Звучит ужасно, но после всего этого казалось, будто я ждала, когда что-то случится с Лолой и Оскаром. Несколько месяцев спустя, ожидая школьный автобус, я посмотрела через дорогу и увидела комочек длинной черно-белой шерсти. Я знала, что это она, я сразу поняла, что это Лола. Она только начала выходить по ночам на улицу, с тех пор как Джоджо погиб. Я забежала в дом, рыдая, и подумала, что так будет всегда. У нас все еще есть Оскар, и я очень его люблю, но мне хочется, чтобы он все время сидел дома, а это, скорее всего, нечестно по отношению к нему. Никогда больше никого не заведу. Это приносит слишком много боли. Ты даришь им всю свою любовь, рассказываешь все секреты, но однажды кто-то бездумно, бессердечно сбивает их, даже не понимая, что так разрушаются чьи-то семьи.

Коты очень независимы, и я начинаю думать, что, возможно, так мы платим за их дружбу. Они бродят где-то, совершая поступки, о которых мы знать ничего не знаем, но ведь возможно, что они без конца сталкиваются с опасностями. И хотя мне хочется подарить свою любовь еще одному коту, мне кажется, что я не могу рисковать: мое сердце не вынесет еще одной потери. Я знаю, что вы всегда будете скучать по Касперу, и я надеюсь, что со временем боль уляжется: она никогда не проходит полностью, но иногда удается забыть о ней.

Эви, 14 лет, Абердиншир

Я так плакала над этим письмом — в нем было столько боли. Оно было написано девочкой, которая, очевидно, обожала своих питомцев и которой пришлось столкнуться с тем, что она теряла их, одного за другим.

Я понимала, что она имела в виду, когда писала: действительно кажется таким несправедливым, что некоторым людям удается годами жить со своими питомцами, которых они не очень-то любят и о которых почти не заботятся. Я видела, как с животными жестоко обращались, но, несмотря на это, они все равно любили своих хозяев, все равно надеялись на частичку доброты, а хозяева и не понимали, какой это дар божий — иметь этих созданий в своей жизни. И вот эта бедная девочка должна была столкнуться с потерей стольких любимцев за такое короткое время. Если бы только люди знали, что их животные — это дар небес и что этим надо пользоваться, пока есть возможность. Многие из нас отдали бы немало за то, чтобы провести еще несколько мгновений с теми, кто все еще владел нашими сердцами, несмотря на свою кончину.

Я стараюсь ответить всем, кто связывается со мной по поводу Каспера, но этот случай был особенным. Я написала этой девочке, что очень ценю, что она нашла время, чтобы поделиться своими мыслями, и что мне было очень грустно читать о ее боли. Как бы мне хотелось объяснить ей, почему Бог вдруг отбирает у нас любимых друзей, но я не могла. Полагаю, у Него есть ответ, но какой бы ни была причина, все равно такая утрата кажется чудовищной несправедливостью.

Письмо Эви дало мне возможность понять, что, несмотря на то, что сердце мое обливалось кровью из-за утраты Каспера, мысль о том, что ей пришлось в таком юном возрасте потерять столько животных, одного за другим и при таких жутких обстоятельствах, была ужасной. Я заклинала ее:

Пожалуйста, не говори, что у тебя больше никого не будет. Возможно, однажды, где-то, каким-то образом, тебе встретится животное, и тебя покажется, что ты сможешь стать для него любящей хозяйкой. Быть может, тебе придется подождать, когда ты станешь постарше, но ты почувствуешь, когда придет время. Ты слишком сильно любишь животных, чтобы утверждать «никогда больше».

Боль ее казалась такой сильной. Я понимала, что она боялась снова полюбить питомца, потому что опасалась, что у нее отнимут его слишком быстро. Но этой девочке удалось понять главное: мы действительно платим цену за то, что в нашей жизни есть животные. Из восьми котов, которые были у нас с Крисом еще недавно, теперь осталось только двое, и каждая смерть унесла частичку моего сердца. Каждый раз я клялась, что никогда больше не заставлю себя пройти через это, но я не могу жить без кошек. Я чувствую, будто это мое предназначение: становиться счастливой, любящей хозяйкой для этих стареньких бедняг, у которых почти не осталось надежд, и если, делая это, мне придется испытать боль самой — что ж, так тому и быть. Я не чувствую себя дома без моих деточек. Все мы пришли в этот мир по какой-то причине, и, возможно, я здесь именно поэтому. Я закончила письмо так:

Я всегда буду хранить твое письмо, Эви, оно очень ценно, потому что написано сердцем. Как я уже говорила, боль никогда не уходит, и мы не забываем тех, кого любили когда-то, но каким-то образом нам удается смириться, а лучше всего у нас получается именно дарить любовь.

