В последние годы в сикхизме наблюдается разделение на тех, кто воспринял обряды индуизма, и более чистых сикхов (основное ядро их составляют акали, или «бессмертные»), Можно сказать, что сикхизм неуклонно идет к возврату в огромное и многогранное море индуизма, и толпы сикхских аскетов все чаще и чаще видны на паломнических путях к индусским храмам. На вопрос, как могут ходить сикхи в идолопоклоннические храмы, пилигримы уклончиво отвечают, что они идут посмотреть на идолов, но не поклоняться им. А между тем идолы проникают не только в хижины поселян-сикхов, но даже в их храмы. Ведь храмовая служба у индусов так красочна и привлекательна, так многолюдна по сравнению с тусклыми обрядами сикхизма, а идолы так величественны, страшны и обольстительны…

Эта религия откололась от брахманизма, как и буддизм. Как и последний, она выросла в Магадхе, и ее основатель, как и Гаутама, был из варны воинов; это был Вардхамана, прозванный Махавирой («Великим героем») и Джиной («Победителем»), откуда и название самой религии. Буддизм и джайнизм поражают своим сходством, которое объясняется тем, что источник был один и тот же. У обоих конечная цель — нирвана, но у буддистов — это угасание, у джайнов — удаление из тела в иное, блаженное бытие. Мораль налагается на верующих одна и та же. Пятикратная клятва джайнов предписывает: святость жизни животных; отказ от лжи («она происходит от страха, жадности и легкомыслия»), отказ брать вещи, «не данные»; осуждение прелюбодеяния, чистоту и свободу от мирских привязанностей, в том числе от собственности. Особенно джайнизм строг к принципу святости животного, и ему принадлежат те курьезные учреждения (пинджранолы, или госпитали для животных), где призреваются и кормятся животные до червей включительно. Будда не придавал значения аскетизму, между тем как среди джайнов он существует, и часто в очень отталкивающей форме.

Наиболее крупное явление в истории джайнизма — это его разделение на две секты: шветамбара, или «белоодетые», на севере и западе Индии, и дигамбара, или «одетые небом», другими словами, голые аскеты; дигамбара, вероятно, более древняя секта.

Первый собор джайнов заседал в Паталипутре около 310 года до н. э., когда и был основан их канон. В Средние века джайнизм переживал пору очень большого влияния и бывал государственной религией Гуджарата и Марвара и королей Коромандельского берега. Многие из джайнов были первыми министрами при дворах Западной, Центральной и Южной Индии, и к этому времени относится постройка блестящей серии джайнских храмов, каковы, например, на горе Абу и в Гирнаре. При мусульманском завоевании некоторые из джайнских святынь были разрушены, а резные столбы пошли на постройку мечетей.

Джайнизм — единственный из древних монастырских орденов, который уцелел в Индии до нашего времени. Он избежал катастрофы, случившейся с буддизмом, — вероятно, потому, что никогда круто не порывал с брахманизмом и не преследовал активной политики прозелитизма, предпочитая выполнение своих обрядов в тиши и уединенности своей религиозной коммуны. Но может быть, еще важнее было то обстоятельство, что он в свою общину призывал не только монахов и монахинь, но и мирян обоего пола. Не получилось той пропасти, которая отделяла монахов-буддистов от мирян и которая погубила в Индии эту религию, лишив в нужное время монастырскую общину общенародной поддержки.

Джайнский пантеон состоит из сонма обоготворенных святых, тиртханкаров, «создающих проход через круговорот жизни», или джина, «тех, что одержали победу», из которых двадцать четыре относятся к трем векам: прошлому, настоящему и будущему. Аскеты ордена известны под именем «джати»; они не имеют собственности и покидают свое жилище лишь только затем, чтобы просить милостыню; они носят опахала из козьего волоса, которым сдувают всякое живое существо, попадающееся им на пути и на месте сидения; кроме того, они носят перед ртом сетки, чтобы нечаянно не проглотить и не погубить что-либо живущее^[62]. Их тело и платье грязны несказанно и кишат насекомыми. Миряне называются «шравака» («братья»). Изображения святых — часто статуи из черного и белого мрамора — у джайнов представляются голыми в противоположность плотно закутанным фигурам буддийских часовен, но они чужды тех непристойностей, которые так безобразят, с нашей точки зрения, индусские храмы. Джайны для своих святынь выбирают лесистые холмы, окруженные красивой панорамой долин или рек; их более древние и более известные святыни, отвечая духу отшельничества, столь характерного для джайнов, расположены обычно далеко от центров власти, или культуры, или торговли. Таковы Параснат в Бенгалии, Палитана в Катхиаваре и гора Абу в Раджастхане.

