— Тебе плохо? — переполошился Алан и вскочил с кресла.

— Нет-нет, ничего, — медленно произнесла она, отгоняя мрачное видение. — У меня еще бывают приступы внезапной слабости.

— Вот видишь, а ты отказываешься от моей помощи. Не хочешь рассказать мне, что ты еще вспомнила?

Шейле удалось справиться с волнением.

— Не помню точно, но, кажется, это случилось незадолго до того, как я попала в клинику. Да, конечно, Айрис звонила или вечером в пятницу, или в субботу, потому что я оставалась дома.

Алан отметил, что именно в субботу Шейла попала в больницу. Интересно, какая связь между звонком сестры и происшествием на Тридцать шестой улице?

— Она сказала, что задержится после конференции еще на две недели в Лондоне, поскольку ей предлагают интересный совместный проект. И выразила надежду, что я и Райен — это ее муж — не будем возражать.

Шейла замолчала, вспомнив, как бесился Райен после звонка Айрис. Весь свой гнев на жену он попытался тогда выместить на ней…

— Ты не возражаешь, если я позвоню домой и узнаю, не приехала ли Айрис?

Алан принес телефонный аппарат, стоявший на письменном столе, и поставил перед Шейлой. Лучше бы сестра еще не приехала, твердила про себя она, набирая номер своей квартиры. Трудно представить, что было бы с Айрис, если бы, приехав, та обнаружила, что Шейла пропала больше месяца назад. После двух гудков она услышала голос Райена. Превозмогая отвращение, она спросила:

— Могу я поговорить с Айрис Эшбрук?

— Так-так, объявилась беглянка, — насмешливо сказал Райен, узнав ее голос. — Ты сорвала мне выпуск номера, а потому уволена!

Словно она собиралась продолжать у него работать! — возмущенно подумала Шейла, но ничего не ответила на его выпад.

— Я хочу поговорить с сестрой.

— Нет твоей сестры! Похоже, она решила навсегда остаться в Лондоне. Видимо, совсем заработалась там! — язвительно выкрикнул он.

— Она больше не звонила?

— Звонила один раз, в понедельник, хотела поговорить с тобой.

— И что ты ей сказал? — сурово спросила Шейла.

— Что ты уехала на выходные к подруге, но до сих пор не вернулась и не вышла на работу!

Меньше всего Шейлу волновала судьба его издательства. Райен Эшбрук славился тем, что нещадно эксплуатировал сотрудников, а платил им нищенское жалованье, объясняя это временными финансовыми трудностями.

— Что сказала Айрис?

— Просила телефон твоей подруги, но я его не знаю.

— Запиши, пожалуйста, номер телефона, по которому Айрис может мне позвонить. — Райен молчал, и она продиктовала номер. — Ты передашь Айрис, когда она вернется, что я звонила?

— Сама звони ей, — грубо ответил Райен. — Раньше вторника она не вернется! — В трубке послышались короткие гудки.

Значит, она собиралась уехать на выходные к подруге, жившей в загородном доме со своими родителями. Вот почему она оказалась на Тридцать шестой улице. Торопилась на автовокзал к рейсовому автобусу! Еще одной загадкой стало меньше, подумала Шейла.

— Сестра еще не вернулась из Лондона? — спросил Алан. У него с души словно свалился тяжелый груз от мысли, что Шейла не станет торопиться с отъездом из его дома, пока не вернется ее сестра.

— Раньше вторника она не вернется, — медленно повторила Шейла последние слова Райена.

— Если я правильно понял, ты живешь вместе с ними?

— У нас большая квартира, мы живем втроем, — подтвердила она. — Алан, я вспомнила, почему оказалась на той улице, где меня сшибла машина. Я торопилась на рейсовый автобус, чтобы уехать на выходные к своей подруге Памеле. Всегда, когда мне становилось трудно, я приезжала в их гостеприимный дом. После похорон матери я прожила у них две недели.

— Значит, твоя мать умерла, — мягко сказал Алан.

— Да, и отец тоже. Я была поздним ребенком. Когда их обоих не стало, я еще училась в школе. Айрис мне заменила родителей.

— А почему ты решила поехать к подруге на этот раз? У тебя были какие-то трудности?

Шейла растерялась.

— Я не помню, — солгала она.

— Тогда расскажи мне, чем занимается муж твоей сестры.

— У него небольшое издательство. После того как я окончила школу и курсы машинописи, Айрис предложила мне поработать у Райена в издательстве.