Надеюсь, мои слова хоть немного помогли ей, потому что ее слова запали мне в душу. Люди, которые находили время, чтобы связаться со мной, удивительным образом помогали мне восполнить утрату. Человеческая доброта, которая захлестнула меня, меняла мое представление о мире, и меня это очень радовало.

Я должна была принять несколько решений. Во-первых, нужно было понять, хочу ли я каждый день видеть нашу с Каспером фотографию на автобусах. Карен из компании «Фест-Бас» беспокоилась, что для меня это будет трудно в эмоциональном плане. Несмотря на затраты и неудобство, она заверила меня, что компания поступит в соответствии с моим решением. «Фест-Бас» пообещала убрать все плакаты, если мне тяжело видеть на них Каспера. Я все обдумала, и меня начало беспокоить появление недоброжелательных комментариев в случае, если фотографии останутся. Как бы то ни было, чем дольше я размышляла об этом, тем больше мне казалось, что, возможно, это достойный способ отдать Касперу дань уважения. Ведь он так любил автобусы, и фотографии были замечательными, так что я решила дать согласие на то, чтобы они продолжали висеть. От пассажиров я получала только приятные суждения по этому поводу. Порой я все еще удивляюсь, когда вижу эти изображения, но ведь у меня остались такие счастливые воспоминания с тех пор.

Во-вторых, я должна была принять решение относительно водителя, который убил Каспера. Как я уже говорила, не существует закона, обязывающего водителя сообщать о происшествиях с участием кота, но я все еще злилась из-за несправедливости данной ситуации. Если бы водитель объявился у меня на пороге, меня бы это расстроило, но если бы он пришел извиниться, думаю, это помогло бы мне обрести успокоение. Я не могла перестать думать о том, что ему все «сошло с рук»: возможно, так было уже не в первый раз, возможно, другие семьи тоже пострадали от его безалаберности. И я продолжала бояться, что в следующий раз на месте кота может оказаться ребенок.

И Эд, и я связывались со службой такси в попытке убедить их, что имела место настоящая трагедия, но мы не вызвали у них интереса. Я столкнулась с отрицанием, угрозами, ложью и даже с агрессией. Они признали, что их водитель в это время проезжал по Пул-Парк-роуд и что он ехал с высокой скоростью, и тем не менее они утверждали, что он превысил скорость из-за того, что отвозил клиента в больницу. Я проверила эту информацию у дамы, которая стала свидетельницей происшествия, и она сообщила, что водитель не только ехал в сторону, противоположную от больницы, но и что в салоне никого больше не было. Если верить полицейским, компания признала, что их водитель был ответственен за происшествие, но в то же время ничего нельзя было предпринять. Я ничего не могла поделать, и с этим было сложнее всего справиться.

Когда теряешь любимое существо, хочется привлечь виновного к ответственности. В данном случае я знала, кто был виноват, и он это признал, но руки мои тем не менее были связаны. Всем было все равно. Каспер был всего лишь котом.

Нет, говорила я себе, это не совсем так. Человеку, убившему Каспера, не было до этого никакого дела, но многим другим людям было не все равно, и именно эти добрые, честные, заботливые люди помогли мне справиться с моим горем. Я все еще чувствовала тепло от мирового сочувствия, которое ощутила, когда погиб Каспер. С каждым днем ко мне приходило все больше и больше писем, в каждом из которых рассказывалась история о человечности и о цели, которая нас объединяла. Меня смущало такое внимание, но вместе с тем оно очень, очень помогло мне. Одна дама из Австралии написала мне, и я ей тут же ответила, отослав несколько фотографий Каспера. Ее следующее письмо показало мне, насколько важно было для людей протянуть мне руку помощи в это тяжелое время: