Потом я подумала об Эллис, запертой за той дверью во тьме Страны Чудес. И в первую очередь мне захотелось уничтожить плохих людей ради нее. Я больше не хотела, чтобы она плакала. Я хотела, чтобы она оказалась на свободе и в безопасности.

— Я справлюсь, Эллис, — прошептала я, засыпая. — Я и Кролик, мы тебя освободим.

Кролик

Неделю спустя…

Ветер трепал наши волосы, я тем временем краем глаза наблюдал, как она прицеливается из своего пистолета.

— Время пить чай, — сказала она, направив пистолет в лобовое стекло.

— Время пить чай, — уже другим тоном объявила она. И рассержено тряхнула головой.

— Милая? — спросил я.

Она уронила руки, и синий пистолет оказался у нее на коленях.

Она чуть выпятила нижнюю губу. Её губы были накрашены ее любимой ярко-розовой помадой, которая теперь лежала у нее в кармане. Ветер развевал ее густые белокурые локоны, и только черный ободок с трудом удерживал их в некоем подобии порядка. На ней было новое синее платье, черно-белые полосатые чулки до бедер и начищенные до блеска ботильоны.

Восхитительно.

— Я ещё не решила, что сказать Гусенице, когда мы до него доберемся. Не знаю, как выразить то, что я хочу сказать.

Она взглянула на меня и опустила плечи. Ее палец пробежал по выгравированным у нее на пистолете словам.

— Перед тем, как его застрелить, я хочу сказать «Время пить чай», потому что так написано на моем пистолете, и, мне кажется, это отлично звучит. Потому что я люблю чай, — произнесла она, и ее лицо помрачнело. — Но только «Эрл Грей», и ничего больше.

Я напрягся. Она часто говорила это, когда мы были детьми. И ужасно злилась, если кто-нибудь поблизости пытался выпить что-нибудь, кроме «Эрл Грея», не говоря уже о том, чтобы предложить это ей. А если бы кто-то посмел выпить «Дарджилинг», у нее совсем сносило крышу.

— Потренируйся на мне, — подсказал я, и ее лицо просияло.

Куколка развернулась на своем сиденье и направила пистолет мне в лицо. Я ухмыльнулся.

— Время пить чай, — произнесла она. — Время пить чай.

Сказав это пятью разными способами, она спросила:

— Ну?

— Номер один, милая. Просто идеально.

— Да! — победно пропела она, и снова развернулась к окну.

— Время пить чай, — сказала она и попыталась принять угрожающий вид. У нее не особенно получилось. Для этого она была слишком красива. Порочный ангел… совращенный мною, посланником самого дьявола.

Идеальная пара.

Мы промчались мимо знака «Амарилло», и Куколка опустила пистолет. (Примм. Амари́лло — город на юге США, расположенный в северной части штата Техас) Едва мы въехали в город, я почувствовал, как у меня в венах закипает кровь, и начинают дергаться мышцы. Мой нос наполнился ароматом гашиша, хотя его здесь и не было. Одной только мысли об этом козле хватило, чтобы я ощутил его запах, услышал у себя за спиной его кряхтение. Я взглянул на Куколку. Напевая себе под нос, она теперь расчесывала потрепанные волосы на голове своей старой куклы. Мне стало интересно, что делал с ней этот жирный хрен, пока меня не было. Сквозь года до меня еще доносилось эхо его слов, сказанных той ночью.

«Я хочу их обоих. Я хочу их двоих одновременно».

Дядя Лестер, этот жирный кусок дерьма, любил насиловать детей парами, пол значения не имел. Ну, скоро желание этой скотины исполнится.

Через некоторое время мы добрались до тайного убежища Гусеницы. Гусеница получил имя этого персонажа Страны Чудес из-за особого пристрастия к гашишу, который он курил через свой драгоценный кальян.

Всю прошлую неделю Куколка усердно тренировалась. И это было восхитительное зрелище. С удивительной меткостью она поражала цель, с нескрываемой злостью кромсала свою жертву.

Убийственное совершенство.

Я никогда в жизни не заводился так как, когда наблюдал за ее тренировками. Я не знал, как сдержусь, увидев, как она убивает по-настоящему.

Особенно этого гребаного педофила, и любых других тварей, которых он нанял для своей защиты.

