Мендакс кивнул в ответ.

— Да, для магистра войны. Некоторым образом. — Он повел пистолетом. — Передай все точно, ничего не изменяя. Семь слов.

— Говорите, — сердито бросила она.

— Миссия исполнена. Перехожу к следующему объекту. Мендакс.

Леон не знал, что теперь будет.

Он никогда еще не был так близко от псайкера, никогда не видел его живьем. Да что там! До этого дня он никогда не покидал поверхность своей родной планеты, а теперь съежился, пытаясь слиться с тенями в коридоре у жилища астропата.

Когда юноша пришел в себя после того, как грузовой состав остановился на перевалочной станции, его пронзил тошнотворный страх. Все казалось непривычным, сила тяжести — невероятно слабой, иллюминаторы на потолке — слишком яркими, воздух — холодным и каким-то искусственным.

Он прятался внутри капсулы, боясь, что Мендакс вернется и увидит его, дожидаясь, когда шаги летописца затихнут вдали. Собрав остатки храбрости, Леон вылез и последовал за мужчиной. Методом проб и ошибок он отыскал дорогу сюда. Но сначала набрел на смотровое окно и увидел изогнутую поверхность своей планеты и бесконечную пустоту вокруг.

Леон вглядывался в черноту. Никогда в жизни он не испытывал такого ужаса: глядя на темную и хрупкую махину Виргер-Мос II, он вдруг понял, что отец был прав. Вселенная за пределами их родного дома — бесконечное и равнодушное пространство.

Когда Мендакс назвал свое имя, наставив на астропата тонкий пистолет, он осмелился выглянуть из укрытия. Женщина сделала что-то странное, и воздух вокруг нее, казалось, задрожал и выгнулся, будто нефтяная линза. Едкая и скользкая мерзость хлынула в комнату, покалывая кожу. Леон ощутил, как все его тело словно оплело паутиной, и едва не закричал. Это был варп. Его невидимые струйки вытекали из астропата, пока она передавала сигнал.

Юноша задрожал и заерзал, моля судьбу, чтобы это ощущение исчезло. И оно ушло так же быстро, как появилось.

— Готово, — донесся до него женский голос. — Вероломная скотина!

Мендакс сделал шаг назад и фыркнул.

— Это слишком упрощенный взгляд, — ответил он. — Верность — понятие растяжимое. Ты удивишься, что оно может означать — при наличии подобающего стимула.

— У тебя ничего не выйдет, — бросила астропат. — Я знаю, кто ты такой. Я вижу знак. Альфа-Легион. — Она показала на его руку, где из-под рукава выглядывала татуировка. — Ты — орудие в руках чудовищ и изменников. Лжец, ходячая ложь!

— У меня все получится, — парировал Мендакс. — У меня уже все вышло. Здесь, на Виргер-Мос II, и во многих других мирах. Они все одинаковы! Это не первая планета, которую я довел до края бездны, и не последняя.

— Если… Если твои хозяева явятся, чтобы захватить ее, им придется дорого заплатить за это. Императорские Астартес придут сюда и вернут ее!

Он покачал головой, слегка улыбаясь.

— Ты не понимаешь. Позволь объяснить, передающая мысли. Я и есть вторжение. И мое дело сделано. Не будет ни мощной атаки со звезд, ни бомбардировок, ни боевых флотилий.

— Но Хорус…

Мендакс рассмеялся.

— У магистра войны есть дела поважнее, чем посылать своих людей в этот кошмарный закоулок Галактики. Неужели ты настолько самонадеянна, чтобы полагать, будто он стоит трудов примарха? Ты действительно думаешь, что он станет посылать корабли, чтобы захватить ферму? — Последние слова он произнес с откровенной издевкой.

Мендакс начал оживляться. Леон почувствовал в голосе мужчины те же нотки, что звучали, когда он рассказывал о своих путешествиях.

— Флот Хоруса, каким бы большим он ни был, не может поспеть везде. Но, чтобы посеять страх в сердцах верноподданных, должно казаться, что это возможно. Понимаешь? Я — один из множества оперативников, посланных Альфарием, чтобы сеять раздор по всей Галактике. — Он кивнул. — Ты права. Я действительно лжец, причем один из лучших. Я перехватывал твои сигналы и копировал их. Потом оставалось лишь запустить их в телеграфную сеть и позволить паранойе и примитивным страхам местных придурков сделать свое дело. Горстка мелких астероидов, оторванных от облака Оорта и заброшенных в атмосферу автодронами, и пламя разгорелось. — Он широко ухмыльнулся. — Я обрушил небо им на головы!

С каждым ярость Леона нарастала. Его ужас уступил место гневу и возмущению предательством. Наконец он не выдержал и, выскочив из укрытия, бросился на Мендакса с проклятиями.

Летописец — нет, шпион — подпустил его совсем близко, в последний момент взмахнув пистолетом и ударив им парня по лицу. Леон вскрикнул от боли, когда рукоятка сломала ему нос, и, оступившись, полетел на пол.

Ни минуты не колеблясь, Мендакс повернулся к астропату и выстрелил. Комната загудела от воя одиночного лазерного заряда, который пронзил сердце псайкера, убив ее на месте.

Леон попятился, выставив перед собой руки и безнадежно пытаясь защититься, давясь от вони горелого мяса. Мендакс не обращал на него внимания, нагнувшись за похожим на ящик устройством, лежавшим на полу. Потом он убрал оружие в кобуру и пошел прочь.

Он уже почти вышел из комнаты, когда Леон, собравшись с мыслями, крикнул ему вслед:

— Она была права, ты — подлый изменник и убийца множества людей!

Мендакс остановился на пороге.

— Это неправда, Леон. С момента появления на этой планете я забрал всего одну жизнь. — Он кивнул на мертвого псайкера. — Убийцы — люди, которые внизу, в Городе Сорок Четыре и любых других похожих местах. Такие, как твой отец, Прэль и остальные. Они позволяют манипулировать собой, потому что в глубине души очень хотят быть правыми. Желают, чтобы самые мрачные их опасения стали реальностью и это оправдало их отвращение к жизни, которую они ведут.

— Это все ты! — закричал Леон. — Ты сделал так, чтобы в небе появились фальшивые десантные капсулы. Ты при помощи этих штук в своем чемодане нарушил работу радио… Ты натравил соседей друг на друга своей ложью!

— Я. И я буду делать это снова и снова…

Плечи Леона поникли.

— Ты… убьешь меня?

Мендакс покачал головой.

— Нет. Я знал, что ты идешь за мной. И хотел посмотреть, как далеко ты сможешь зайти.

— Зачем?

Мужчина пожал плечами.

— Это забавно. Так редко бывают свидетели, способные оценить масштабы моей работы. — Он кивнул в сторону перевалочной станции. — Ты достаточно сообразителен, чтобы отыскать состав, идущий вниз. Он отвезет тебя домой.

Леон с трудом поднялся на ноги.

— Вернувшись, я всем расскажу о том, что ты сделал, — пообещал он. — Я остановлю тебя. И сделаю все, чтобы предупредить остальные миры!

— Ты этого не сделаешь. — Мендакс отвернулся. — У тебя есть выбор, Леон. Ты должен поклясться в верности Хорусу Луперкалю и отречься от Императора. Потому что к тому моменту, как Небесный Крюк доставит тебя вниз, на землю, колония Виргер-Мос II будет принадлежать магистру войны. Благодаря не силе оружия, но слабости людей, которые променяли свой страх перед одной неведомой силой на страх перед другой. — Он в последний раз взглянул на юношу. — И если ты не присоединишься к ним, они убьют тебя.

Варп-катер отстыковался и развернулся вокруг своей оси; включились термоядерные двигатели, чтобы на дозвуковой скорости разогнать корабль, унося его вдаль от колониального мира.

В кабине Мендакс закончил последнюю запись в бортовом журнале, сделав паузу, чтобы поподробнее изучить окраинный рудный мир в шести световых годах отсюда, где ему предстояло начать все сначала.

Удовлетворившись своей подготовкой, он поудобнее устроился на противоперегрузочном ложе и потянулся к генератору стазис-поля. Выставил таймер деактивации, чтобы тот отключил поле за неделю до выхода на расчетную орбиту и у него было время перехватить вокс-передачи далекого поселения и начать работу над новым хитроумным планом.

Мендакс закрыл глаза и щелкнул переключателем. Что до него, то он проснется буквально через секунду и начнет все сначала.

Это было то, что он умел делать лучше всего.