— Если бы я отвез тебя сегодня домой, тебе пришлось бы выйти на работу? — спросил Алан.

— Нет, Райен уволил меня за прогулы.

— Хорош родственник, нечего сказать! То есть он даже не попытался выяснить, не случилось ли чего-нибудь с тобой? — Увидев несчастное лицо Шейлы, Алан решил закончить этот тяжелый для нее разговор. — Ты устала. Придется нам отменить прогулку на машине. — Алан взял со столика кольцо и спрятал его в карман.

У Шейлы вытянулось лицо.

— Думаю, что мне не следует больше пользоваться твоим гостеприимством, — упрямо заявила она вновь.

— Объясни мне еще раз почему, — устало произнес Алан.

— А зачем я тебе здесь нужна? Совсем недавно, чуть больше месяца назад, ты знать не знал о моем существовании! Нас ничто не связывает… Почему ты хочешь, чтобы я осталась?

Разглядывая ее взволнованное лицо, Алан задумался.

— Ну, во-первых, я привык к твоему присутствию в доме. Во-вторых, оказалось, что мне необходимо, чтобы кто-то нуждался в моей помощи и заботе, хотя до сих пор все — и я в том числе — считали меня эгоистом. В-третьих, в твоем доме у тебя не будет надлежащего ухода. Так что до возвращения сестры о твоем отъезде из моего дома не может быть и речи. Думаю, моя покойная тетушка согласилась бы со мной. — Он обезоруживающе улыбнулся. — Я уж не говорю о том, что ты обещала моему брату остаться здесь еще на месяц.

Шейла поджала губы, печально глядя на него.

— Хорошо, я останусь до возвращения сестры.

— Чудесно, с этим вопросом мы временно покончили. Хочешь отдохнуть в своей комнате? Или погуляем в парке?

— Тебе, наверное, надо работать, — тихо ответила Шейла.

— Я предпочел бы провести время до ужина с тобой, если ты хорошо себя чувствуешь.

Сердце Шейлы радостно забилось.

— Я отлично себя чувствую. Если ты не передумал, пойдем в парк, — сказала она смущенно.

Вечером, оставшись одна в своей комнате, Шейла погрузилась в воспоминания. Беззаботное детство ее кончилось слишком рано. Ей было всего одиннадцать лет, когда тяжело заболела мать. Младшей дочери пришлось вместе с отцом ухаживать за ней, потому что Айрис училась в университете в другом штате.

— Нельзя срывать ее с учебы, — говорил отец, — от этого зависит ее будущая карьера. А мы справимся с тобой.

Она обожала старшую сестру и соглашалась с отцом, выполняя даже те обязанности по дому, которые, по словам отца, не были под силу и более взрослым детям. Врачи отпустили матери максимум два года жизни при хорошем уходе, но она прожила пять. А вот сердце отца не выдержало выпавших на его долю переживаний. Он скончался от инфаркта через четыре года. Его смерть была столь неожиданной для сестер, что они растерялись. К счастью, Айрис в это время окончила университет и получила хорошо оплачиваемую работу. Теперь она могла нанять матери сиделку, чтобы Шейла доучилась в школе.

Когда умер муж, мать перестала бороться с болезнью. После ее похорон Шейла в полной мере поняла, что такое сиротское одиночество. Айрис к тому времени уже жила с Райеном Эшбруком и только один раз в неделю бывала в родительском доме, оставаясь на ночь с младшей сестрой. На ее плечи легло решение финансовых вопросов. По завещанию отца все оставалось его жене, а если она умирала раньше, то вся собственность переходила в равных долях двум дочерям. Айрис заставила Шейлу внимательно ознакомиться с условиями завещания. О чем она умолчала, так это о тяжелом финансовом положении, в котором находилось к тому времени издательство ее мужа. Накопления родителей были поделены по справедливости с учетом того, что большая родительская квартира в Манхэттене досталась младшей сестре.

Не прошло и полугода, как Айрис предложила Шейле жить вместе, а квартиру ее мужа продать, чтобы вырученные деньги вложить в его издательское дело. Шейла даже обрадовалась, ей было и одиноко и тяжело содержать такую большую квартиру, занимавшую целый этаж. Мужа сестры она видела до этого всего несколько раз и не знала, что это за фрукт. Уверенная, что ее милая Айрис не могла выбрать в мужья плохого человека, Шейла загодя относилась к нему с глубокой симпатией. Будущее показало, как она ошибалась тогда!