— Я думаю, господин, что все это вас не касается, не сочтите за оскорбление!

— Ты делал это с животными! — воскликнул Гражданин, широко улыбаясь. — Ты сам это признал!

— Я этого и не отрицаю, господин, — сказал Стайл нарочито раздраженным голосом.

— И они не устают каждый раз менять облик? — спросил Гражданин, почти пуская слюни. Он редко смотрел на доску, играя на автомате, и играл все хуже. — Может быть, иногда сука оставалась в своем волчьем облике, просто ради новых ощущений?

Стайлу стало любопытно, до какой степени развращенности дошел этот мерзкий тип в своих тайных желаниях. Возможно, имел место феномен проекции: когда человек с запретными желаниями проецирует воплощение своих фантазий на других людей, — и, быть может, Гражданин грезил именно об этом.

Стайл продолжал защищаться от словесных выпадов, проглатывая худшие из них, хотя мог вернуть должок в любой момент. Он неявным образом подначивал своего противника, а в это время умело использовал комбинации костяных кубиков, и вскоре увеличил чистое преимущество. Гражданин мог бы это предотвратить, уделяй он игре столько же внимания. Но его ненормальная увлеченность предполагаемыми связями Стайла с женщинами-оборотнями поглощала все его внимание.

К тому времени, когда он заметил приготовленную ловушку, было уже слишком поздно — даже его изумительное везение не могло компенсировать упущенные возможности.

Они вышли на финишную прямую, и оба заканчивали выводить шашки с доски. В кои-то веки Стайлу выпала лучшая комбинация костей, и он закончил с преимуществом в две шашки.

Для Гражданина наступил момент истины. Он лидировал с большим отрывом; субъективно он знал, что победу у него можно отобрать, только если фортуна отвернется от него, что невозможно. И действительно — удача не изменяла ему. Но сейчас его взгляд остановился на числе 64 на верхней грани куба удвоения, и он вдруг осознал, что этот крошечный проигрыш в две шашки одним махом выбил его из Турнира.

— Вам надо как-нибудь обязательно посетить Фазу, господин, — радостно произнес Стайл. — У меня есть для вас на примете хорошая сука.

Стайл пересек Занавес в привычном месте, выйдя из продуктового служебного зала прямо в глухой лес Фазы, как раз в момент приближения единорога. Но это была не Нейса, а жеребец размером немного больше Нейсы; шкура у него была темно-синего цвета с двумя красными «носками» на задних ногах.

— Клип?! — удивился Стайл. — Я думал…

Единорог превратился в юношу, одетого: в синюю рубашку, штаны на меху, красные носки, широкополую шляпу, перчатки и ботинки. Его сходство с единорогом было очевидно каждому, кому доводилось иметь дело с оборотнями.

— Верховный Жеребец оставил ее в табуне, пока не ожеребится. Таков уговор.

— Да, конечно, — разочарованно согласился Стайл. Он отыскал свою спрятанную одежду и быстро переоделся. Здесь не следует путешествовать голым, хотя и нет обычая, который запрещал бы расхаживать в таком виде.

Стайл желал для Нейсы только всего наилучшего — она была его самым лучшим другом в этом измерении, и в отсутствие нее он ощущал пустоту. Однако он заключил договор с Верховным Жеребцом: отпустить ее в табун ожеребиться, когда Стайл завершит свою миссию отмщения. Теперь, когда он расправился с Красным Адептом, наступило это время. Время расслабиться, восстановиться и любить. Время быть со своей возлюбленной, Голубой Леди.

— Случилась презабавнейшая вещь, — сказал Клип, явно следуя за ходом мысли Стайла. — Ты женился на Леди и тут же сбежал, и даже не…

— Чрезвычайная ситуация, — оборвал Стайл. На самом деле он уехал и не исполнил супружеский долг, воспользовавшись пророчеством о том, что Голубая Леди должна родить ему сына. Он знал, что если отложит на время зачатие ребенка, то непременно выживет в предстоящем опасном деле, ведь такие пророчества были незыблемым законом. Хотя сейчас еще свежи в памяти колкие замечания мерзкого Гражданина, и они делают эту тему для Стайла особенно болезненной.

