— Моцарт! — Нерешительно крикнул Блокнот, и закашлялся.

Никто не отреагировал. Ничем не нарушаемая тишина окутала Долговца.

— Профессор! — Вновь крикнул сталкер, но теперь более уверенно и громко.

Снова тишина. Так что же произошло здесь за те несколько минут, что он провёл внизу?

Блокнот огляделся, пытаясь найти в окружении что-нибудь необычное. Ничего. Всё было так же, как и до его прыжка в коллектор. Вот только теперь дверь в комнату с автоклавами была закрыта. Блокнот для уверенности подёргал за ручку, но кодовый замок исправно работал, выдавая чуть слышимые гудки каждый раз, когда сталкер пытался отпереть дверь. Отпустив ручку, Блокнот поднял свою винтовку, и перезарядил.

Теперь он был готов к любой неожиданности. И он, кажется, знал, что ждёт его через несколько минут.

Блокнот шагнул к выходу, и в этот момент в дверном проёме возник широкоплечий сталкер с шевроном «Свобода» на предплечье. Он примирительно выставил вперёд руки, и проговорил тихим, надрывным голосом:

— Все мертвы…. Тень… Он вошел… Больше никого не осталось….

…и рухнул на бетонный пол рядом с телами мутантов.

По спине Блокнота пробежал холодок, когда он взглянул на спину сталкера. Кевларовый костюм с бронепластинами был прожжен какой-то кислотой. Сквозь кровавую пену сталкер отчётливо разглядел белеющие позвонки.

— Тень? — Повторил он слова незнакомца… — Никого не осталось?…

В сознании тут же возник образ странного существа, чуть было не сцапавшего Блокнота, а потом из глубины памяти вознёсся рассказ Лесоруба о мутантах, которых называли Тенями…

Тени… От одного упоминания этих полулегендарных созданий кровь стыла в жилах. Помнится, когда Лесоруб рассказывал эту историю, они с Моцартом сидели на Свалке, в окружении ребят Беса.

— Так вот. — Лесоруб развёл руками, словно пытаясь обхватить невидимого противника. — Мы шли тогда через подземелья Агропрома. Со мной было четверо бойцов Свободы. Вы главное, парни не обижайтесь — свободовцы без своих командиров вполне ничего сталкеры. Так вот, шли мы, значит, через подземку, как вдруг глядим — снорки. Ну, вы знаете этих чертей в респираторах. Скачут ещё как лягушки. Мы, значит, в другой ход, чтобы с ними не столкнуться, и вдруг видим…. Вы когда-нибудь видели, как граната в канализации взрывается?

Все, сидящие у костра закивали с видом знатоков «канализационно-подрывной деятельности».

— Так вот, вылетает к нам такое чудо-юдо, и на одного из Свободовцев кидается. Как волна нахлынуло и отступило, а когда отступило, от нашего попутчика только кости остались и обрывки костюма. Скелет так и стоял с автоматом. Мы тогда сразу наутёк пустились, мне потом только объяснили, что это и есть «тени»…

Несколькими часами ранее.

Свалка. Зона контроля хантеров.

Автомат загрохотал совсем близко, и капитан Алиев вжался в траву, чтобы не попасть на линию огня. Свинцовый шквал заметался над его головой, и офицер увидел небольшой отряд сталкеров, перемещающийся вдоль костра.

Внезапно под навесом ухнула «Ф-1», и вагончик содрогнулся. Костёр разметало взрывом, и теперь вся площадка была усеяна тлеющими искрами.

Зашелестел автомат в правом углу обозреваемого пространства, и тут же ему ответили два дробовика.

Офицер уже не смотрел в сторону стрелков, и палил наугад. Он перепрыгнул через поваленный столб и упал на спину, наблюдая, как яркие вспышки озаряют небо вокруг него.

Отсоединив опустевший магазин, Алиев принялся хлопать по карманам разгрузочного жилета в поисках запасных патронов, но ничего не обнаружил. Как же он был самонадеян, оставляя все патроны в вагончике, под охраной долговцев. А поначалу он решил, что местные бандюги никогда не сунутся на заставу долгарей в открытую.

Ошибся.