— Кролик, долго ещё? — спросила с пассажирского сиденья Куколка.

Я увидел впереди нужный поворот и выехал на неприметную грунтовую дорогу.

— Уже совсем скоро, — произнёс я и достал из жилета карманные часы.

Пока мы двигались по дороге, я провел пальцем по циферблату. Увидев вдалеке дом, я остановил Мустанг в зарослях деревьев и заглушил двигатель.

Куколка выпрямилась на сиденье, у нее загорелись глаза, и участилось дыхание.

— Кролик, это здесь? — она указала на виднеющуюся впереди терракотовую крышу. — Здесь живёт Гусеница?

— Да, — сквозь стиснутые зубы процедил я.

Я почувствовал, как мною овладевает желание убивать. Я взглянул на Куколку. Она смотрела на дом. Я вновь подумал о том, какую боль причинил ей этот ублюдок. Какую боль он причинил мне. И мне страшно захотелось, чтобы эта тварь умерла… в диких муках.

Я закрыл глаза и мысленно представил себе всё то, что узнал о «дяде Лестере», пока наводил обо всех о них справки в доме Чепела.

— Они все рассеялись по всему Техасу, — сказал Чепел, после того как получил информацию от нанятого им частного детектива.

Как сообщил мне Чепел, он был не обычным сыщиком. А тем, кто работал на него годами. Не совсем… законными методами.

Дядя Лестер сбежал в Амарилло после того как заговорил один из детей, над которыми они издевались. Эти разговоры дошли до людей, с которыми «дяди» и мистер Эрншоу совсем не хотели связываться. Какой-то их коррумпированный друг-полицейский, как мог, замял обвинение. Разделившись, они сбежали, прячась от тех, кто мог узнать правду и начать копать…

Еще ни один из этих скотов не прекратил свою мерзкую «побочную» деятельность. У них было дохрена денег. У них имелось много знакомых с похожими пристрастиями. Они по-прежнему могли делать все, что угодно и с кем угодно.

Пока я не сбежал из Водонапорной башни и не привел в действие свой план по разрушению их идиллических жизней. Я и моя маленькая Куколка. Призраки из их прошлого, о которых они даже не подозревали.

Их наихудшие кошмары, ставшие реальностью.

— Ты готова, милая? — спросил я.

Куколка кивнула, крепко сжав синий пистолет.

Я вышел из машины и достал из багажника трость. Я поправил галстук, распрямил рукава рубашки и надел пиджак. Застегнув пуговицы, я повернулся и увидел, что Куколка внимательно на меня смотрит.

— Такой красивый.

Услышав от нее эти слова, я с трудом подавил рычание. Когда она подошла ко мне, я невольно залюбовался тем, как она была одета.

Само совершенство… пока не заметил у нее на руках шрамы. Шрамы от ран, которые она наносила себе сама в минуты самого глубокого отчаянья. Из-за этих уродов.

Из-за урода, живущего в этом чертовом доме с терракотовой крышей.

— Возьми свой нож, милая, — произнёс я и отошел от багажника.

Куколка вытащила его из-за пояса. Она крепко сжала рукоятку и заглянула мне в глаза.

— Я готова, — заявила она и для убедительности кивнула.

Она была маленькой, но в тот момент казалась настоящей воительницей. Защитницей Страны Чудес.

— Держись рядом со мной, — сказал я, когда мы зашагали в ногу.

Я провел ее сквозь заросли деревьев. Собранная по Гусенице информация показала, что он нанял охрану. Телохранителей, которые защищали бы его ото всех, кому захочется отомстить за учиненное над ними в детстве насилие.

Я был счастлив лишить их жизни. Их всех. Мне было все равно, кого убивать. Всегда.

Пока мы шли по высокой траве, Куколка тихо напевала себе под нос. Это была ее любимая песня. И она напевала её так, словно ей вообще не о чем волноваться. Я посмотрел на нее сверху вниз. Она подняла глаза.

А потом она улыбнулась.

Ее ярко-розовые губы резко выделялись на фоне бледной кожи и голубых глаз. У моей Алисы в Стране Чудес вот-вот начнётся настоящее приключение. Когда заросли деревьев кончились, я вытянул руку, преградив ей путь.