Не исключено однако, что джайнизм может повторить судьбу буддизма. Линия, разделяющая его и индуизм, очень узка. Джайны пользуются брахманами в домашних обрядах, чтут корову, часто молятся в индусских храмах, следуют индусскому закону о наследовании с тем исключением, что наследование у них не связано с выполнением погребальных и поминальных обычаев, посещают места паломничества индусов. Главная разница джайнов от индусов сводится к «еретическому взгляду» на святость вед, невыполнение ими похоронных обрядов индусов, признание своих святых мест и сохранение некоторых специальных обрядов. Но в индуизме также имеются секты, далеко стоящие от ортодоксальных норм и правил индуизма и тем не менее считающиеся лишь его разновидностями.

Главные центры джайнского влияния находятся в Западной Индии. Здесь действуют три секты джайнизма: дигамбара, которые поклоняются голым идолам и чтут своих гуру (наставников); шветамбара, которые одевают своих идолов в платья и чтут их разными способами; и дхендия, которые боготворят своих гуру, носят белое платье и закрывают рот белым лоскутом; они никогда не кланяются идолам. Миряне ордена, которые отличаются исключительной благотворительностью, составляют очень тесную общину, связанную узами взаимной поддержки.

Парсизм, как и ислам, был занесен в Индию из Центральной Азии. Число его последователей невелико, но по своему богатству и влиянию они занимают очень видное место. Нужно оговорить, что под парсизмом в науке разумеется: 1) учение Зороастра, 2) в более узком смысле основанная на нем религия современных парсов. Зороастризм — религия древних жителей Ирана, первоначально мидийцев и бактрийцев, затем персов времен Ахеменидов и Сасанидов. Зороастризм, по-видимому, свои корни имел в какой-то общей религии ариев до их разделения на иранскую и индо-арийскую ветви, но это разделение совершилось тогда, когда общая религия еще не имела завершенной организации; поэтому нащупать общие места в ведизме и зороастризме представляется делом трудным.

Временный расцвет зороастризма относится к эпохе Сасанидов, к концу которой он окончательно был вытеснен исламом, направившим свою особую энергию против огнепоклонников. Парсы вынуждены были искать убежища в других странах, и одна из их волн устремилась в Индию через Ормуз. В 717 году они прибыли в небольшой городок Санджана, в девяноста верстах к северу от Бомбея. Здесь они восстановили священный огонь, «семена» которого принесли с собой, по их словам, из Персии. Приобретши благорасположение местных властей, они разбогатели и в конце концов установили сношения с двором Моголов. Некоторые из жрецов посетили даже императора Акбара, который в поисках новой религии беседовал с брахманами, португальцами-миссионерами, своими мусульманами, а также и с огнепоклонниками. До конца XIII века главными местопребываниями парсов были Сурат, Навсари и прилегающие к ним части Гуджарата. Коммерческий рост Бомбея потянул к себе большую коммуну парсов, а из этого города они распространились по всем городам Индии, где бьет ключ торговли.

На первых порах экономическая и политическая слабость, с одной стороны, и окружение парсов индусской массой, с другой, оказали угнетающее влияние на принесенную религию, и она упала до формы, едва отличимой от примитивного индуизма, ее окружавшего^[63]. Парсизм захирел, священный канон был почти забыт. Но рост и обогащение колонии привлекли свежих эмигрантов; пробужденное и теперь обеспеченное национальное чувство вызвало интерес к национальной религии; жрецы стали внимательно изучать старый священный язык^[64], и священные книги были переведены, растолкованы и изданы. Дальнейшим звеном в развитии общины парсов было установление связи с единоверцами, живущими в других частях Азии, а особенно в Персии.