Где-то в этих совместных миграциях они успели выяснить, что Бен не виноват даже чисто технически, вся вина ложится на Джея — как оно, собственно, и было. Но Бен не собирался выходить из этой истории. Хотя прогулка в запрещённые места ещё не криминал и даже вывоз оттуда несовершеннолетней можно объяснить стремлением оказать ей помощь и доставить Контролю, медики всё равно очень бы заинтересовались его здоровьем. И кто их знает, что они нашли бы при осмотре — теперь, после пребывания на том интересном озерце. В Городе не очень жаловали мутантов. Но время ещё есть. Вдруг неприятные эффекты рассосутся сами собой. Чуть позже.

А Джей свечение перенёс как будто без ущерба для здоровья — и медики в этом как будто уже убедились. Надо будет только ещё пару раз показаться им на глаза…

К вечеру в измученном дезориентациями сознании Бена появилась малодушная, но спасительная идея:

— Найди мне снотворного, а? Может, во сне эта карусель донимать не будет.

— Будет, — мрачно заверил Джей. — Я третью ночь то плаваю, то летаю. Так что терпи.

— А когда не спишь? Ничего?

— Ничего… Только в голове всё время шумит и шумит…

Бен сдался. Пусть качает, что делать-то.

Состояние было довольно мерзким, как во время болезни. А однажды вдруг, кольнув изнутри, сработал сторож. Бен приоткрыл один глаз: в блуждающем проёме двери колыхался Джей и вроде как недобро смотрел на него. Бен зажмурился, подождал, но сторож утих. Посмотрев снова, Бен не увидел в проёме никого. Показалось, что ли… С такой-то головой…

В голове, и правда, неслабо шумело. Он лежал, не спал, и сквозь приливные волны шума пытался думать. О ней, позвавшей его.

Да уж, Бен помнил этот призыв… Он тогда сидел себе, свесив ноги из люка, держал в руках простенькую удочку, ждал поклёвки, любовался спокойной, едва плещущей под днищем водой… И тут… впечатление было — будто кто-то тёплый-тёплый из дальнего далека мягко коснулся его души, и та, встрепенувшись, потянулась навстречу этому теплу… Да так потянулась, что машина чуть ли не сама собой развернулась, и Бен помчался на зов, боясь, что он угаснет. Хотя «сторож» внутри него выл всё сильнее. Пока Бен его не заткнул, как отец в детстве научил: «Сторож», конечно, штука хорошая, но мешать жить не должен. А жить — значит, самому принимать решения»… И Бен не жалел о своём решении. Но очень хотел понять, как девчонка оказалась в той жуткой пещере, ведь вокруг на многие километры — ни жилья, ни людей… Там даже мутантов нет — это зона ответственности Медицинского Контроля Города, Десант оттуда давным-давно всю подозрительную живность повывел, чему Бен в своё время немало способствовал — до самого ранения, после которого его почётно списали в резерв, назначив очень даже приличную пенсию.

Обидно было даже не то, что остался без любимой работы — работа для отставника не проблема, восстановили его замечательно, и шрамы почти незаметны, и даже детей иметь не запретили — но зачем им на службе слегка покоцанный, когда каждый год миллионы неповреждённых бодро бьют копытом в дверь приёмной комиссии… обидно было, что остался без Лицензии на брак, а ему всего-то тридцать, и невесту ему теперь искать придётся самому, а попробуй найди, когда соотношение полов в Городе — одна на сто пятьдесят, и ситуация не улучшается… Ослепительная же красавица Хейла, к немалому числу штатных женихов и поклонников которой Медсовет Города официально (и не иначе как по недоразумению) добавил его в качестве возможного кандидата — так та потрёпанного в боях с нечистью героя-ветерана просто в упор не замечала… Ну, он и не стал мозолить глаза ни ей, ни её высокомерной свите ухажёров… За что Хейла, похоже, осталась только благодарна — если вообще вспомнила, а кто это был, да и был ли…

А тут — такое тепло да по его душу… Вот Джей ведь ближе находился, да не услышал ничего. Он и сейчас ничего не слышит, хотя и отирается возле неё, Находки, постоянно.

Бен рискнул приподняться, вытянул шею и взглянул одним глазом — ну так и есть, опять он витает в той комнате, где Найдёна спит… Бен прислушался — спит, точно спит, а не просто в беспамятстве пребывает, и даже сны видит… Проснётся нескоро. И ещё пить ей хочется — просто страсть. Сам бы напоил, так ведь без посторонней помощи ему пока и до горшка не добраться.

