– Бог мой! – охнул Джереми. – А если он лжет тебе? И у него нет миссис Блад, а это сам дьявол поведал ему о обстоятельствах ее гибели? Если, заполучив тебя, он не отпустит миссис Блад? – молодой человек в отчаянии забрасывал Блада вопросами.

– Если слово гранда Испании еще что-то значит, он отпустит Арабеллу, – пожал плечами тот. – Выбора нет, я должен отправиться туда, чтобы... спасти ее. Так ты согласен? Или мне искать другого штурмана?

– Согласен, – угрюмо ответил Питт, понимая, что ему нечего возразить Бладу. – Как ты оставишь свой пост?

– Об этом не беспокойся. И о своей службе тоже. Я испрошу для тебя отпуск у адмирала Крофорда. Насколько мне известно, эскадра в ближайшее время не будет задействована в каких-либо операциях, думаю, он не будет возражать.

– Где находится этот... остров?

Блад проницательно посмотрел на штурмана:

– Я скажу тебе позже. Следует ли мне предупреждать тебя, что никто не должен знать об этом? Бога ради, Джерри, сам также не пытайся что-либо предпринимать, да еще в тайне от меня. Речь идет о жизни моей жены.

***

Ошарашенный Джереми ушел, а Блад вернулся к созерцанию линии горизонта, словно он мог силой взгляда достичь небольшого острова, лежащего за многие мили от Ямайки. Впрочем, с чего он взял, что дон Мигель уже привел туда свой галеон? Испанец мог быть где угодно. Бладу представилось, как корабль де Эспиносы скользит Летучим Голландцем по волнам, растворяясь в подернутой дымкой дали. И вместе с ним растворяется, уходит от него его возлюбленная жена... Сквозь стиснутые зубы вырвался стон. Тень подтвердил, что с пленницей хорошо обращаются, однако Питеру не давал покоя странный почерк жены и особенно текст записки. Он извлек из кармана свернутый вчетверо листочек и, развернув его, начал в очередной раз рассматривать короткие неровные фразы. Арабелла больна? Конечно, она писала под контролем дона Мигеля, но... почему все же «Ваше превосходительство», черт побери?!

«Гореть тебе в аду, дон Мигель де Эспиноса! Что ты сотворил с ней?»

Каждый день в плену усугубляет ее страдания. Небо сохранило его Арабеллу, а он должен сделать все, чтобы освободить ее. Понимая, что если не останется иного выхода, то он без колебания пожертвует своей жизнью, Блад тем не менее не собирался покорно идти в руки дона Мигеля, подобно бессловесному скоту, которого ведут на бойню. Его ум напряженно искал выход из положения, но условия, выдвинутые испанцем, практически не оставляли ему шанса.

Выбор штурмана Питта

Бормоча проклятия испанцам и злой судьбе своего капитана, штурман Питт спустился по широкой лестнице. Его друг уже все решил для себя, Джереми видел это в его глазах. К этому дню Блад бесчисленное количество раз мог расстаться с жизнью, и часто вопреки всему выходил победителем из самых безнадежных ситуаций. И в Маркайбо, и в Картахене, да одному Богу известно, где еще – он всегда встречал опасность, дерзко глядя ей в лицо. Но теперь, когда под ударом находился не он сам, а самый дорогой ему человек, Питер Блад был уязвим как никогда... Джереми передернул плечами, представив, с какой выдумкой подойдет дон Мигель к процедуре казни своего давнего врага. В нем теплилась надежда, что и сейчас Питер что-нибудь да придумает, и сам он велел ничего не предпринимать, но все же...

А еще Питт не верил в нерушимость слова испанских грандов. Он остановился и посмотрел на караульного.

– Как тебя звать, парень?

– Джон Риддинк, сэр!

– Во сколько ты заступил на пост, Джон Риддинк?

– В десять утра, сэр.

– И как всегда, у его превосходительства посетители в очередь стоят? – Питт соображал, как бы ему выведать интересующие его сведения и не вызвать недоумения у часового.

