— Мой лорд, если позволите, — встрял брат по имени Галика, служивший в Пятой роте. — Возможно, мы могли бы их сжечь. У некоторых мертвых ксеносов есть подобия огнеметов. Погребальный костер не даст оркам совершить святотатство.

Кантор почувствовал взгляды пятнадцати пар глаз, ожидающих его решения. Он мог без труда читать по их лицам. Если он откажет, то братья, конечно же, последуют за ним, но лишатся покоя, оставив мертвых на поругание врагу. В глубине души магистр знал, что и сам не сможет забыть об этом.

— Очень хорошо, — сказал он. — Галика, Ольверо и Тевес соберут огнеметы ксеносов. Посмотрите еще канистры с топливом. Орки могут носить с собой дополнительный запас. Остальные соберут наших погибших. И побыстрее.

Так они и сделали, вскоре сложив курган из тел в голубой броне. Среди них были и другие цвета, в меньшем количестве — капелланы в черных доспехах, технодесантники в красных, апотекарии в белых.

Кантор особенно горевал, что никто из последних не выжил. Апотекарии мог извлечь из тел погибших бесценное геносемя. Нужное сейчас, как никогда, оно было важнейшим ресурсом, которое обеспечивает силу Орден в будущем… Если у Ордена есть будущее.

И Педро Кантор знал, что именно на его плечи возложена обязанность обеспечить братьям это будущее.

Магистр воззвал к Поллаксу, чтобы тот дал ему силы справиться с этой задачей.

Братья Галика, Тевес и Ольверо разожгли погребальный огонь. Белое пламя выплескивалось из сопел чужеземных орудий. А затем, когда были опустошены канистры, воины отшвырнули их прочь.

Пока пламя пожирало мертвые тела, Кантор вдруг понял, что ему не хватает присутствия верховного капеллана Томаси. Его душевные силы и знания были сейчас необходимы, как никогда. Магистр произнес несколько слов у ревущего костра, но, хотя они заметно тронули братьев, сам Кантор понимал, что по части обращения к душам ему не сравниться с капелланом.

Маркол Томаси помогал душам своих братьев Багровых Кулаков задолго до рождения и Кантора, и Кортеса — почти пять сотен лет непреклонной верности и чести. И затем, в одно мгновение, он просто перестал существовать. Одна из самых масштабных, внушительных и сильных личностей, которых когда-либо знал Кортес, исчезла за долю секунды вместе с теми, о ком заботилась. Еще одна легенда, оборванная без надлежащей славы. Именно Томаси руководил ритуалом наследования, когда власть переходила от последнего магистра Визидара к Кантору. Кто теперь будет проводить эти церемонии? Кто из капелланов сможет занять место Томаси?

Кантор положил руку на плечо Кортеса.

Довольно, — сказал он. — Здесь мы сделали все, что могли. Новый Ринн в тысяче километров отсюда, и эти километры кишат врагами. Снагрод хочет всех нас уничтожить. Он может думать, что его цель достигнута, но он обязательно отправит войска, чтобы удостовериться. Подготовь всех к отходу.

Кортес не сдвинулся с места. Он стоял и лишь смотрел на пламя.

— Педро, когда я доберусь до этого подлого мерзавца..

С другой стороны костра вдруг раздался крик. Кантор оставил Кортеса и пошел на голос, уже уверенный, что вести будут недобрыми.

Он оказался прав.

Брат Алькадор не отрываясь смотрел на какую-то точку в небе на западе, над обширными водными просторами Аркалана.

— Мой лорд, к нам летят корабли, — сказал он. — И они точно не наши!

Кантор проследил за взглядом боевого брата.

Теперь и он их видел. Они были далеко, но двигались очень быстро. Если они не сменят направление, то будут здесь через считанные минуты.

Их расположение сложно было назвать боевым порядком. Мелкие машины двигались в опасной близости к большим и громоздким.

Подобная глупость совершенно безошибочно выдавала эскадрилью орков.

— Проклятье! — выплюнул Кантор.

Кортес обошел костер и теперь тоже следил глазами за вражескими истребителями.

— Брат, это подарок нам. — Он коснулся болт-пистолетом нагрудника, подчеркивая свои слова. — Мы можем отомстить прямо сейчас!

