Осенью 1167 года Макмурро вернулся в Ирландию, но его встретили объединенные силы О'Коннора и ОТурка, и потому он обратился за помощью к норманнским союзникам. В Уэксфорде высадился небольшой экспедиционный отряд под командой Робера де Барри, а на следующий год сюда прибыли значительные подкрепления.

1 мая 1170 года де Клэр, или Стронгбоу, высадился со своими рыцарями в заливе Банноу, у юго-западной оконечности графства Уэксфорд, и построил огромный крепостной вал, перегородивший мыс, на котором норманны встали лагерем. Затем по мысу, как по мосту, прошли норманнские подкрепления. Вал можно видеть и сейчас, через восемьсот лет, пусть он и порос вереском и ежевикой.

Кем были захватчики? Вопрос не праздный: современный ирландский поэт Томас Кинселла, воспитанный в ирландской националистической традиции 1930-х годов, признался недавно, что не знал, что захватчики говорили по-французски, а не по-английски.

Печать Стронгбоу с изображением англо-норманнского всадника

Историки тоже ломали голову над тем, кем считать Стронгбоу и его соратников — англо-валлийцами, англо-норманнами или даже камбро-норманнами (Cambrensis — Уэльс). Поскольку они принадлежали к говорившему по-французски правящему меньшинству Англии, хотя и до некоторой степени англизированному, лучше использовать термин «англо-норманны». (Термин «англичане» в этом контексте слишком размыт, поскольку династия, правившая Англией после Генриха II, известна как Анжуйская, и сам он управлял половиной современной Франции.)

По той же причине несчастный Макмурро, которого часто называли преступником, заслуживает некоторого сочувствия. В мире, где национальные границы мало что значили (границы Ирландии установила сама природа), незазорно было призывать иностранную помощь. Сыну Генриха II Джону (1199-1216) противостояли бароны, просившие помощи Людовика, наследника французского трона.

С 1169 по 1171 год англо-норманнские захватчики одержали в юго-восточной Ирландии ряд легких побед. Во время первой экспедиции они захватили Уэксфорд, и О'Коннор предпринял отчаянную уловку — пообещал сделать Макмурро королем Лейнстера, если тот отправит норманнов обратно. Вместо этого в Ирландию явились новые силы, и в сентябре 1170 года Стронгбоу захватил Уотерфорд, а потом и Дублин. После смерти Макмурро в 1171 году Стронгбоу сделался королем Лейнстера и, следуя договоренности, женился на дочери Макмурро Еве.

Победы англо-норманнов в Ирландии стали триумфом передовых технологий. Боевого духа ирландцам было не занимать, но у норманнов были вооруженные до зубов рыцари, их поддерживали прекрасно обученные валлийские лучники; ирландцы же по-прежнему использовались пращами, а на лошадь если и садились, то на неоседланную. Норманны захватывали территорию и тут же строили крепость, обычно на вершине холма (иногда насыпали искусственный), укрепленные дома обносили деревянными заборами. При этом, хотя изоляция Ирландии от остальной Западной Европы и привела к отставанию в воружениях и в итоге к поражению, власть англо-норманнов в Ирландии в первые два года была весьма шаткой.

Сам Генрих II до 1171 года в Ирландии не появлялся, но затем, видимо, решил, что его вассал Стронгбоу может чрезмерно усилиться. Еще одной причиной, похоже, было убийство в декабре 1170 года Томаса Бекета, архиепископа Кентерберийского: в преступлении обвиняли самого Генриха, и Ирландия обеспечила королю удобное укрытие. Однако заявление Генриха о том, что он отправился воевать «во имя Христово», следует расценивать как лицемерие.

Стронгбоу принес присягу Генриху и в качестве награды получил Лейнстер. В 1172 году Генрих взял Дублин под свой протекторат и предоставил право «моему народу из Бристоля проживать в моем городе Дублине». Затем принял присяги королей юго-востока Ирландии и всего ирландского духовенстве в Кэшеле. Графство Мит он передал Хью де Лэйси. Только Коннахт и Ольстер остались относительно свободными, но в 1175 году, согласно Виндзорскому договору, Рори О'Коннор из Коннахта подчинился королю Англии, хотя ему и позволили управлять этими провинциями.