Хантеры повалили минут пять назад, и действовали дьявольски точно, организованно, да и попросту грамотно, словно регулярная армия зоны. Вооружение соответствовало. Сначала они начали обстреливать заставу с двумя десятками сталкеров из винтовок Гаусса, которые и в былое время бывали убойные, а теперь, после выпуска «ГА-2», и вовсе стали сверхоружием. После того, как огневые точки и пулемётное гнездо были уничтожены, заговорили спецавтоматы «ВАЛ».

Само собой, оружие было бесшумным, и подсчитать количество нападавших было невозможно, но Алиев смог понять примерный расклад. Он даже не надеялся на спасение. Противник так ловко обложил блокпост, что выскользнуть из сплошного кольца никто из сталкеров не мог. На ум пришли истории о Брестской крепости, на которую обрушилась фашистская военная машина. Здесь всё было гораздо банальнее, но не менее страшно.

Капитан выглянул из своего укрытия, и в этот момент заметил небольшой отряд хантеров, приближающийся со стороны Ростка. Это значило лишь одно — путь к спасению отрезан, и шансы на побег уменьшаются с каждой минутой.

Выхватив из кобуры пистолет, Алиев трижды выстрелил в сторону мародёров, и небольшой отряд укрылся за бетонными блоками. Так капитан пытался отсрочить неминуемый конец.

После того, как отстреляли мародёры со спецавтоматами, их место занял отряд с уже привычными Калашниковыми. Тут-то и начался кошмар. Теперь, лёжа в траве с полупустой обоймой «ПМ», Алиев понимал, как глупо он поступил, не ретировавшись с началом заварушки. Да и успел бы? Наверное, нет. Ведь не напрасно эти хантеры всё так ловко придумали.

Но это в прошлом, и как говорил мудрец, прошлого уже нет. Нужно было жить настоящим, и капитан это прекрасно понимал. Перекатившись к вагончику, он выдернул автомат из рук мёртвого долговца и выпустил короткую очередь в просвет между блоков. В бликах затухающего пламени дёрнулась фигура человека, и тут же исчезла, оставляя на бетоне кровавый след.

— Алиев, уходим! — Голос был настолько громким, что капитан отшатнулся в сторону.

Только теперь он увидел командира блокпоста. Долговец стоял у правого моста трактора, беспорядочно паля в темноту. Этот парень появился здесь только вчера, когда загрипповавший Прапор ретировался на базу. Первый день в качестве командира, и сразу такое.

— Уходим! — Вновь выкрикнул долговец, но в этот момент его прошил насквозь луч винтовки Гаусса.

Сталкер отшатнулся, и, рухнув на траву, рассыпался грудой пепла. Да, это был конец и для Алиева. Он видел, как в дальнем конце заставы погасли вспышки долговских орудий. Если кроме него в живых кто-то и остался, то этот «кто-то» был настолько тяжело ранен, что не мог держать оружие.

Капитан замер, присев на корточки. Выстрелы стихли, и до офицера донесся звук шагов. Он вновь поднял оружие, но на месте, где должен был возникнуть хантер, появился человек в военной форме. Судя по всему, он был один, потому что натовская винтовка и броский шлем от западного же костюма, никак не могли считаться формой. Но солдат ещё не замечал Алиева. Он медленно шел через двор, пристально глядя на тела долговцев. На лице визитёра читалось не то разочарование, не то усталость.

Капитан хотел было позвать бойца, но в этот момент на фоне розовеющего неба возникла фигура второго человека. Он был невысокого роста, но это недостаток скрашивал эффектно развивающийся плащ. Под плащом капитан сумел разглядеть чёрного цвета бронекостюм, несколько ремней с контейнерами, закреплённые на манер ковбойской кобуры, и ножны с тремя небольшими предметами. Странные вещицы напоминали нечто среднее между ножом и спицей — вытянутое, узкое лезвие без рукояти.

— Ты ждал большего? — Проговорил человек в плаще, и солдат покачал головой.

— Это же ещё зелень, хозяин. Зачем же так?

— А ты вспомни, кто тебя на пять дней в «мухоловку» бросил? Забыл? Долговец и Монгол!

— Я понял. — Тихо отозвался солдат. — И всё же мы слишком резко начали. Сначала Шива, потом Заречный. Так и Лукаша с Ворониным можем на перо поставить.

— Можем. — Незнакомец глубоко вздохнул. — Нужно менять декорации.