— Желаешь на меня ты сесть верхом? Нейса мягко намекнула, что я пожалею дюже, если не предложу тебе это, — признался Клип. — К тому ж с тобой всегда приключаются всякие авантюры.

— Я всего лишь хочу провести медовый месяц со своей женой.

— Об этом я и толкую, — Клип принял свою естественную форму, и его рог заиграл, словно саксофон, некое подобие свадебного марша, перейдя в мелодию с неприличным подтекстом.

Стайл запрыгнул на спину единорога и приземлился намеренно жестко. Клип выдал еще одну ноту, выражающую испуг, и сорвался с места. Скорость бега единорога, усиленного магией, превосходит скорость обычной лошади, хоть эти два вида и очень похожи. Как выразился однажды сам Клип: похожи так же, как люди и обезьяны. Стайл не понял до конца, какой смысл вкладывал Клип в это утверждение, но никогда не оспаривал его. У человека есть интеллект и наука, которых нет у обезьян; у единорогов есть интеллект и магия, которых нет у лошадей.

Вскоре они покинули лес и помчались по лугам прямиком к замку, окруженному рвом, — к сердцу Голубых Владений.

— Не ведаешь ли часом, как поживает Клеф с Протона? — поинтересовался Стайл. — Вручил ему я Платиновую Флейту и отправил к Маленькому Народцу, но сам был слишком занят, чтобы с ним пойти. Я уверен, ты в курсе всех последних новостей.

Клип продудел ноту согласия. Он был еще тем сплетником.

— Он добрался в целости и сохранности? — проверял Стайл точность своего сна.

Две реальности, два мира всегда были надежно отделены друг от друга; если его сон был правдив, это означало, что разделение начало ослабевать, по крайней мере для него.

Единорог еще раз издал подтверждающий звук. Его рог-саксофон звучал мягче, чем рог — губная гармошка — Нейсы, хотя и не так искусно на трелях. Как и Нейса, Клип мог фактически говорить на языке музыкальных нот, выдавая нечто, похожее на «да», «нет», «может быть» и более сложные комбинации — это напоминало частично разговорную речь. На самом деле единороги могли выдавать аккордами целые предложения, но это был уже отдельный язык, напоминавший староанглийский. Стайл постепенно постигал этот язык, но еще не достиг уверенного понимания.

— Был ли он… Возможно ли, что он тот, кого Платиновые Эльфы называют Предопределенным?

Снова подтверждение.

— Тогда землетрясение, что мы почувствовали на Протоне, это было сотрясение гор во время его игры на Флейте? — но это был риторический вопрос: он уже знал ответ. Две Реальности соприкоснулись. — Хотелось бы понять: что все это значит?

На сей раз Клип ничего не ответил. Никто, кроме Маленького Народца с Гор, не понимал всей значимости Предопределенного. Никто, кроме них и всезнающего Оракула, который отвечает только на один вопрос своего гостя и только один раз.

Вдобавок, согласно другому пророчеству, появление Предопределенного означало приближение конца Фазы. Это беспокоило Стайла, ведь он потратил столько сил, чтобы защитить свой дом здесь. Неужели придется все это потерять после всех тех испытаний, через которые он прошел?

Во всяком случае сейчас он намерен отхватить такой кусок счастья, какой сможет в оставшееся время. До конца света еще могут пройти столетия, да и волшебные пророчества — штуки туманные, к ним нужно относиться осторожно. Люди часто погибали, неверно истолковывая знамения.

И это опять возвращает его к способу, которым он продлил собственное везение, отложив на время свое отцовство. Ему не терпелось осуществить то, что он откладывал все это время. Он полюбил Голубую Леди с их первой встречи. До этого он никогда не встречал столь величественных, умных и привлекательных женщин. Правда раньше она была вдовой его двойника, и это создавало некоторую неловкость. Однако ж теперь она всецело принадлежала Стайлу, и он никогда больше не покинет ее, за исключением еще одного вынужденного путешествия в мир Протона — сыграть в финальном раунде Турнира. На самом деле для него Турнир уже не имел такого большого значения, как раньше. Но он должен был закончить начатую игру, показав все, на что способен.