Завоевание Ирландии было завершено в 1177 году, когда Генрих признал Джона, младшего из своих четверых сыновей, «королем Ирландии». В 1174 году Генрих по настоянию папы Адриана IV, санкционировавшего завоевание Ирландии, публично покаялся в убийстве Бекета, а новый папа, Александр II, послал Генриху письмо, предписывавшее королю защищать ирландскую церковь, но не завоевывать весь остров. Генрих продолжал раздавать ирландские земли англо-норманнским лордам. Тот же совет в Оксфорде, который санкционировал передачу Ирландии принцу Джону, вручил Роберту Фитцстефену Корк, Лимерик был пожалован Филиппу де Браосу. Однако попытка Генриха в 1183 году заставить папу узаконить его притязания на всю Ирландию провалилась. Тем не менее, пока в 1199 году Джон не наследовал старшему брату Ричарду на троне Англии, перспектива создания двух независимых королевств Плантагенетов сохранялась.

То, что перспектива так и не стала реальностью, отчасти объяснялось грубым поведением принца Джона во время его визита в Ирландию в 1185 году. Историки спорят, сам ли он дергал за бороды вождей ирландских кланов, пришедших встретить его в Уотерфорде, или это сделал кто-то из его свиты. С уверенностью можно сказать, что с тех пор в лояльности Джону никто из правителей провинций не клялся.

С Джоном в Ирландию прибыло второе поколение англо-норманнов, что вызвало недовольство людей, пришедших со Стронгбоу. В 1186 году местные ирландцы убили де Лэйси, а тех, кто пришел в страну в 1169-1170 годах, сместили приближенные Джона. Даже Джеральд Валлийский, которого никак не заподозришь в любви к ирландцам, был возмущен поведением новых нобилей, которые, писал он, «все время алчно рыщут по стране в поисках добычи и при этом не отличаются ни верностью сюзерену, ни непримиримостью к врагам».

Были и исключения — к примеру, Жан де Кореи, один из немногих англо-норманнских нобилей, проявлявших интерес к старинным ирландским традициям.

Де Кореи прибыл в Ольстер в 1177 году с несколькими сотнями рыцарей и пехотинцев — по собственной инициативе, после того как ему поступило приглашение от одного из правителей Ольстера. В Ольстере, как и повсюду в Ирландии, англо-норманны имели значительное превосходство, хотя поначалу де Кореи несколько раз едва не расстался с жизнью. В 1178 году, например, он потерпел поражение в графстве Антрим, и до крепости в Каррикфергусе ему пришлось добираться пешком, потому что все его лошади были убиты в бою. Спасение зависело до некоторой степени и от умения заключать союзы с ирландцами и восточными ольстерцами. Но к 1185 году де Кореи начал чеканить полупенсовые монеты с изображением святого Патрика на аверсе и со своим собственным — на реверсе. Возможно, на это де Кореи вдохновило решение принца Джона сделать его главным землевладельцем и графом Ольстера. Однако, когда Джон унаследовал английский трон, де Кореи отказался ему присягнуть и открыто вступил в союз с ирландскими королями, такими как О'Конноры из Коннахта. За это де Кореи лишили графского титула и в 1205 году официально передали этот титул сыну Хью де Лэйси, тоже Хью.

В так называемом графстве Ольстер признаки англо-норманнского правления сочетались с теми, какие отличали его от графств Англии. Одним из таких признаков был motte, или насыпной холм, на котором строили дом правителя. В Ольстере до сих пор можно увидеть свыше ста таких холмов (впрочем, они разбросаны и по всей Ирландии — например, их можно увидеть в Клонарде). В Англии, по контрасту, motte служил опорой для башни, которую использовали только как убежище, в то время как лорд и его семья жили во внутренних покоях замка. Двор замка был достаточно большим, там обычно размещалась ферма (при раскопках в Ольстере этого не обнаружено). В Ольстере подобных дворов не было, за исключением замков на границе англо-норманнской территории, да и там дворы использовались исключительно в военных целях. У лорда не было фермы, поэтому и замки на насыпных холмах строили исключительно в оборонительных целях. Эта форма замка в Англии к концу XII века исчезла, а в Ольстере — нет, поскольку провинция продолжала сражаться.