— Ну вот, вы уже не смотрите на меня как на людоеда. Я бываю суров, но никогда не ем молодых женщин, — с улыбкой произнес Василий. — Если вы хотите пить, мы можем зайти в какое-нибудь кафе, выпить чего-нибудь холодного. Что вы думаете о бокале коктейля со льдом?

— Нет, — вздохнула Женя, — мне совершенно не хочется сейчас идти в людное место. А что, если я приглашу вас к себе домой? Я живу в пяти минутах ходьбы отсюда. У меня старый дом с толстыми стенами, там относительно прохладно. Да и лед у меня в холодильнике найдется.

— С удовольствием приму ваше приглашение, — ответил Василий и поднялся со скамейки.

Когда Женя оказалась дома, ей стало немного лучше. Они с Василием расположились на кухне. Женя неподвижно сидела в углу, прислонившись затылком к стене, а Василий, по немому соглашению между ними, исполнял роль бармена. В холодильнике у Жени нашлась бутылка сухого мартини, пакет сока, минеральная вода, а в морозильнике — кубики льда. Василий лихо, словно занимался этим постоянно, смешал два коктейля и протянул Жене бокал.

Женя так хотела пить, что сразу же осушила полбокала и тут же почувствовала легкое головокружение.

«Только опьянеть мне не хватало, — с чувством обреченности подумала она, — в обществе этого человека нельзя расслабляться, он и так видит меня насквозь».

Василий взял стул и сел с бокалом в руках напротив Жени. Их колени почти соприкасались, Василий внимательно смотрел Жене в глаза. Он словно изучал ее, под его взглядом Женя чувствовала себя голой и беспомощной, и тем не менее в этой ситуации была своя, болезненная, привлекательность.

— Ну что, Женя, — негромко произнес Василий, — поговорим о вас? Не отказывайтесь, любому человеку приятно поговорить с кем-нибудь о себе самом. Тем более женщине, одинокой женщине. Ведь вы одиноки? Можете не отвечать, я прекрасно знаю, что это так. Я даже знаю, почему вы одна. Потому что сначала у вас не было желания, потом времени, потом на вас навалились проблемы и испортилось настроение. Потом вы растеряли всех своих знакомых, а те, что остались, оказались уже заняты или были уж совсем невзрачными. — Эти слова Василий произносил негромким и очень ровным голосом, Жене вдруг показалось, что он гипнотизирует ее. Она не могла прервать Василия, просто сидела и слушала его. — А потом в вашей жизни все вдруг изменилось, появились деньги, красивые вещи, свободное время, словом, все, кроме одного: ваше одиночество осталось с вами. Вы так привыкли к нему, что уже забыли, как это — находить себе партнера. Ваша телефонная деятельность ничего не меняет, каждый день у вас множество любовников, но это лишь голоса, иллюзорные голоса. На самом деле у вас нет никого.

Так нельзя, Женя, — голосом доброго доктора продолжал Василий. — От этого можно заболеть, надо что-то делать. Иметь дело с живым, реальным человеком и, желательно, хорошо при этом к нему относиться, не думая о деньгах. Ну что, попробуем? — вдруг без всякого перехода сказал он и еще ближе придвинулся к Жене.

Женя сидела без единой мысли в голове. Она не была удивлена, хотя не предполагала, что события будут развиваться так стремительно. Мужчина, сидящий напротив, не вызывал в ней сильного желания, но и не отталкивал ее. Женя была настолько ошеломлена происходящим, что вообще не могла пошевелиться. Она предоставила событиям развиваться своим чередом. И события не заставили себя ждать.

Василий протянул к Жене руки и легонько провел ладонями по ее горящим щекам. Он гладил ее волосы, губы, глаза, которые Женя послушно закрыла. Потом его руки легли к ней на плечи и сильно сжали ее. Женя открыла глаза, увидела прямо перед собой лицо Василия и испугалась. В его глазах полыхал черный огонь страсти. И тут Женя почувствовала такое мучительное желание, что не выдержала и застонала.

Она поднялась и чуть не упала — все плыло у нее перед глазами, голова кружилась, кровь стучала в висках. Ей было жарко, хотелось как можно скорее избавиться от одежды и оказаться в объятиях этого человека.

— Пойдем в спальню, — процедила она сквозь зубы и, пошатываясь, вышла из кухни.

Если бы Женя видела себя со стороны, она решила бы, что потеряла всякое представление о приличиях. Она шла, на ходу избавляясь от одежды. По дороге из кухни в спальню, через равные промежутки, она швырнула на пол кофточку, юбку, потом белье. Обнаженная, Женя упала на кровать и застыла, глядя невидящими, безумными глазами в потолок. Она ждала. Она содрогалась от желания. Ее тело, изголодавшееся за годы одиночества по мужской ласке, издавало немой крик. «Я хочу!» — призывало оно мужчину.

И мужчина услышал его зов. Василий жадно припал губами к Жениному рту. Он целовал ее так, словно мечтал об этом поцелуе долгие годы. Женя чувствовала его горячие губы, язык, она упивалась этим поцелуем, а в это время руки Василия ласкали ее. Женя изгибалась от страсти, ей хотелось кричать: «Еще, еще, обнимай меня сильнее, трогай меня, целуй меня всюду!»

Женя счастливо засмеялась, когда губы Василия заскользили по ее телу. Избавившись наконец от оцепенения, она тоже начала ласкать своего любовника. Ее ладони гладили его горячую кожу и словно заново узнавали, что это значит — любить мужчину.

А потом наступил момент их слияния, когда Женя не слышала ничего, кроме стука крови в висках, и не видела ничего, кроме разноцветных вспышек перед сомкнутыми веками.

Когда все кончилось, Женя продолжала лежать с закрытыми глазами и с блаженной улыбкой на губах.

— Ну как, это было лучше, чем по телефону? — услышала она голос Василия.

— Ты еще спрашиваешь, — ответила Женя. — Да дался тебе этот телефон! — засмеялась она. — Неужели нельзя поговорить о чем-нибудь другом?

— Сейчас мы сменим тему, я только хочу тебе сделать одно признание. Все это время я ужасно боялся, что ты заговоришь, что твой, так сказать, профессиональный навык возьмет верх над тобой. И тогда все было бы гораздо хуже. Но ты молчала.

— Это было так здорово, что я не только все слова позабыла, у меня и в голове-то ни одной мысли не оставалось.

— Знаешь, — улыбнулся Василий, — это лучший комплимент, который когда-либо женщина делала мне как любовнику.

— Я хочу пить, — сказала Женя.

— Это роковые слова, — сказал Василий и поднялся с измятых простыней, — с них-то все у нас и началось. Посмотрим, к чему приведут они теперь.

— Ты принесешь мне сока? — требовательным и капризным тоном вскричала Женя.

Василий зажег свет и направился в кухню. Женя заметила темные кустики волос на его плечах и вдоль позвоночника. Она улыбнулась и крикнула:

— А у тебя есть черный хвост!

— Ну вот, раскрыла мою самую страшную тайну, — услышала Женя из кухни.

5

— Все произошло так неожиданно, — заметила Женя после того, как залпом осушила стакан апельсинового сока.

— Ты находишь? — произнес Василий. — А я, например, был практически уверен, что это случится. Когда я дал тебе свою визитку, то загадал: «Если ты позвонишь мне, значит, у нас с тобой что-нибудь получится».

— Ну и как — получилось?

— Еще как! — ответил Василий и потянулся к ней губами.

Эта ночь длилась бесконечно, но, когда наступило утро, Жене показалось, что с момента их встречи около памятника Крылову прошло всего несколько мгновений. Рассветный сумрак бродил по квартире, у Жени щипало в глазах, всем телом она ощущала блаженную усталость, хотелось лежать неподвижно и улыбаться. Женя на минутку прикрыла глаза и сразу же провалилась в глубокий сон.

Разбудил ее сноп солнечных лучей, ворвавшихся в спальню. Женя сначала не поняла, откуда это ощущение счастья. А потом она вспомнила, заулыбалась и повернулась на бок, чтобы обнять Василия. Но рука ее нащупала пустоту. Только измятые простыни и подушка с оставшимся на ней черным волосом говорили о том, что события этой ночи не были эротическим сном одинокой женщины.

— Вася, ты где? — позвала Женя, но ничего не услышала в ответ.