Это было приказание капитан-лейтенанту Ми­наеву выйти в квадрат «Г», к мысу Рынтыиргин, и подобрать еще один воздушный шар, сбитый нашими летчиками. Упаковки шара держались на плаву, аварийный передатчик беспрестанно пере­давал в эфир зашифрованные координаты:

— We 31u, We 31u...

Катер без промедления направился к мысу Рынтыиргин. Минаев стоял на мостике, опер­шись о ветровый козырек. Правая бровь его по­дергивалась. Он явно был не в духе. Одно дело, когда перед тобой реальный нарушитель — ка­кая-нибудь лайба или баркас, а тут попробуй найти среди нагромождения льдин, среди волн маленькую упаковку! Придется проутюжить квадрат «Г» вдоль и поперек.

Черные волны и льдины. И маленький катер среди необъятного водного простора. Туман рас­сеялся. Далеко на севере играли, переливались сполохи.

—  Открылся мыс Рынтыиргин! — доложил сиг­нальщик Гладков.

Гористый мыс глубоко вдавался в море. Ми­наев изменил курс к северу, корабль подошел почти к нейтральным водам.

—   Правый борт шестьдесят, дистанция пят­надцать кабельтовых — подводная лодка! — по­слышался голос гидроакустика из переговорной трубы.

Минаев вздрогнул, лицо его покрылось крас­ными пятнами. Подводная лодка!.. Своя? Чу­жая?.. Он быстро надел шлемофон и приказал подключить себя. В наушниках хорошо прослу­шивался звук отраженного импульса.

Через несколько минут было установлено, что подводный корабль передвигается на северо-во­сток.

—   Ушла за трехмильную зону,— Минаев при­кусил губу.— Теперь ясно: чужая лодка... По­чему она очутилась в этом районе?..

Капитан-лейтенант задумался. Чего они выис­кивают здесь, почему они рыщут в последние дни у наших берегов? И ответ пришел сам собой: подводная лодка так же, как и катер Минаева, охотится за упавшим в море шаром. А может быть, она уже подобрала шар?

Он приказал Чевардакову послушать на той волне, на которой сбитый шар давал сигналы.

И снова в уши лез назойливый писк:

—   We 31u, We 31u...

Значит, все в порядке. Катер бороздил море. Ничто не ускользало от зоркого взгляда сиг­нальщика Гладкова. Белая дорожка прожектор­ного луча скользила по волнам. Минаев снял шлемофон, вытер ладонью мокрый лоб.

...Сигнальщик Гладков заметил одновременно и черный предмет, покачивающийся на волнах, и перископ.

Перископ показался кабельтовых в двух от катера прямо по носу. В бинокль хорошо было заметно, как он поворачивается, осматривая море. Но, по-видимому, заметив катер, перископ сразу же ушел под воду.

Минаев вызвал акустика:

—   Следите за лодкой!

—   Есть! Опять уходит...

На воду была спущена шлюпка. Вскоре мат­росы подняли на палубу упаковку. Передатчик все еще продолжал подавать сигналы.

Задание было выполнено.

—   Ну, как лодка? — спросил капитан-лейте­нант.

—   Ушла. Должно быть, совсем ушла... Не слышно.

—   Прекрасно.

Настроение капитан-лейтенанта поднялось. И на этот раз хищник просчитался. Это была короткая безмолвная борьба, и победу в ней одержали со­ветские моряки.

—   Хитро устроено,— сказал радист Чеварда­ков, проверив питание аварийного передатчика, заключенного в одну из упаковок.— Накальные элементы намокают в соленой морской воде и начинают давать ток...

—   Не в этом дело, Чевардаков, не в этом дело,— пробасил боцман Цурюпа.— Все дело в том, что мы проворнее их оказались. А это пони­мать нужно! Выучка и дисциплина!..

10. Барабаны умолкают

Капитан первого ранга Пастухов подошел к оперативной карте, висевшей на стене, взял указку.

—   Вот здесь! — сказал он майору Протасо­ву.— Уму непостижимо: бросить на произвол судьбы совершенно исправный самолет...

—   Просто не успели завести. Струсили. Так мне кажется. А что дал предварительный осмотр самолета?