— Джей! — позвал он. Тот неспешно пересёк кривляющийся коридор, возник в блуждающем проёме. Бен не смотрел, как он это делает. Не мог он на эту жуть смотреть…

— Ну? — раздался голос от порога. — Чего изволите? Напоить? Накормить? Проводить?

— Найдёне пить хочется, дай ей водички.

— Ей хочется? — уточнил Джей. — Не тебе?

Бен нехотя открыл глаза, о чём тут же пожалел.

— Просто напои её. А потом можешь меня допрашивать, я никуда не денусь.

Джей поил девушку с ложечки — её тело, оказывается, уже «оттаяло», и вполне послушно, маленькими глотками, приняло воду. Выпоив ей целый стакан, Джей устроил Найдёну — надо же, как точно обозвал! — устроил поудобнее, подложив подушку. А потом вернулся к разговору.

— Итак? — спросил он, мостясь в углу его постели так, чтобы видеть лицо приятеля.

— А на чём мы…?

— Она действительно хотела пить. Что-то я не замечал за тобой прежде способностей к телепатии.

— А это телепатия?

— Эмпатия, телепатия… Мутируем, друг мой?

— Ну, позвони Стану, пусть пришлёт за мной наряд, сдайте меня медикам.

— Давай я лучше тебя оплеухой вразумлю.

— Думаешь, поможет? — усомнился Бен.

— Да вряд ли. Зато, может, мне полегчает. Очень, понимаешь, хочется тебе врезать. Разок-другой.

— А… ну, валяй. Если есть, за что.

— Лежачих не бью… — буркнул Джей. — Да и не за что. Разве только из зависти. Хоть самому себе морду бей, — пожаловался он.

— А чему завидуешь? — заинтересовался Бен. — Погоди, дай догадаться… Красоте моей несравненной, что ли? Ранам боевым? Или, может, высокому статусу пенсионэра? Я, знаешь, тогда и сам себе завидовать начну.

— Подсказка нужна?…

Повисла пауза.

— Может, тебе это только кажется, — попытался утешить Бен.

— Да хорошо бы. И что убить тебя недавно захотелось — тоже тогда бы только показалось…

— А я думал — мне помстилось, — вздохнул Бен. — Из-за этого светопреставления в голове… А ты, значит, влюблён и ревнуешь. Бедолага… Когда ж ты успел-то…

— Если б успел… а то ведь опоздал… Я, понимаешь, как-то ещё надеялся… Ну, вдруг между вами ничего ещё нет. Но тут ты говоришь, что она пить хочет. И до этого — что она тебя позвала. Я не верил. Ну, мало ли. А вчера ты мне такое представление устроил… — Джей замолчал, спохватившись — не хотел об этом рассказывать — но было поздно…

Бен даже глаза вытаращил, пытаясь разобрать, правду Джей говорит или пошутить пробует:

— Я?! Когда это?

— Когда без сознания был… — Джей и сам понимал, как глупо это звучит.

Бен долго смотреть не мог, но потребовал продолжения. И Джей продолжил. А пока Бен переваривал новость, рассматривал его лицо, шею, еле прикрытый торс — всё в тонких белых линиях шрамов — и вспоминал тот, последний для карьеры Бена, рейд, в котором он и заработал все эти украшения. Бен и сейчас служил бы, ходил в рейды, и Лицензию бы вскоре получил… вот только Джея больше бы не было. Что самое удивительное — Бен в последний момент влез туда, на его, Джея, положенное место, почти успел выправить положение, а его самого — выпихнул. И вот он, Джей, целёхонек…

— А «сторож» твой, выходит, почувствовал моё желание? — спросил он, мучаясь угрызениями.

— Всё ещё не веришь? — усмехнулся Бен. — И не сомневайся, почувствовал. Как и то, что желание было мгновенным порывом и пропало так же, как и вспыхнуло… Не терзайся. Я бы на твоём месте не только желал, но и убил бы…

И не отказал себе в удовольствии увидеть, как Джей меняется в лице, а потом опять усмехнулся, опуская веки:

— Да расслабься, шучу я…

— Ага. В каждой шутке, говорят, есть доля шутки…

— Есть, — улыбнулся Бен. — Как не быть… Ты это… — Джей ждал. — Снотворное мне всё-таки найди, а? Ну сил нет терпеть всю эту хрень…