— Я не буду рисковать жизнями оставшихся Кулаков! — рявкнул магистр. — Как ты собираешься с ними сражаться без противовоздушных орудий?

На прибывавших орочьих кораблях могли быть мощные бомбы, ракеты класса «воздух — земля» и еще Трон знает что. Умереть здесь под бомбами поганых захватчиков… Нет. Их шанс на возмездие и справедливость рассеется как дым на ветру.

— Выступаем, — приказал Кантор. — Сейчас же!

Кортес воззрился на магистра так, словно тот спятил.

— Педро, ты предлагаешь бежать? Этого не может быть. Пусть они приземлятся. Мы сможем напасть на них из засады. Если мы сейчас испугаемся смерти, то мы недостойны жить. Ты, конечно же, это понимаешь. Честь можно сохранить, лишь сражаясь с ними. Вот что такое путь Астартес. И это единственный путь.

Кантор впился взглядом в Алессио:

— Проклятье, это вопрос не чести или гордости! Это вопрос выживания нашего Ордена. И больше ничего. Новый Ринн — наша единственная надежда. Мы должны объединиться с силами Алвеса. А теперь выводи этих боевых братьев, капитан. Мы пойдем по ущелью Йанна, оно прикроет нас до степей.

Кортес выругался и сплюнул на землю, и на одно мгновение Кантор почувствовал ярость. Да, они были друзьями, и Педро всегда давал Алессио определенную свободу. Но сейчас дело зашло слишком далеко. Субординация превыше всего. Капитану явно следовало об этом напомнить.

Опасно спокойным и тихим голосом Кантор вымолвил:

— Алессио, постарайся меня понять. Это мои приказы. Приказы, брат! Раньше ты обсуждал их бессчетное число раз, но всегда выполнял. Ты не нарушишь их и сейчас, когда мне, как никогда, нужна твоя сила.

Взгляд Кортеса стал просто бешеным. Что бы ни было причиной катастрофы — неисправный снаряд или что-то другое, его душу выжигала жажда уничтожить тех, кто вторгся в Мир Ринна. Его дом был разрушен, из его гордой Четвертой роты выжил лишь он один. Алессио боролся с собой, и эта борьба отражалась на его иссеченном шрамами лице: он разрывался между приказом своего магистра и требованием собственного сердца. Наблюдая за Другом, Кантор видел, как побеждает ментальная дисцип-чина. Постепенно лицо Кортеса смягчилось, звериный оскал пропал.

— Я сделаю так, как велит мой лорд, — прорычал наконец капитан. — Но это не значит, что эти приказы мне по душе.

Кантор решил на этом закончить дискуссию. Кортес сделает так как приказывают.

Несмотря на их разговор после суда над Янусом Кенноном, он не мог ослушаться.

Настоящий Астартес полностью подчинялся своей психоаугметике. Мнение Кортеса останется прежним, он не успокоится, пока его доспех не станет липким от крови врагов, но этот момент наступит лишь по приказу магистра Ордена.

Черные силуэты в небе приближались, становясь все различимее.

«Истребители-бомбардировщики и транспортно-десантные машины, — подумал Кантор. — Орки контролируют воздушное пространство. Как же легко им это удалось. Мы были слишком самонадеянны. Я был самонадеян, и такое не должно повториться вновь».

Хриплый рев двигателей был слышен уже сейчас, и довольно отчетливо. Шум эхом отражался от бежавших внизу равнин. Кантор двинулся вперед, призывая свою группу поторопиться.

Кортес, не проронив ни слова, последовал за ним.

«Думаешь, я хочу покарать ксеносов меньше, чем ты, Алессио? — безмолвно разразился гневной тирадой Кантор. — Я бы убил их всех до единого. Смотрел бы в их красные глаза, вонзая в них свой меч и погружая обе руки в их кровь. Но я дождусь нужного момента, и ты поступишь так же. Мои приказы должны исполняться. Мы Астартес. Космодесантники. Да, мы — щит, защищающий от тьмы. Но без дисциплины мы никто».

Кассар, Новый Ринн

Рассвет над столицей не принес облегчения. По правде говоря, с приходом света ужас и отчаяние усилились до степени, даже не снившейся ночью. Теперь стали понятны масштабы вторжения, и многие, видя, что вся земля, вплоть до горизонта, заполнена врагами, теряли всякую надежду.