- Белфайр! – крикнула в очередной раз, уже не надеясь на ответ.

И вдруг услышала слабый отголосок. Он звал меня по имени, но я никак не могла понять, с какой стороны. Я заметалась, не зная, что делать. Слезы катились по щекам, а рука, сжимающая фонарик, совсем онемела от холода. Я боялась уйти далеко от дома, боялась окончательно заблудиться в этом тумане! Боялась навсегда потерять оборотня!

Неожиданно туман передо мной словно расступился. Я увидела коридор в непроницаемой серой мгле и увидела Белфайра. Он висел над землей, раскинув руки, а его тело опутывали серебряные нити. Оборотень хрипел и едва слышно шептал что-то.

- Оставь его! – закричала я кому-то невидимому. – Отпусти!

Серебро исчезло, словно впитавшись в одежду и кожу мужчины, а он упал на землю. Я бросилась к нему, обняла, прижала к себе, пытаясь согреть. Он был такой холодный, почти ледяной, и дышал прерывисто, с хрипами. Я помогла ему встать, и мы вместе поковыляли обратно к дому. Туман чуть рассеялся, и я видела крыльцо и распахнутые двери. Белфайр едва мог идти.

Кое-как добравшись до дома, уложила оборотня на диван в гостиной, закрыла дверь, разожгла камин, чтобы стало теплее. Оборотень весь дрожал, закутавшись в плед. Села рядом, обняла так крепко, как только смогла. На его одежде не было ни следа серебра…

- Белфайр, что происходит?

- Он выбрал меня, Терри… Сказал, что я ему подхожу… Я превращусь утром, - зашептал мужчина, до боли сжав мою руку. – Терри, прошу, уходи скорее, позови Райфа…

- Нет, этого не может быть! – закричала я. – Ты не можешь стать големом! Никак не можешь!

Белфайр взглянул на меня так осмысленно, словно придя в себя после лихорадки.

- Могу, Терри… К несчастью, могу…

- Нет… Нет… - шептала я, покрывая поцелуями его лицо.

- Он говорит, что зверь дремлет у меня внутри и в любой момент может проснуться… Он говорит, я зверь! Говорит, я подхожу!

Белфайр вдруг заплакал, как ребенок, так горестно, что у меня сердце сжалось. Он цеплялся за меня и плакал, словно выплескивая всю боль, что копилась в душе.

- Терри, моя душа черна… Уходи, прошу, пока не поздно…

Нужно было делать что-то. Он не мог стать големом, это было просто невозможно! Мой волшебный оборотень! Мой ласковый белый волк… Нет никакой черноты! Я обхватила мужчину за плечи и хорошенько встряхнула.

- Ты не превратишься! У тебя самая светлая душа. Что бы ты ни сделал, это неважно для меня… Ты самый лучший! Не знаю, как бы я жила, если б не встретила тебя…

Я вытирала его слезы, целовала, стараясь отдать всю нежность и заботу, что он дарил мне. Ни за что не отдам проклятому творцу!

- Ты не зверь, Белфайр… Борись, прошу тебя!

Оборотень зажмурился, сжал кулаки. Его тело сотрясала мелкая дрожь, которая перешла в судороги. Я не смогла его удержать, упала на ковер, ведь у самой уже не оставалось сил. Белфайр бился в судорогах и издавал рычащие звуки, словно собирался оборачиваться волком. Его рубашка треснула, а на руках пробивалась шерсть. Он выгнулся дугой, словно испытывая сильную боль. Его лицо исказилось, приобретая звериные черты. Сверкнули белоснежные волчьи клыки…

Я смотрела, затаив дыхание, боясь пошевелиться и все шептала:

- Борись, прошу тебя… Борись…

Неожиданно трансформация закончилась. Тело Белфайра обмякло, снова обретая человеческие черты. Он затих, замер, несколько секунд лежал, не двигаясь, чем привел меня в еще больший ужас. Я медленно поднялась, подошла к нему, вся дрожа от страха. Я была готова даже к самому худшему… Даже к тому, что он сейчас же превратится в голема…

- Терри… Он в моей голове… Говорит, что я принадлежу ему… Нет… Нет… Нет!