– Никак нет сэр, – простодушно и словоохотливо ответил солдат. – Я и сам удивляюсь, только вы, сэр. Может, раньше кто был. Так это головная боль начальника охраны, сержанта Доусона, то-то у него с утра был вид, будто он лягушку проглотил...

«Так-так, Доусон. Значит, лягушку проглотил?»

Джереми не верил своей удаче. Он знал сержанта. Мог ли тот видеть или слышать что-то? Скорее всего, послание испанца доставили сегодняшней ночью или утром. Он не представлял, что будет делать, если ему что-то удаться узнать, но попытаться в любом случае стоило.

– Так поди-ка, сержант отправился свою головную боль лечить? – усмехнулся Питт.

– Непременно отправился, сэр! Уж как водится, к Дядюшке Сэму.

– Не грусти, Джон Риддинк! Вот сменишься, сможешь и ты пропустить стаканчик-другой...

***

Как и сказал славный парень Джон Риддинк, сержант Доусон обнаружился в таверне «У Дядюшки Сэма». Сидел себе в расстегнутом мундире за столом в углу да попивал ром.

«Эх и нагорит тебе, сержант, от начальства, – подумал Джереми, заметив, что стоящая перед тем бутылка почти пуста. – С какой это радости ты разгулялся?»

Он придвинул свободный табурет к столу Доусона.

– Проклятая жара, сержант Доусон.

Мутный взгляд сержанта сфокусировался на штурмане, и он даже попытался привстать.

– Мис...тер Питт, рад вас видеть, сэр...

Попытка поприветствовать Питта как полагается не увенчалась успехом, сержант мешковато осел на скамью и вдруг скуксился.

– Неприятности, сержант?

– Т-с-с... – прижал тот палец к губам. – Об этом никто не должен знать...

– Слово моряка, – проникновенно пообещал Питт.

Сержант погрозил ему пальцем:

– Это все равно, что поручить лису стеречь курятник... Моя сестренка Дженни спуталась с вашим братом...

Джереми возвел очи горе, готовясь выслушать длинную и, без сомнения, жалостную историю сестренки сержанта, но тот спохватился, вспомнив, что проявляет непочтительность к старшему по званию, и даже слегка протрезвел:

– Виноват, сэр. Я не вас имел ввиду, сэр...

– Конечно, сержант, – терпеливо вздохнул Джереми.

– Я слишком много болтаю, сэр...

«Начинается», – с досадой подумал штурман и оглянулся. Заметив служанку, он махнул ей рукой, и когда девушка подошла, бросил на ее поднос монету.

– Принеси-ка нам еще одну бутылку, милая.

Доусон воодушевился и преданно глянул в глаза Питту.

– Вот если бы все офицеры были такими... как вы. Вы понимаете... простого солдата...

– Так что стряслось, мистер Доусон?

– Вам скажу, вам можно, мистер Питт, – зашептал вдруг тот едва слышно. – Странные дела творятся.... Странные и темные.

Джереми наклонился к Доусону, стараясь не пропустить ни слова.

– Ночью к его превосходительству пришел человек... плохой человек... он утверждал, что знает что-то о покойной миссис Блад...

Питт затаил дыхание, он боялся спугнуть откровенность, посетившую его собеседника.

– Господин губернатор приказал мне оставить его наедине с тем человеком...

– Что вы слышали, мистер Доусон? Ведь вы что-то слышали? – так же тихо спросил Джереми.

– Немного, мистер Питт... вы не подумайте, разве же то годно, подслушивать... Тот человек долго не выходил из кабинета, я забеспокоился, все ли ладно, и подошел к двери... Вот и услышал про Ислу-де-Мона — будто есть такой островок недалеко от Эспаньолы. И будто его превосходительство будут там ждать... Они говорили очень тихо... Но я понял, что господину губернатору грозит опасность... Знаете, мистер Питт, я уже служил здесь и при губернаторе Моргане, прости ему Господь его прегрешения, и уж конечно, при губернаторе Бишопе. Так скажу вам, что нынешний губернатор... мне будет очень жаль, если с ним приключится беда...