— Дэнис, я думаю, что тебе пора вернуться к жене. Между нами все кончено. Я нашла себе кое-кого получше. Постарайся забыть меня. — Она повернулась и, подхватив медный поднос, на котором стояло пять высоких разрисованных стаканов с пино-коладой, быстро ушла. Сконфуженный Дэнис даже не успел произнести ее имени.

Брэнди разнесла напитки и вернулась к месту хозяйки, ни разу не оглянувшись. Ее сердце громко билось в ногах, голове, под абрикосовым крепом. Она не выдержала и, повернув голову, увидела, что Гриффину удалось захватить стул у стойки бара. Он пристально следил за каждым ее движением.

Выражение ее лица было холодным и сдержанным, что совершенно противоречило урагану чувств, бушевавшему внутри нее. Даже вдали от откровенного мужского очарования Гриффина у Брэнди слабели ноги. Ее затуманенный взгляд наконец встретился с карими глазами. Она заметила, как его лицо становится презрительно-насмешливым.

С горящими глазами Брэнди приняла его молчаливый вызов. Она опять почувствовала себя женственной, безудержно смелой и раскомплексованной. Под его взглядом молодая женщина легко превратилась в кокетливую бабочку, порхающую от одного мужчины к другому, утверждающуюся в собственном мнении фальшивой, продажной заботой.

Через двадцать минут у Брэнди появилась возможность вновь вернуться к бару. Она осторожно присела рядом с Гриффином. Ее обтянутое абрикосовым крепом бедро провокационно коснулось его левой руки.

Передавая бармену заказ на напитки, девушка взглянула на отражение Гриффина в зеркале. Он восхищенно ласкал ее карими глазами. Она почувствовала, что ее красоте противиться было нельзя. Маленький язычок ее томно смочил губки, накрашенные помадой медного цвета.

— Очень приятно вновь видеть вас, — сказала она низким вкрадчивым голосом.

— Удивительно, что меня наконец-то заметили, — спокойно ответил Гриффин; после каждого слова до нее доносился аромат сигары. — У вас очень хорошо получалось заигрывать с целой армией мужчин… — Он поколебался, и его губы презрительно искривились. — Брэнди.

— Спасибо… — Она выдержала расчетливую паузу. — Гриффин. — Брэнди увидела, как поднялась в удивлении одна из его бровей, и улыбнулась. Теперь они обращались друг к другу по имени. Это казалось таким естественным!

— Мне действительно нравятся мужчины… — сказала она наигранно веселым тоном, — до того возраста, пока они жуют собственными зубами. — Брэнди повернулась, ее губы были полуоткрыты, в глазах появился жадный блеск.

Гриффина непреодолимо влекло к этим губам. Его дыхание прерывалось. Он затушил сигару.

— Я думал, что ты решила погубить своими чарами владельца этого ресторана?

Брэнди наклонилась к нему, следя за тем, как его глаза опускаются в привлекательную ложбинку между ее грудей.

— Я все еще открыта для твоих предложений. — Она наслаждалась ролью соблазнительницы.

— Ты наконец распрощалась со своим другом Дэнисом? — Его голос был необычайно хриплым от нетерпения.

Брэнди равнодушно пожала своими точеными плечами.

— Я поняла, что Дэнис, как и все постоянное, наскучил мне. — Она потянулась за блюдцем с орешками, чтобы поставить его на поднос с джином и тоником, который принес ей бармен. — Разнообразие придает вкус жизни, а мне нравится пикантная жизнь.

Сильная рука схватила и больно сжала ее узкую ладонь. Брэнди вопросительно посмотрела на Гриффина.

— Я возьму несколько штук?

— Бери все, если тебе нравится.

Прикосновение мозолистой ладони к ее нежной коже вызвало у Брэнди внутреннюю дрожь. Она завороженно наблюдала, как его длинные пальцы кладут орешки в рот.

Глаза Брэнди были ее второй по силе эрогенной зоной. Они возбуждались от каждого сантиметра тела Гриффина, от маленькой родинки на его левой щеке до седых волосков, украшающих черные усы.

Она не могла сопротивляться искушению дотронуться до него. Ей хотелось разгладить морщинки усталости, образовавшиеся вокруг чуть прикрытых век, но вместо этого она провела светло-персиковыми ногтями по воротнику его рубашки, скользнула по узлу его шелкового полосатого галстука.