Оборотень закричал, забился, попытался встать, но тут же рухнул на ковер, снова замер… А через секунду его вырвало серебристой жидкостью. Я сбегала на кухню за мокрым полотенцем, вытерла Белфайру лицо. Весь ковер оказался залит селентиумом, только словно разбавленным, жидким и полупрозрачным…

Немного придя в себя, оборотень вскочил и кинулся наверх в кабинет отца. Уже не зная, что ожидать, побежала за ним. Бурча под нос что-то гневное, Белфайр рылся в ящике стола. Он достал оттуда старинный револьвер, а потом выглянул в окно.

- Что ты делаешь? – тревожно спросила я.

- Он где-то рядом… Чертов творец!

Белфайр снова выбежал на улицу, но на этот раз, похоже, пребывая в полном сознании. Весь растрепанный, в порванной рубашке… Я едва поспевала за ним. Туман все еще окружал дом, но словно потерял плотность, став более проницаемым.

- Где ты? – выкрикнул оборотень. – Хватит прятаться! Ты ведь считаешь себя богом, так явись!

Поначалу я подумала, что сошла с ума. Со веем безумием, творящимся вокруг, это должно было рано или поздно случиться… Он появился из тумана… Из темноты… Он словно плыл над землей, не касаясь ее ногами. Я не могла понять, человек ли это или неведомое существо.

- Творец… - прошептал Белфайр.

Он просил меня уйти, спрятаться, но я не могла пошевелиться. Стояла и смотрела, не в силах оторвать глаз. Не знаю, почему, но я видела гостя совершенно отчетливо, хотя рядом не было никакого источника света, кроме фонаря над входной дверью. Да, его трудно было назвать человеком… Высокую фигуру окутывало нечто вроде плаща из расплавленного серебряного металла. Селентиум окутывал творца, словно живой. Казалось, он дышит вместе с хозяином, бьется в такт с его сердцем, если конечно оно есть…

Металл бурлил и переливался, отзываясь на малейшее движение творца. Капли его стекали на землю, перекатывались, создавая ощущение плавного движения, для которого не нужно двигать ногами. Еще я видела руки, затянутые в серебристые перчатки. А лицо… Оно было разделено на две половины – одна человеческая, с обычной кожей, ярко-голубым глазом и половинкой сжатых губ. А вторая… Вторая половина напоминала серебряную маску. На стыке кожи и серебра виднелись свежие рубцы, словно живая ткань отвергала чужеродную. На живой половине виднелись черные неровно срезанные пряди, а рядом соседствовали совсем другие волосы, похожие на серебряную проволоку.

Белфайр выстрелил… Потом еще раз и еще… Творец даже не шелохнулся. От него исходила насмешка. Это ясно чувствовалось, даже притом, что на его страшном лице нельзя было разглядеть эмоций. Он не воспринимал нас всерьез. Кто мы для того, кто считает себя воплощением бога? Просто объекты для экспериментов, а, может быть, и забавные игрушки…

- Вы все скоро будете в моей армии.

Губы творца не дрогнули, но я ясно услышала эти слова. Голос механический, безжизненный… Он напомнил мне голос, которым говорила миссис Милтон, превратившаяся в голема.

- Конец близко…

Еще одно божественное пророчество. После творец развернулся и растворился во тьме, словно разлетевшись брызгами металла. Наверное, я бы вполне могла подумать, что мне все это просто приснилось. Белфайр взглянул на бесполезное оружие и устало поплелся обратно к дому, взяв меня под руку.

- Похоже, творцу больше не нужно убежище, - сказал оборотень. – Видела, в кого он превратился? Уверен, это все часть обряда. Селентиум, черные души, големы… Это их мерзкая религия… - торопливо заговорил Белфайр, словно боясь что-то упустить, забыть. - Этот творец настоящий псих, раз делает големов из людей, а это у них осуждается. Селентиум ведь божественный металл… А этот плевал на правила, да и сам, похоже, решил перестать быть человеком. У них ведь тоже есть ограничения, а он их игнорирует… Терри! Он придумал это, когда узнал, что война закончилась. Он пошел на крайние меры, забыв обо всех ограничениях…

- Но что ему нужно?

- Армия, Терри! Ты ведь слышала? Он хочет собственную армию!

Захлопнув за нами дверь, Белфайр кинул револьвер на диван, а сам сел прямо на ковер перед камином, задумчиво разглядывая языки пламени. Я села рядом с ним.

- Как он сможет создать армию? – спросила я. – Не у всех ведь в Спринроузе черные души? У него даже голема еще ни одного не получилось…