—   Не так уж много, но ясно одно: сам Скел­тон ввязался в эту игру. Узнаю Скелтона по хватке. Читали его доклад «Барабаны бьют в Арктике»? Так вот, американский генерал решил действовать напролом, так сказать, «с позиции силы». Ему во что бы то ни стало хочется знать, что находится в глубине нашей территории. За­сылка маршрутных групп, пуск воздушных ша­ров, временные базы на льдинах. Думаю, он на этом не остановится...

Зазвонил телефон. Пастухов взял трубку:

—   Да, да, сейчас же выезжаем!

—   Вызывают на аэродром,— обратился он уже к Протасову.— Летчики привели американский самолет. Едем!..

Всю дорогу до аэродрома капитан первого ранга Пастухов молчал. Он обдумывал создав­шееся положение. Несколько дней назад в тунд­ре появилась группа иностранных разведчиков. Двое из них были задержаны моряками наблю­дательного поста, которым командует мичман Ситников; одному удалось уйти от преследова­ния. До сих пор продолжались поиски ускольз­нувшего разведчика. В тот же день экипаж неиз­вестного катера совершил нападение на пост. Как выяснилось, диверсанты должны были за­хватить наблюдательный пост, взять шифры и уточнить расположение остальных постов на­блюдения. Потом — эта база на льдине...

Но все это были частности. Пастухову хоте­лось проникнуть в суть основного замысла гене­рала Скелтона. Почему именно на этом участке американская разведка так активизировала свои действия? Они не останавливаются ни перед чем, буквально лезут напролом. А ведь до недавнего времени этот участок считался сравнительно спо­койным.

На аэродроме царило оживление. Около се­ребристой птицы суетились техники. Пастухов

и

Протасов поднялись в самолет и осмотрели его. Да, это была совершенно исправная машина. Только растерянностью летчика можно было объяснить то, что эту машину оставили на льдине.

—   Недурной трофейчик! — довольно произнес Протасов. Сам по профессии летчик, он хорошо разбирался в авиационной технике.

—Очередная пилюля Скелтону и Джениксу,— сказал Пастухов.— И прямое свидетельство раз­болтанности американских летчиков.

Они уже подошли к легковой машине, когда завыла сирена. Тревога! К истребителям бежали летчики. Самолеты поднялись в воздух.

—   Неизвестный самолет нарушил воздушную границу! — крикнул Пастухову и Протасову тех­ник в кожанке.

—   Этого следовало ждать,— проговорил капи­тан первого ранга и приказал шоферу: — На ко­мандный пункт к капитану Храпову!

Вся аппаратура службы наведения находилась глубоко под землей. Сюда не проникали посто­ронние шумы. Пастухов и Протасов поздорова­лись с капитаном Храповым, и он по знаку капи­тана первого ранга провел их в аппаратную.

Пастухов влился глазами в экран локатора. От центра развертки навстречу метке от цели двигалась группа импульсов. Это перехватчики спешили к рубежу встречи с нарушителем. Про­износя в микрофон позывные, штурман поми­нутно отдавал распоряжения летчикам. Он тре­бовал от них то увеличить скорость полета, та изменить курс. Видно было, что офицер наведе­ния стремился перехватить нарушителя раньше» чем тот окажется над горной грядой.

Однако вскоре стало ясно, что неизвестный са­молет достигнет района горной гряды прежде, чем истребители успеют атаковать его. Цель шла на малой высоте, и это затрудняло наведение.

Неожиданно индикаторы кругового обзора за­светились. Помехи забили экраны. Видеть в них отраженные сигналы от целей и своих истребите­лей стало невозможно.

—   Выбросил за борт металлические ленты,—»• проговорил капитан Храпов и приказал: — Пе­рейти на наведение с планшета!

Пастухов и Протасов понимали, что произо­шло: самолет-нарушитель, войдя в зону действия локаторов, выбросил за борт тонкие металличе­ские ленты; подхваченные потоком воздуха, лен­ты медленно опускались на землю и засвечивали индикаторы.

—   Кажется, повернул обратно,— сказал Па­стухов.

Так как на экране ничего уже нельзя было разобрать, капитан первого ранга подошел к де­журному оператору, который сидел за приемни­ком. Этот оператор следил за всеми переговора­ми, которые вел летчик-нарушитель со своей ба­зой.

Пастухов молча надел на голову запасные на­ушники. В барабанные перепонки сразу же уда­рил резкий визгливый голос:


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: