— Терпеть не могу ждать! Я и так уже ждал слишком долго.

Ответить Джулия не успела. Роджер разжал объятия, взял ее за руку, вышел из комнаты и потянул ее за собой по коридору. Она чувствовала себя нашкодившей школьницей, удирающей от учителя. А еще Джулия чувствовала на себе взгляд Инес: даже не оглядываясь, она знала, что прекрасная испанка стоит в Дверном проеме и смотрит им вслед.

Только в машине Джулия наконец перевела дух.

— Куда ты меня везешь? — спросила она.

Роджер завел мотор.

— Подальше отсюда.

— Скажи хотя бы, это связано с работой или с удовольствием?

Он усмехнулся.

— Работу мы отложим до завтра. А сегодня я хочу побыть с тобой наедине… если, конечно, у тебя нет других предложений.

— Никаких, — быстро сказала Джулия.

Роджер мог бы соблазнить ее одним только своим голосом, не прилагая никаких усилий. Он еще ничего не сделал, просто сидел в кабине рядом с ней, а ее уже охватил жар.

— Надеюсь, нам не очень далеко ехать?

Роджер усмехнулся и прибавил скорость.

— Я тоже надеюсь.

Пока позволяла дорога, они ехали на машине, потом вышли и пошли дальше пешком. В конце концов Роджер привел Джулию на уже знакомое ей место. Она легла на мягкий мох, а Роджер сел рядом.

Склонившись над ней, он нежно коснулся ее губ своими и одновременно начал расстегивать на Джулии рубашку. Расстегнув ее, он стал ласкать губами нежные округлости грудей через тонкое кружево бюстгальтера.

— Роджер?

— Что?

— Ты говорил…

Роджер захватил губами напрягшийся сосок, и Джулии стало трудно говорить. Она прошептала прерывающимся голосом:

— Ты говорил, что это будет еще не скоро… — Закончить фразу она не смогла, шепот перешел во вздох.

— Ты просишь меня остановиться? — хрипло прошептал Роджер.

Он видел, как под его ласками ее соски начинают проступать через ткань еще отчетливее, и это его возбуждало.

— Нет, не останавливайся!

Джулия обхватила его голову руками, притягивая к себе еще ближе. Роджер с торжествующим смешком снова припал к ее губам. На этот раз поцелуй был глубоким, чувственным, а его руки… руки вытворяли с телом Джулии нечто невообразимое. Не отрывая своих губ от губ Роджера, Джулия села и нетерпеливо сорвала с себя рубашку и бюстгальтер. Ее грудей, выпущенных на свободу, коснулся прохладный воздух. Роджер чуть отстранился и окинул ее жадным взглядом — он впервые видел ее обнаженной до пояса. Джулия с чисто женским удовлетворением отметила, что у него участилось дыхание. Роджер протянул к ней руки, но Джулия отвела их. Сегодня она не собиралась быть покорной, она еще не расквиталась с Роджером за муки, которые он ей причинил в кабине пикапа. Поставив Роджера на колени, она стала его раздевать. Роджер не возражал, напротив, он убрал ее руки и, обрывая пуговицы с рубашки, стянул ее с себя в мгновение ока. Теперь оба были по пояс обнажены и оба дышали, как после длительной пробежки. В глазах Роджера горела страсть. Перехватив его взгляд, Джулия с гордостью ощутила свою женскую власть над этим сильным мужчиной.

— Иди ко мне, — тихо приказал Роджер.

Джулия встала, но не двинулась с места. Нарочито медленно, дразня Роджера, она взялась за язычок «молнии» на джинсах. Чувствуя на себе обжигающий взгляд Роджера, она медленно расстегнула «молнию», позволила джинсам соскользнуть по ногам и переступила через них. Она собиралась поступить так же с трусиками, но Роджер остановил ее.

— Не спеши.

Он склонил голову к соединению ее бедер, и она ощутила тепло его дыхания сквозь тонкое кружево. У Джулии ослабели ноги, она взмолилась:

— Роджер, сейчас!..

— Еще не время.

Продолжая ласкать ее губами и языком через трусики, рукой он стал гладить внутреннюю сторону ее бедра. Затем его рука скользнула выше и продолжила то, что начал язык. Джулия застонала от непередаваемой остроты ощущений. Ее дыхание стало неровным и частым. Роджер явно наслаждался ее состоянием.

— Роджер, пожалуйста…

Наконец он внял ее хриплой мольбе. Быстро расстегнув джинсы, он сорвал их с себя и опустился на подстилку из мха, увлекая за собой Джулию. Она не могла оторваться от него даже на секунду и, стягивая с себя трусики, ухитрилась управиться одной рукой, а второй в это время гладила его лицо.

Роджер овладел ею медленно, помня о ее невинности. Когда их тела слились воедино и стали одним целым, Джулии казалось, что ее ощущения достигли пика, что большее наслаждение просто невозможно, но Роджер начал двигаться, и ее ощущения обострились еще сильнее. Вскоре она начала отвечать на его движения, и они задвигались в едином ритме страсти, древнем, как сама природа.

Джулия потеряла счет времени. Только когда Роджер разомкнул объятия и, посмотрев на небо, сказал, что пора возвращаться, она поняла, что солнце село. Джулия еще раз прижалась к нему, потерлась щекой о его теплую грудь с шершавыми волосками и вздохнула.

— Спасибо.

Вместо ответа Роджер снова привлек ее к себе и запечатлел на ее губах нежный поцелуй.

— Надеюсь, теперь ты мне полностью доверяешь?

Он помог Джулии одеться и застегнул на ней рубашку, при этом его пальцы как бы невзначай несколько раз прошлись по ее груди. В Джулии снова стало разгораться желание.

— Я всегда тебе доверяла, — прошептала она севшим голосом.

Роджер отстранил ее на расстояние вытянутой руки и всмотрелся в ее лицо.

— Тогда почему ты так долго не позволяла мне заняться с тобой любовью? Почему боялась, что я могу причинить тебе боль?

— Когда-нибудь я тебе расскажу.

Даже в сумерках было видно, что на ее лицо словно набежала тень. Роджер захотел, чтобы Джулия поделилась своей болью с ним.

— Кто-нибудь уже делал тебе больно?

— Нет, — быстро сказала она, — не мне.

Роджер нежно взял ее за подбородок.

— Тогда кому?

Джулия сомкнула губы и отвела взгляд. Об этом она никому не рассказывала.

— Джулия?

Сумерки сгущались. Здесь, среди первозданной природы, человек казался крошечным, а его эмоции — ничтожными капельками в безбрежном море мироздания. Джулия снова посмотрела на Роджера. Она знала, что, если откажется говорить, он не станет настаивать, не в его это характере. Но ведь она уже отдала ему свое тело, свое сердце, доверила свою душу… неужели она не может доверить и эту тайну?

— Это связано с моей матерью, — наконец сказала Джулия безжизненным голосом. — Отец часто причинял ей боль, она даже попадала в больницу, но никому не рассказывала, что случилось на самом деле.

Начав говорить, Джулия уже не могла остановиться, ей хотелось выложить Роджеру все, с ее стороны это был своего рода вызов, она как будто хотела проверить, будет ли он желать ее по-прежнему, если узнает правду, если поймет, что ее отец был еще хуже, чем он думает. Она рассказала о пьяных выходках отца, о том, как он давал волю кулакам, а она пряталась под лестницей, переживая за мать, но не в силах ей помочь.

Когда Джулия закончила свой рассказ, ее била дрожь. Она с трепетом ждала реакции Роджера. Оттолкнет ли он ее с отвращением? Но он привлек ее к себе и с бесконечной нежностью поцеловал в лоб. А потом он гладил ее по спине до тех пор, пока ее дрожь не прошла. Когда Джулия успокоилась, он тихо сказал:

— Пойдем, нам пора.

— Извини, — прошептала Джулия, — я не хотела обременять своими…

Он прижал палец к ее губам.

— Не надо. Я рад, что ты мне открылась. Я подозревал нечто в этом роде, но ждал, когда ты начнешь доверять мне настолько, чтобы…

Джулия не дала ему договорить и с несколько наигранной бодростью воскликнула:

— Не будем терять время, пойдем!

Роджер прекрасно понял, что происходит в ее душе. Он обнял ее за талию и проникновенно сказал:

— Мы, конечно, пойдем, но передо мной тебе нет необходимости храбриться и скрывать свои чувства.

У больницы их ждала Инес Гарсиа. Стоило Джулии ее увидеть, как состояние радостной эйфории мгновенно испарилось. Инес не сводила с них глаз. Всем своим видом она демонстрировала, что ждет их уже давно и ее терпение на исходе. Но, когда они подошли ближе, Инес улыбнулась с самым радушным видом.