– Верно, возраст согласия для геев в этом штате – восемнадцать, а ты уже старше, – резко бросил Оуэн, выходя из себя. – Но ты хочешь не только секса, и будь я проклят, если позволю тебе броситься в омут с головой, требуя, чтобы все плясали под твою гребаную дудку. Боже, наглые сабы вроде тебя самые…

– Интересные?

– Я бы выразился иначе. – Оуэн пробежался рукой по влажным волосам, его футболка прилипла к спине. Да, нужно в душ, ведь в девять у него пара… – Мой ответ – нет.

Он посмотрел направо и увидел, что к ним приближается небольшая группа студентов с футбольным мячом, их голоса громко разлетались по полю. Стерлинг тоже увидел их и разочарованно поджал губы.

– Иди и подумай над этим, – сказал Оуэн гораздо мягче. – Поговори с людьми вроде твоего друга. Новичку ни к чему такой, как я; тебе просто нужен бойфренд с непредвзятым отношением. Найди себе такого и попроси, чтобы отшлепал. Ты можешь обнаружить, что на самом деле тебе это даже не нравится.

– Хотите сказать, что я не ваш уровень? – спросил Стерлинг. – Недостаточно… хорош?

Оуэн окинул его внимательным взглядом: высокий, классически красивый блондин с голубыми глазами, несомненно умный и очень нуждающийся в дисциплине и контроле… О, Стерлинг был достаточно хорош.

– Ты идеален. – Оуэн увидел, как глаза мальчика засияли, и от похвалы к красоте прибавилось что-то гораздо большее: на лице его боролись уязвимость и радость. И пусть от этого слова Оуэна покажутся жестокими, но их надо сказать: – Но не для меня.

И он ушел, не оборачиваясь, ему было просто необходимо, чтобы между ними появилась такая нужная сейчас дистанция.

Стерлинга не переставало удивлять, что так много людей в Новой Англии все еще жаждут поесть мороженого осенью, но его это устраивало, потому что обеспечивало работой. В кафе было не так суматошно, как поздней весной, между тем бизнес шёл хорошо, и ему нисколько не повредил тот факт, что Чарли – менеджер магазина – расширил ассортимент и добавил в меню, помимо разного вида кофе, пирожные и печенье. В университетском городке всегда полно студентов, готовых заплатить какие угодно деньги за напиток с большим количеством кофеина, и машина для эспрессо – очень дорогая и временами капризная – всегда востребована . Он как раз закончил готовить капучино для девушек с серьезными и напряженными лицами, какие обычно бывают у студентов накануне экзамена, и понёс кофе к их столику – разнос напитков вообще-то не входил в его обязанности, но сейчас Стерлинга это не беспокоило, потому что посетителей было мало, плюс иногда он получал хорошие чаевые, – когда звякнул колокольчик на двери и вошла женщина. На ней было черное кепи, и на первый взгляд женщина показалась Стерлингу смутно знакомой, но он вспомнил ее, только когда их глаза встретились, и она сказала:

– Я тебя знаю.

– Эм… Кэрол, да? – спросил он. Это была женщина из клуба – саб Оуэна. – Чем могу быть полезен?

Она рассмеялась – тем деланным смехом, который должен был показать, что ее это все совсем не забавляет.

– Я пришла за кофе и малиновым пирожным, так что давай начнем с этого. Большую чашку, с обезжиренным молоком, и почему бы тебе не удивить меня сортом кофе?

– Конечно.

Стерлинг сделал кенийский кофе и отнес его вместе с пирожным за столик Кэрол, расположенный в углу и скрытый от посторонних глаз. Он стал неплохо угадывать, где сядут пришедшие посетители, и выбрал бы для нее столик в самом центре зала, откуда все бы могли ее видеть, или у окна, в которое она могла бы смотреть. Когда же она похлопала по стулу рядом с собой и сказала: «Садись», ее выбор стал ему понятен.

– Я на работе, – ответил Стерлинг, но все равно сел из любопытства.

– Оуэн не хочет больше меня видеть, – сказала Кэрол. – Полагаю, он встречается с тобой.

– Нет, – возразил Стерлинг. – То есть, я пытался его уговорить, но он сказал, что я... ну, не знаю, не подхожу ему, или что-то в этом роде. Что я делаю не так?

Кэрол снова рассмеялась и обхватила чашку с кофе ладонями, словно пытаясь согреть руки.

