как же ты выяснила, что Форест Тауэр и есть Рамсли? — спросил Эрвин. — Раз те риэлторы уничтожили все сведения.

— В одном частном архиве мне удалось найти старинную карту, на которой замок был обозначен ещё как Рамсли. Я потратила все сбережения, чтобы выторговать её — наплела, будто пишу научную работу по истории Йоркшира. А про проделки с переименованием уже потом раскопала.

Притормозив, Абигейл свернула на грунтовую дорогу. Утренний туман и на шоссе прилично снижал видимость. А в лесу белая пелена обступила непроглядной стеной. От противотуманных фар проку было мало. Внедорожник ехал словно по дну молочной реки.

Пробираться приходилось почти на ощупь. При этом машину то подбрасывало на кочках, то ухало в ямы.

— Знаешь, Вар, — обратился к другу Макс, — у меня такое ощущение, что мы не в Англии, а где-то в глухом Подмосковье.

— И не говори, — улыбнулся тот.

Вар? — снова удивилась Абигейл. Почему они называют друг друга столь странными именами?

Макс посмотрел на неё:

— Хочешь, я сяду за руль?

Ну конечно, типичный мужской шовинизм — женщина в сложных условиях справиться неспособна.

— Нет, спасибо, — гордо отказалась она, одарив его язвительной улыбкой.

А в следующую секунду резко ударила по тормозам, чуть не врезавшись в дерево, выросшее из мутно-белой мглы прямо перед капотом. Машина заглохла. Вот проклятье, очевидно, она не заметила поворот. Всё этот шовинист — отвлёк так не вовремя! А впрочем, сама виновата — нечего было вертеть головой.

Она завела двигатель и попыталась быстро сдать назад — но не тут-то было! Машина жалобно визжала, усердно вращала колесами, однако с места не двигалась.

— Прекрати! — воскликнул Макс. — Только хуже делаешь!

Абигейл убрала ногу с педали газа. Обидно было до жути. Так опозориться перед парнем, который нравится, да ещё сразу после того как он усомнился в твоих способностях! Завязнуть на внедорожнике — это ж умудриться надо!

Опустив стекло, Макс высунулся из машины, чертыхнулся.