Сейчас бы разразиться ироничным смехом, предложить ему выпить и объяснить, как он ошибается! Может быть, она увидит реального Гриффина, а он узнает настоящую Брэнди…

Гриффин отвернулся, его худое лицо казалось вырезанным из гранита, не знающие компромисса глаза ничего не выражали. Брэнди грустно вздохнула.

— К сожалению, мне надо вернуться к моим обязанностям. — Она взяла поднос и повернулась к обеденному залу.

В первый раз со времени их знакомства она сказала правду. Ей действительно не хотелось покидать этого ершистого человека.

Когда Брэнди оглянулась, его банкетка была уже пуста. Чувство утраты и разочарования болью резануло ее сердце, восторг сменился тупой усталостью.

Кухня уже закрывалась, обслуживающий персонал расходился по домам, зал опустел. Только в освещенном янтарным светом баре все еще веселились задержавшиеся посетители. Майк Харрис пополнял запас спиртных напитков, а Брэнди, после того как она закончила составлять меню на воскресенье, осталось только забрать банковский депозит из сейфа. Пора было отправляться спать.

Подавляя вкусный зевок, она бесстрастно смотрела на поздних посетителей. Потягиваясь, Брэнди поднялась с обитого красной кожей стула.

— Почему бы тебе не постараться выпроводить загулявших клиентов? — промурлыкала она Майку. Его голова согласно кивнула кудряшками.

Исправленное меню было оставлено на столе администратора, измученные ноги Брэнди еле пронесли ее через опустевший зал к офису, расположенному на другом конце служебного помещения.

— И это называется вечер?

Гриффин… Брэнди почувствовала, что силы возвращаются к ней. Медленно ее рука отворила оконную раму. Она повернулась, мягкая улыбка заиграла на ее полных губах, в то время как ее кристальные глаза открыто взглянули на него.

— Ты вернулся, чтобы прочитать мне еще одну из твоих лекций?

— Больше никаких лекций. — Гриффин приблизился, в его глазах ничего нельзя было прочесть, они казались двумя агатами, блестящими в мелькающем тенями холле. — Не думаю, что кому-нибудь кроме меня удастся вернуть тебя на путь истинный.

— Мне придется поразмыслить над этим. — Брэнди недовольно поморщилась. Но аромат дорогого табака и знакомого одеколона с запахом сандалового дерева уже брал над ней верх. Соски ее грудей затвердели под тонким крепом. Желание росло с каждым ударом сердца. — Могу я предложить тебе… выпить?

— Я вернулся только для того, чтобы сказать "до свидания". — В приглушенном свете лицо его казалось резким, но голос был необычно мягким, в его тоне чувствовалась теплота.

— Вернее, спокойной ночи, — машинально поправила Брэнди, стараясь погасить дикое прекрасное чувство, бушевавшее в ее груди.

Гриффин покачал головой.

— Я уезжаю из Тампы. — Он глубоко вздохнул, запах ее духов окружил его преследующим облаком жасмина. Он открыл рот, но ничего не смог сказать. Единственное, что ему оставалось, — это пристально смотреть в блестящие глаза, сияющие в нескольких дюймах от него.

Ощущение потери внезапно овладело Брэнди. Гриффин уезжал, он покинет ее через какие-то минуты. Она больше никогда не почувствует его губ, не задрожит от прикосновения его сильных рук. Она осознала, что ей самой необходима придуманная из мести фантазия.

Брэнди невольно приблизилась к нему, каждое ее нервное окончание стремилось к физической близости с ним.

— Жаль, что ты уезжаешь… — прошептала она, кончики ее пальцев гладили его колючий подбородок с ямочкой посредине.

Гриффин хотел, возмущенный, освободиться от ее рук. Вместо этого он вдруг обнаружил, что наслаждается легкими прикосновениями шелковой кожи.

— Ты скоро забудешь нашу встречу… — прерывистый голос выдавал водоворот чувств, который он изо всех сил пытался скрыть от ее глаз.

Брэнди невольно подалась вперед и была поражена острым ощущением блаженства, разлившимся в ее груди от соприкосновения двух одетых тел. Это было как раз то чувство, которое она так ждала все последние дни.