– Думаешь, язнаю? Просто Оуэн… лучший, но ему быстро становится скучно, поэтому он и меняет партнеров. Если он не с тобой, тогда, должно быть, с кем-то другим.

Стерлингу почему-то казалось, что дело совсем не в этом, но Кэрол знала Оуэна лучше, чем он.

– С кем? Можешь хотя бы предположить?

Кэрол с показным равнодушием пожала плечами.

– Понятия не имею. О тебея узнала только потому, что ты не сводил с меня глаз – ну, той ночью, а раньше я тебя не видела, поэтому и поспрашивала вокруг.

Он не сводил глаз с Оуэна, а не с нее, но было бы невежливо говорить ей об этом.

– Я был там впервые. Мой друг – Алекс – член этого клуба, и он…

– О, я знаю Алекса, – прервала его Кэрол. – Это он сказал мне, что ты положил глаз на Оуэна.

– Напомни мне поблагодарить его, – сухо ответил Стерлинг.

Ярко-малиновым ногтем, который запросто мог посоперничать с цветом начинки, Кэрол начала расковыривать пирожное, умудряясь при этом не спускать глаз со Стерлинга. Ему стало интересно, собирается ли она вообще есть – казалось, она просто проводит раскопки. Наконец Кэрол положила в рот покрытый глазурью кусочек и отодвинула тарелку.

– Это кто-то не из клуба, – сказала она. – Иначе я бы знала.

Она начала прихорашиваться – чувственными и элегантными движениями. Сейчас Стерлингу стало понятно, чем Кэрол могла привлечь внимание Оуэна, но ему была неприятна мысль, что эта женщина в его вкусе.

– Я всегда в курсе событий. – Она задумчиво надула губы. – Должно быть, это кто-то из театра… Я с ним там познакомилась. Там была вечеринка по случаю открытия сезона, и мы разговорились… Я играла… конечно, не главную роль, но Амелия – очень важныйперсонаж. Если бы она не доставила письмо, Колин и Сьюзан никогда бы не узнали, что отец девушки их подозревает. Оуэн назвал мою роль ведущей.

Стерлинг так и представил себе Оуэна, когда тот говорил это – сухим тоном, изогнув в усмешке уголок губ.

Кэрол вздохнула и сделала небольшой глоток кофе, на чашке остался тёмно-красный след от помады.

– Поначалу мы были замечательной парой, – печально сказала она. – Но я знала, что никогда не смогу сравниться с Майклом.

Бросив взгляд на прилавок и не обнаружив возле него посетителей, Стерлинг наклонился к Кэрол поближе.

– Майклом?

– О, а ты не слышал? Он был первым у Оуэна – а ты ведь знаешь, что значит «первый». – Кэрол многозначительно смотрела на него, пока он не кивнул, а потом продолжила: – Если ты когда-нибудь и будешь с Оуэном, то только временно, потому что никто не сможет соответствовать всем его требованиям. Хотя проблема не в том, что Оуэн все еще хочет Майкла.

– А он не хочет? – Вот это немного обнадеживало.

– Нет, решение расстаться было обоюдным. Похоже, дело в том, что Майкл – как бы образец того саба, которого ищет себе Оуэн. Он просто еще не понял, что такого нереально найти. Он хочет… хм… – Кэрол, нахмурив брови, поглядела в тарелку, затем подвинула ее к Стерлингу. – Ешь, не стесняйся.

– Нет, спасибо, – покачал головой Стерлинг. Еще не хватало, чтобы он ел разворошенное ею пирожное. – Так чего хочет Оуэн?

– Во всяком случае, не меня.

Стерлинг впервые увидел отразившееся на ее лице искреннее, неподдельное чувство. Кэрол выглядела одинокой и покинутой, уголки ярких губ опустились.

– Я знала, что долго наши отношения не продлятся – раз в месяц я хожу к медиуму, и та сказала мне, что я все еще нахожусь в процессе самопознания и смогу найти идеального партнера только через год. Но этого не случится вот так сразу, и она направит меня на путь.

Стерлинг поборол желание спросить, во сколько обойдётся это "направление", и пробормотал что-то ободряющее. Он не знал, чему из сказанного Кэрол можно верить, эта женщина казалась ему самовлюбленной чудачкой, но даже если так…

– Он хочет, чтобы ты был идеален, – внезапно сказала она. – Говорит сделать что-то и сделать это именно так, как ему того хочется, и ненавидит, когда ты ошибаешься во второй раз.